Ника Соболева - Избранное. Стихотворения стр 8.

Несбыточной мечтой манящей
В России выведенный тип
С роскошной шерстию струящей
Имеет чёткий генотип.

Образовав стандарт на блеске,
Так ловко в Штатах уж слились
Американские подвески,
Пюрсель! Мечта твоя, проснись.

Красив и холоден, с дивана
На пьедестал поставлен он.
Прямою гибкостию стана,
Скажите, кто не покорён?

Но всё ж люблю тебя на воле,
Мной европейский микс любим,
Он для всего, и в доме, в поле
Окажется везде своим.

ПАМЯТИ АБРИСА СЕМЬИ ГОРЕВЫХ В 1938-1942 ГОДАХ В УРАЛЬСКЕ

Вот вышла гордость дома Шэри
И горной козочкой несёт,
Хоть мощная, но нежность пери,
Она гарцует и поёт.

Суха, изящна, взгляд холодный,
Из недоступности, не тронь,
То доберман чистопородный,
Как вороной на скачках конь.

Нет невозможного барьера,
По стенам бегает вверх-вниз,
И хватка крепче бультерьера,
Но в целом выйдет – просто мисс.

Энзо феррари, маранелло
Сравнимо с ней по быстроте,
Анубис – проводник от стелы
В своей священной красоте.

Бесшумно ходит, выжидает,
Невидимое в ней крыло,
И от ошибки ограждает,
И прыгнуть может сквозь стекло.

Как ангел, верный охранитель,
Оберегает всю семью.
Не змей, но всё же искуситель,
Породу эту я люблю.

Так доберман любой чудесен
Он скор, никем непобедим,
Летит одной из быстрых песен,
Олень лесной лишь с ним сравним.

В нём всё сливается в едино:
И гладкий ворс, и острый взгляд,
Окрас – темнее гуталина,
Другой, как горький шоколад.

Он в синеву блестит оливкой
С подпалом ржавым в красноту,
Глаза коричневой заливкой
Зовут хозяина в мечту.

С ним всё возможно, друг любезный:
И по душам поговорить,
И на прогулке, нам полезной,
Друг друга бегом подбодрить.

Как человек с душою пылкой
Лишь в нём поэт увидеть мог,
Кто каждым взглядом, нервом, жилкой
Оближет с головы до ног

И с молчаливою улыбкой,
С просящим взглядом напрямик,
Он за него за боль с ошибкой,
За жизни очень краткий миг

Перед обиженной душою
Замолит за него грехи,
И вот поэтому с такою
Любовью писаны стихи.

Так по есенинским тревогам
От школьной парты и скамьи,
По тем его певучим слогам
Хотелось Джима мне найти.

Немало принял восхищений
Тот пёс на службе и в дому,
За смену многих поколений
Почёт заслуженный ему.

За острой мордою с клыками
Надёжный, верный, честный друг,
Лилейник, уши лепестками
Дыханье слышат всех вокруг.

Как пуля мчится он в пространстве,
Собой сияя вдалеке,
В том жёстком лаковом убранстве
Молниеносно налегке.

В нём магнетическая сила,
Из острых кончиков пружин,
У Бога я бы попросила,
Из лампы чтоб такой был Джин.

Он из Апольда в Тюрингии,
Где Штекель памятник отлил,
Быстрее мысленной стихии
Породе в бронзе жизнь продлил.

Весь из огня и из рассудка,
Живой немецкий талисман,
Блестящ и скор, красивый жутко,
Ищейка славный доберман.

2011

ЛЕВРЕТКА

Созвездье итальянской ночи,
О мини-грация моя,
Твой влажный взгляд, оливки – очи,
С изгибом тонким линия.

В тебе я вижу Нефертити,
В Египте Древнем был твой след,
Другие псы, меня простите,
Но этот жемчуг, как балет.

Природы лёгкость, тонкость кости,
Из шёлка гладкого ворсин,
А сколько блеска и без злости,
Из царской своры и с картин.

О жизни древней отголосок,
Как струнки ножки озорны,
И самой яркой из полосок
Из всех борзых пленяешь ты.

Как месяц юный, свет блистаешь,
Иль серебром струи бежишь,
Снежинкой белою летаешь,
Осенним ли листом дрожишь,

В тебе, о чудо, всё прекрасно:
Изыск и скромность, артистизм,
Весь воплотился первоклассно
Летучий аристократизм.

Один тончайший вид пленяет,
Такая слабость красоты,
А взгляд твой мудрый наполняет
Покоем сердце суеты.

Ты на прогулке ходишь чинно,
На тонких лапках семеня,
Вращаешь шейкою невинно
Так грациозно, вдаль смотря.

Движенья кажутся брезгливы,
Но только вышли на луга,
Глаза ожили и пытливо
Ждут карабинного щелчка.

И вот бежишь в траве зелёной,
Своею грацией блестя,
В хозяев преданно влюблённой,
Им городскую жизнь простя,

Где греют шерстяные пледы
И создают тебе комфорт,
Ты с тонким вкусом привереды
Взираешь томно на апорт.

Гармония самой природы,
Гравюра в профиль на стене,
Мне по сердцу борзых породы,
Лёд с виду, а душа – в огне…

2011

ШОТЛАНДСКАЯ ОВЧАРКА

В собаке этой элегантность
И сочетание всего,
Достойный лорд, сама галантность,
Картины писаны с него.

Одно сияние, улыбка,
Он из участья, доброты,
Как золотая в море рыбка,
Осуществит души мечты.

До колли нежною рукою
Касаюсь я с любовью всей,
Она была мечтой большою
От самых первых детских дней.

Жабо крахмальным обрамленьем
На грудь от шеи до земли,
На чёрном фраке украшеньем
Служило милому Джули.

И пятна солнечным вкрапленьем
Сияли в брылях рыжиной.
В нём сила, мощь и устремленье
Дружили с детской добротой.

Какое счастье на свободе
По полю чистому гулять
И на бегу его в природе
В прыжках азартных наблюдать.

Понюхать палочку у носа
Ему бы дать и, разыграв,
Забросить далеко для кросса,
Его тем самым умотав,

Погладить черноту густую,
Из плюша уши потрепать,
Взглянуть на мордочку простую,
Навстречу ветру вновь бежать.

Мечта тот пёс, а не собака,
На задних лапах встанет в рост
И, как весёлый забияка,
На плечи лапы свесит. Прост

Он в обхождении с гостями,
Приучен только наблюдать,
А за обедом за костями,
Их может молча сутки ждать.

Ах, что за радость, то зубами,
Повизгивая, кость глодать.
Сравнит ли он её с цветами,
Что могут лишь благоухать.

Ах, милый мой Джулай прекрасный,
Ты был собакою чужой,
Но я с такой любовью страстной
К тебе прониклась всей душой.

Я колли много лет безмерно
Люблю и жажду завести,
Но не могу, а может, верно,
Ты не для города, прости.

С восторгом чудо наблюдаю,
Как впитываешь ты простор,
И вижу в этот миг, и знаю,
Какой в тебе живёт задор.

Потоков шерсти колыханье
На поле чистом, на лугу,
В траве зелёной полыханье
Лучей от солнца на бегу.

Под небом голубым сверкает
Такою снежной белизной,
Манишка густо выступает
Пред дружелюбной рыжиной.

Ту роскошь ветер обдувает,
Эмоций жгучая волна,
Кто рядом – горе забывает,
Душа лишь радости полна,

И лисий нос, везде снующий,
Задорный, умный, мудрый вид,
Всё понимающий и бьющий
Так тонко в сердце, взгляд разит.

Победоносно выступает
Зимой, шагая сквозь пургу.
Когда природа засыпает,
Он охлаждается в снегу.

С спокойствием, надёжным в вере,
Пёс ожидает ваш приход,
И спит, грустя, весь день у двери,
Встречая – лечит от забот.

И с пониманием, и знаньем
Он тычет носом в руку вам,
С высоким чувственным познаньем
Внимает всем подряд словам.

Участник жизни по природе,
Семью он собирает в круг.
Достоинств много в той породе,
Но главное – он верный друг.

В нём молчаливая забота
С участьем вечным на хвосте,
Та суетливая работа,
Чтоб быть с хозяином везде.

В глазах раскосых умиленье
И искры нежности, любви,
Одно сплошное оживленье,
Уж рядом, только позови.

Он в белых гольфах, как танцует,
Легки, пружинисты шаги,
Как будто конь-скакун гарцует,
Обросший шерстью блю-мерли.

Лазурь небесная разлита
И мантией с плечей лежит,
С волной морскою шерсть вся слита,
Когда навстречу он бежит.

И ореолом грудь и шея,
Как облаком обрамлены,
И это всё в себе имея,
В нём озорством глаза полны.

Боа торжественно на взмахе
От крупа к полу опустил,
Кругом восторженные ахи
Он людям с гордостью простил.

2003

ГРЕЙХАУНДУ ДЛЯ БЕДНЫХ

Был "Кубок мэра", звезд немало
По кругу встали на ковёр…
Три места лишь у пьедестала…
Горели взоры, как костёр.

Хозяева походкой чинной
С собаками по кругу шли,
Держа ринговкою их длинной,
Здесь первыми все стать могли…

В сознаньи судей всё созрело.
Вручили стафу первый приз
И разошлись… А я смотрела,
Не понимая их каприз.

Там чудным, дивным вдохновеньем,
Как балерина на паркет,
Борзая с скромным отчужденьем
Вышагивала, равных нет.

Пускай сегодня не отмечен
Твой превосходный лёгкий шаг,
Как сон, заоблачно беспечен,
Парящ над всеми просто так.

Окрасом, может, ты не ярка,
Но для меня милее всех,
Лишь от тебя в душе мне жарко,
Не описать тебя мне – грех.

Ах, эта римская повадка
Далёкой древности видна,
Шерсть облегает тело гладко,
В глазах – печаль и глубина.

Тигровая аристократка
С проточиной, как снег, на лбу!
Я о тебе промолвлю кратко,
Взглянув в истории судьбу.

Суха, изящна и красива,
Ты солнцем как раскалена,
Надменно смотришь прозорливо
И вечной мудрости полна.

Империям ты украшеньем,
До нашей эры путь далёк,
Служила страстно и со рвеньем,
Хоть знала, что всему есть срок.