- Твоя снисходительность, если не сказать - пренебрежение, - стал растолковывать Люпус, - были вызваны сравнением суммы, добытой тобой, и суммы, присланной Джованьолли.
- Что ж, это так.
- Но тобой ли одной было добыто состояние Гаррета? Имелись ли у тебя соучастники?
- Кроме вас? Ну… Не знаю.
- А Филипп знает. Каким образом, по твоему, барон лишился наследников? Чего стоила одна только собирательница ягод. Думаешь, это легко - несколько дней таскать на себе ящик с парой осиных гнёзд, выслеживая наследницу, а потом, выпустив ос, держать её над этим ящиком, пока они не накачают её достаточной мерой яда? Да ещё держать вслепую, укутавшись в душный войлочный балахон! Ты знаешь, что жало осы пробивает даже суконную куртку? А потом в этом балахоне и с ящиком продираться несколько миль по лесу, потом лежать, задыхаясь, и ждать, пока осы отстанут? Или человек, вышедший во время ночной пирушки в метель, и найденный только утром - далеко от дома…
- Так это всё - наш Филипп?!
- В основном он.
- Как стыдно, - покраснев, прошептала Адония. - А я тут нос задираю. Доска моя висит первой…
- А Филипп, значит, тебе даже не намекнул? Молодец.
- Скажите, патер, - вдруг попросила всё ещё красная от стыда Адония. - Можно, чтоб этим третьим с нами поехал Филипп? Право, он мне симпатичен.
- Что ж, - кивнул, подумав, монах. - Хорошее разрешение моей трудной задачи. Стало быть, и не Глюзий, и не Цынногвер. Ну, пусть так и будет.
- Когда отправляемся, патер?
- Думаю, через неделю.
- А Маленький знает?
- Ещё нет.
- Можно, я скажу ему?
- Конечно, скажи.
И Адония, наскоро поклонившись, выбежала из столовой.
Глава 9
БРОНЗОВЫЙ ЛУЧНИК
Никому из своих подданных Люпус не сообщил о той острой тревоге, которая заставила его покинуть надёжное логово и отравиться в длительное, с неясным маршрутом и бесцельное, на первый взгляд, путешествие. Тревогу вызвало то, что два его отряда, две проверенные, опытные разбойничьи шайки - произнести страшно! - исчезли, растворились не в таких уж бескрайних просторах Англии; пропали до последнего человека.
Молодая семейная пара, а с нею старик и невзрачный, с унылым взглядом подросток не спеша ехали в том направлении, куда убыли в своё время исчезнувшие отряды. Люпус с болезненным, острым вниманием искал видимые лишь посвященному взору следы.
След оборотней
Четверо всадников приближались к небольшому торговому поселению.
- Люгр! - оповестил спутников тот, кто был очень похож на рыцаря, как их изображали художники романтической древней эпохи: свободно отпущенные тяжёлые плечи, прямая, чуть отклонённая назад спина, аристократическое, с мужественными чертами лицо.
- Большой город? - торопливо поинтересовался ехавший сзади подросток.
- Если ехать нашим шагом, - рыцарь легко развернул в седле тяжёлое тело, - минут через десять-двенадцать выедем с другой стороны. Сейчас будет рынок, сразу за площадью - церковь, дома, караульная башня, потом снова дома, да, дом аптекаря, знатный аптекарь в Люгре, в самом конце - трактир. Так. Потом водяная мельница, дом мельника… Всё. Выезд.
Пока он произносил эти слова, ехавшая рядом с подростком, одетая в мужскую дорожную одежду девушка вполголоса проговорила:
- Обедаем не в трактире, а у реки. Две гинеи.
- Идёт! - выговорив одними губами, согласился с ней юный спутник.
В эту минуту рыцарь обернулся к ним и, как будто подслушав, громко сказал:
- Обедаем в трактире!
Подросток немедленно ткнул девушку в бок и радостно прошипел:
- Проспорила!
В васильково-синих глазах пронеслась лёгкая искра досады. Девушка, выщипнув из плотных гнёзд в кожаном поясе пару золотых монет, с силой бросила их вверх и, дав лошади шпоры, ушла вперёд. Мальчишка, так же взбодрив лошадь, вытянул руку и ловко поймал падающие сверху монеты.
Уже перед самым въездом в Люгр, догнав спутницу, подросток, дразня, показал ей проигранные гинеи. С надменным сочувствием взглянув на него, девушка вытянула из пояса ещё две точно таких же монетки и, привстав в седле, небрежно бросила их в дверной проём пустующей караульной будки. Подросток, слегка покраснев, отвернулся и с деланным безразличием стал смотреть в сторону.
Город, действительно, проехали быстро. Показался обещанный Филиппом трактир. Здесь все, оставаясь внешне спокойными, добавили во взгляды внимательности. У забора, обессиленно к нему привалясь, стоял человек с обезображенным, залитым кровью лицом. Он поднёс ко рту руку, не выплюнул, а с усилием выдул в неё осколки передних зубов, коротко простонал и, закатив глаза, сполз на землю.
Длинное бревно коновязи было свободным. Путники спешились и привязали всхрапывающих лошадей. Филипп вошёл в трактир первым.
Трактир был пуст: всех посетителей, как угадывалось из ситуации, распугала компания полупьяных, громко хохочущих моряков. Войдя с яркого света и не привыкнув ещё к полумраку, Филипп не разглядел самого предмета, но увидел взмах одного из матросов и, быстро выставив ладонь на траекторию, поймал летящую в его голову тяжёлую оловянную кружку.
- О, этот - ловкий! - восторженно выкрикнули за столом, составленным из двух или трёх.
Филипп, не обращая внимания, сунул кружку в карман и, пройдя в дальний угол, негромко позвал:
- Хозяин!
Его спутники, благополучно миновав дверь, также прошли в дальний угол. Их появление вызвало у моряков взрыв восторга.
- Какая послушная! - проорал кто-то из них, указывая на откинувшую капюшон Адонию. - Как собачка! Вошла - и тут же к дружку…
- Эй! Собачка! Фью-фью-фью, синие глаз-ки!
Хозяин трактира, опасливо оглядываясь на буянов, бочком подобрался к новоприбывшим.
- Неси всего, что есть из горячего, - сказал ему Филипп, - потом окорок, сыр. Зелени побольше. Вина не нужно.
- Ой, он вина не пьёт!! Младень-чик!..
- Как твою собачку зовут?…
- А мы её сейчас потрогаем за жи-во-тик!..
Трактирщик уставил стол смелых посетителей блюдами и поспешил скрыться в кухне.
- Их восемь, - негромко сказала Адония, принимаясь за трапезу.
- Да, ровно восемь, - кивнул Филипп и понимающе переглянулся с Маленьким.
Они неторопливо ели. За столами матросов стало тихо: там, поспешно очистив столешницы, с затаённым азартом бросали кости.
- Я выиграл! - вдруг проорал молодой, коренастый матрос. - Я первый трогаю, что она там напихала под кофту!
Грубоватое, деревенское лицо его искривила пьяная шальная ухмылка. Встав, он направился к дальнему столику.
- Ну что, - ласково посмотрев на него, спросила Адония. - Потрогать пришёл?
Филипп и Люпус, и Маленький спокойно ели, как будто и не затягивали их компанию в неминуемую, неравную драку.
- Что ж ты, трогай!
Адония, схватив руку озадаченного матроса, прижала её к груди.
- Вот, ничего не напихала. Всё своё. Вот и здесь то же.
Матрос, отвалив челюсть, с дурашливым ликованием повернулся к товарищам.
- А следующего что ж, не выбрали? - укоризненно - весёлым голосом произнесла "собачка". - Вдруг им опять окажешься ты?
И, выставив из-под стола ногу в длинном ботфорте, жёстким и сильным, совсем не женским движением ударила матроса ниже спины. Едва не свалившись, он пробежал два шага, обернулся.
- Иди, милый, - спокойно сказала нахальная путешественница. - Бросай кости.
- Его больше не считаем! - выкрикнули за столами, и матрос, поспешив к компании, заревел: - Как это - не считаем?
Адония, с довольной улыбкой, в прежней позе усаживаясь за столом, вдруг смутилась и негромко произнесла:
- Я, кажется, патер, при вас допустила грубость… Простите!
- Не видел никакой грубости, дочь моя, - ответил монах.
В этот миг в лицо Филиппу, сбоку, с звонким шлепком ударил обкусанный бок копчёной рыбы. Равнодушно, как будто это была принесённая ветром соломинка, Филипп подобрал этот бок и аккуратно присоединил его к горке обглоданных им куриных костей.
Люпус, неторопливо пережёвывающий белое куриное мясо, не отдавал спутникам никакой команды. Он был молчалив и задумчив. Следы двух отрядов нашлись, о них до сих пор говорили и на улицах, и на рынках, поскольку следы эти были начертаны кровью. Но вот ни одного из виновных в пролитии этой крови не было обнаружено; ни полицейские, ни солдаты не арестовали ни одного из бандитов. Люпус скорбно вздохнул. Были дни, когда он сомневался: "утонули в стычке с пиратами?" Но эти отряды никогда не выходили в море, местом их работы были прибрежные города. "Наткнулись на более сильные шайки контрабандистов?" Не может быть, чтоб два отряда одновременно. "Обнаружены и, чтобы не возиться с доставкой в суд, расстреляны солдатами?" Нет, хоть один человек, да спасся бы… И вот, совсем недавно, отыскался ответ. Мальчишки, ныряя за крабами, увидели на дне, невдалеке от берега, россыпь оружия. И по количеству, и по описанию - в точности, - арсенал одного из отрядов. Где сами бойцы? Понятно, что живой оружия не отдаст. Кто? Кто?? Страшный вопрос. Не объявилась ли в Англии компания новоявленных Робин-Гудов? Какой-нибудь богатый аристократ, "дон Кихот" сумасшедший с наёмниками… Тогда - нужно рискнуть. Выманить его на себя. Если "дон Кихот" шагает по следу крови… Нужно дать ему этот след. Прямо сейчас.
- Наверное, пора расплатиться, патер? - негромко спросил верный Филипп.