- Дарую вам жизнь. Более того, получите по коню. Скачите к своим и сообщите, что Кий объявил войну Аварии. Войну не на жизнь, а на смерть. И постарайтесь более не попадаться мне на глаза.
Авары с недоверием восприняли слова Кия: ведь только что на их глазах было устроено настоящее побоище, в котором погибли почти все члены рода. До им подвели коней, они сели на них и невредимыми выехали из лагеря русов. Кий пошёл на этот шаг потому, что боялся: чуть опоздай он со своим предупреждением, начнётся нашествие аваров на Русь, которое не остановить уже никакими мерами.
Но он знал и другое: отводя удар от своей родины, он навлекает на отряд смертельную опасность, что впереди предстоят самые тяжёлые сражения и с этого момента надо к ним готовиться.
На следующий день Кий совершил нападение на другой род. Авары заранее выслали разведку, обнаружили русов и приготовились к битве. Кий ещё строил воинов для сражения, как авары сами перешли в наступление. Шли они клином, поставив впереди закованных в железо всадников; за бронированными двигались легковооружённые воины. Тогда Кий спешил десять сотен, построил их в десять рядов, которые и приняли на себя удар острия клина. Движение противника замедлилось, а потом остановилось. Тогда в обход клина он бросил конницу, которая ударила по флангам и в тыл неприятеля. Сражение разгорелось с неистовой силой. Кий всё более и более сжимал кольцо окружения. Только немногим удалось вырваться из него и бежать в степи. Так рождалась тактика, которую потом Кий применял против аварского клина.
Стойбище было разграблено, сожжено.
Огрузневший от добычи отряд Кия возвращался в лес. Позади его к небу тянулись клубы смрадного дыма. Он послал несколько отрядов в окрестные селения славян, где жителям раздавались аварские богатства, приглашались в отряд воины-добровольцы. Шли десятками, потом сотнями. Их обмундировывали и вооружали во всё аварское. Опытные воины обучали приёмам боя.
Кий подобрал специальный отряд разведчиков из местных жителей, в основном охотников, которые исследовали окружавшие леса и рассказывали ему об особенностях массивов лесов. На поляне он насыпал из песка холмики, провёл между ними ложбинки-реки и овраги, засадил веточками деревьев, в северном направлении кинул лист лопуха - болото. Теперь перед его глазами предстала панорама местности, он как будто видел её с высоты птичьего полёта. Постепенно запомнил её до мельчайших деталей, в любую минуту мог воскресить в своём воображении.
Как-то привели к нему женщину-славянку. Она со слезами на глазах стала выкрикивать:
- Ждали, ждали вас, освободителей! А пришли не освободители, а грабители!
- Кто тебя ограбил? - сурово спросил её Кий.
- Последнего поросёнка утащил, проклятый! Не пожалел одинокую, бедную женщину!
Кий приказал разыскать мародёра. Нашли быстро. Это был невысокий, худощавый мужичишка лет тридцати с узкими глазками и ничем не примечательным лицом.
Кий объявил сбор всему войску, велел подойти и местному населению. Стал допрашивать воина:
- Ты украл свинью у этой женщины?
- Да не свинью вовсе, а молочного поросёнка! Много у неё живности, не велика потеря. Почитай, с десяток людей на неё работает...
- Клятву не брать ничего у славян давал?
Мужичок опустил глаза, кивнул головой.
- Сотский Светояр, выдели десяток воинов. Расстрелять немедленно!
И тут случилось неожиданное. Женщина сорвалась с места, кинулась к своему обидчику и закрыла его своим телом:
- Не дам! Не дам из-за поросёнка человеку погибнуть! Прости его, Кий! Во всём вини меня, глупую, жадную бабу! Пусть в меня твои воины стреляют!
- Убрать женщину! Исполняйте приказание! - и Кий нетерпеливо дёрнул головой.
Десятник взмахнул рукой, и стрелы впились в хилое тело мужичонки. Целый день не находил себе места Кий. До боли в сердце было жаль незадачливого вояку, любителя молочных поросят. Не помогали доводы, что иначе поступать было нельзя: прости одного, дашь повод для остальных, а там недалеко и до развала отряда и превращения его в банду грабителей...
Недели через три разведчики донесли о прибытии аварского войска. Они определяли его примерно в две тьмы - двадцать тысяч человек. И запылали окрестные селения, дым от них был виден даже в лесу: Через день стали прибывать жители, рассказывали ужасные вещи: авары не только жгли дома, но и поголовно истребляли славян.
Беженцев поселяли в шалашах, обеспечивали питанием, одеждой. Многие из них вливались в ряды бойцов, женщины заменили мужчин-поваров, ухаживали за скотом, собирали в лесу ягоды и грибы.
Как-то Кий шёл по лагерю. Его остановила женщина лет двадцати пяти. Ничем не примечательное лицо: русые волосы, круглые щёки, вздёрнутый веснушчатый носик. Но его поразил исступлённый взгляд маленьких сощуренных глаз, напряжённая фигура.
- Прими меня в отряд воином, - решительно заявила она ему без всяких представлений. - Хочу бить аваров в открытом бою!
- Не женское это дело, - хотел уклониться от разговора Кий.
- А как же амазонки воевали?
- Не знаю. Может, это просто сказки.
- Нет, не сказки, - горячо возразила она. - Я о них с детства слышала. Я тоже хочу стать амазонской.
У женщины был такой напор, такой яростный блеск в глазах, что он стал сдаваться. Спросил:
- Почему рвёшься в бой?
- Хочу отомстить аварам за всё, что они натворили в нашем селении. Они согнали всех жителей в сарай и сожгли. Там были мои мать, отец, муж и двое детей. А меня изнасиловали...
Из её глаз хлынули слёзы - крупные, злые. Она их не вытирала, только отвернулась и стала смотреть куда-то вдаль.
У Кия заходил кадык, он насупился, проговорил хрипло:
- Ладно, определяю тебя в коноводы. Полупишь вооружение. Иди, я распоряжусь.
Коноводы присматривали за лошадьми спешившихся воинов, а также в их распоряжении были заводные кони. "В конце концов будет при войске, но в безопасности, - размышлял Кий, расставшись с женщиной. - Прикажу оберегать. Есть среди коноводов надёжные мужики, не дадут пропасть отчаянной голове. Кстати, я даже не спросил, как её зовут! Вот как она на меня насела, дыхнуть не дала". И он сокрушённо покачал головой.
А под вечер к Кию привели пленного воина-авара.
- Поймали возле лагеря, - доложил караульный. - Как он пробрался через лес, понятия не имеем. Но он прошёл сквозь все наши секреты и засады. Как увидел нас, так сразу поднял руки вверх и бормочет по-нашему: "Плен, сдаюсь". Что с ним делать?
Авар был пожилой, лет сорока, не меньше, с худым лицом, изрезанным глубокими морщинами. Большие серые глаза его были налиты такой мукой, что больно было в них смотреть. Одет он был в кольчугу и шлем, на поясе висели ножны.
- Меч был при нём? - спросил Кий.
- Да. Я отобрал, - ответил караульный.
- С какой целью шёл к нам? - в упор спросил Кий пленного по-аварски.
Авар, услышав родную речь, тотчас оживился, ответил охотно:
- Цель моя одна, господин: сдаться в плен. Не могу больше воевать.
- Что так?
Авар потупился, а потом поднял на Кия полные слёз глаза.
- Верь мне, господин, что я скажу. Шёл я со своим десятским по улице разорённой славянской деревни. И внезапно из какого-то убежища выскочила и бросилась бежать девочка лет пяти. Но прямо перед нами споткнулась и упала. "Ткни эту тварь мечом!" - приказал мне десятский, и я убил девочку. С тех пор не могу найти себе покоя, не могу уснуть. Всё время вижу перед собой глаза этой девочки, обращённые ко мне со страхом и мольбой. Нет мне прощения! Я не могу служить в аварском войске! Возьми меня к себе, господин, я буду сражаться в ваших рядах, чтобы искупить свою вину!
Пленных аваров казнили без пощады. Кий уже хотел отдать приказ об этом, но что-то дрогнуло в его груди. Он ещё раз посмотрел на сгорбленную фигуру пленного и, разворачивая коня, бросил на ходу:
- Отведите в обоз. Пусть будет ездовым. А там; посмотрим. Да! Накажите, чтобы хорошенько за ним приглядывали!
С приходом аварского войска почти беспрерывно заседало командование отряда - Кий, Колыван, сотские. Выслушивали донесения разведчиков, анализировали сложившееся положение, действия противника, прикидывали ответные меры.
- Судя по всему, авары собираются разгромить нас лобовым ударом, - говорил Колыван, прижав кулачок к губам и часто покашливая. Сухонький, болезненный заместитель тяжело переносил лесные условия жизни. Холодные ночи, утренние туманы подтачивали его некрепкое здоровье, он осунулся, щёки ввалились, одолевал кашель, но он не жаловался и много работал, анализируя различные сведения, подолгу беседовал с местными жителями... - Лобовой удар аваров нам на руку. Врага можно измотать нападениями из засад, с боков и тыла.
- Смотря какие силы бросят, - вмешался в разговор командир сотни Кобяк, большой силы человек. - Двинут всё войско, тогда что делать будем?
- Не пройти лесом всему войску, - отвечал Колыван. - Слишком тесно. Вот обойти и окружить, это им под силу.
- Но пока не похоже, чтобы они готовились к обходам, - проговорил Кий.
- Значит, надо ждать противника с юга, - подытожил Кобяк.
- А там идёт одна дорога, узкая, особенно перед лагерем, - проскрипел Колыван. - Вот нам надо подумать, какие препятствия мы можем возвести на их пути...