- Послушай, - сказала она, резко, - я стараюсь не вмешиваться, но нам надлежит быть честными друг с другом. За кого ты боишься? Ты бросила Ричарда и ненавидишь моего младшего сына.
Мариотта ровным голосом произнесла:
- Я не хочу, чтобы ему причинили вред.
- Кому? Кстати, если тебя это интересует, я полагаю, что Лаймонд едва ли помнит о твоем существовании.
- Я имею в виду Ричарда.
- Ах так. Что ж, Ричард, несмотря на свое безрассудство, обожает жену. К сожалению, ни один из вас не догадывается, о чем неустанно мечтает другой.
- Его непросто понять.
- А он, по-твоему, должен легко читать в твоем сердце? Ты думала, что он воображает тебя навеки прикованной к горшкам и кастрюлям. Женщине - кухня и дети.
- Конечно, я была уверена, что другие мысли ему и в голову не приходят.
- Боже меня упаси, - вскинулась Сибилла, - сплетничать вроде престарелой кумушки, но посмотри, сэр Уот такой же. Жена должна шить, вязать и прясть - и никаких глупостей. Он также считает ниже мужского достоинства рассказывать дома о своих делах.
Мариотта присела, помимо воли втягиваясь в разговор.
- Но Дженет всегда знает все, что происходит.
- Конечно. Более того. Постоянно с ним пререкаясь, она уверена, что сэр Уот знает ее мнение по любому вопросу. Иначе говоря, она сама узнает обо всем, что интересует сэра Уота, и большей частью ей удается заставить его поступать так, как ей хочется. Ты желаешь, чтобы Ричард интересовался твоими повседневными заботами, но это палка о двух концах. Ты когда-нибудь интересовалась его постройками? Ричард когда-нибудь рассказывал тебе, как он завоевал все призы на турнире в Килвиннинге? Ты знаешь, например, что он, возможно, лучший фехтовальщик в стране и учит отпрысков Аррана, чтобы те не ударили лицом в грязь?
- Если вы подразумеваете, - вымолвила Мариотта, покраснев, - что мне следует походить на Дженет Бокклю, то я вряд ли…
- Я ничего такого не имела в виду. Я пытаюсь разобрать по косточкам семейную жизнь наших соседей. Посмотри хотя бы на Максвеллов.
- Агнес?
- Почему бы и нет? Ей казалось, что выбирала она, но на самом деле выбрали ее. Влюбилась она в героя одного из тех ужасных романов, а вышла замуж за рассудительного, трезвого человека, достаточно умного и достаточно доброго, чтобы не разбивать ее мечты и лишь постепенно приближать жену к реальной жизни.
- А Ричард?
Сибилла рассеянно пригладила волосы:
- Ричард. Я не могу указать тебе тропу к его сердцу. Ты должна найти сама. Я тебе скажу только две вещи насчет него. Самое главное в его жизни - это Шотландия. А погубить Ричарда может лишь вероломство.
Лицо Мариотты потемнело.
- Вы имеете в виду верность.
- Я имею в виду, - мягко пояснила Сибилла, - безумства некоторых, позволивших себе увлечься поверхностным блеском. Я имею в виду тягу к переменам и надуманным переживаниям, даже отвратительным переживаниям, когда, например, ты ждала, каким же образом откроется тайна этих драгоценностей.
Мариотта молчала. Затем первая слеза скатилась по ее щеке.
- Но что я могу теперь поделать?
Сибилла поднялась и, улыбаясь и вздыхая, устроилась в своем собственном резном кресле.
- Время все залечит, и довольно быстро, деточка. Твое несчастье в том, что ты позволила себе увлечься именно тем человеком, который только и способен выбить Ричарда из колеи. Если кто-нибудь и виноват в этом, то, наверное, я… Какие мы глупые: из жалости к себе прощаем собственные грехи, а другим перемываем кости. Тебе стало лучше или хуже?
- Лучше, - ответила Мариотта и подошла к Сибилле, чтобы ее поцеловать.
К ним уже присоединился Том Эрскин, когда много позже возвратилась из Трива Кристиан. Она была измученная и грязная, но в ее глазах проступало нечто большее, чем просто усталость. Сибилла, посмотрев ей в лицо, усадила ее немедленно, и девушка не мешкая приступила к рассказу. Повернувшись к Сибилле, она кратко вымолвила:
- Фрэнсиса схватили.
Реакция оказалась забавной.
- Кого? - воскликнула Сибилла таким тоном, что девушка невольно улыбнулась. Сибилла схватила Кристиан за руки: - Итак, тайное стало явным. Расскажи нам всю правду.
И Кристиан рассказала.
Когда она умолкла, Сибилла произнесла:
- Ричард ничего не знает? Хорошо. Том, не говорите ему. Пусть как можно дольше остаются подальше друг от друга… Я думаю…
- Нет уж, сейчас мой черед думать, - прервала ее Кристиан.
- Продолжай.
- Я многое напортила в Триве. Они устроили ужасный, дурацкий спектакль, и, когда я его прекратила, все поняли, что я… лицо причастное. После чего ко мне приставили охрану, к Симу тоже. Но дело вот в чем. Он, по-видимому, связывал большие надежды с человеком по имени Сэмюэл Харви: его и схватили по дороге в Уарк, где он должен был встретиться с этим Харви - так сказал дурачок Скотт. Теперь встреча не состоялась. Но, может быть, мы сумеем договориться о новой. В любом случае в этом деле как-то замешан Джордж Дуглас, и я собираюсь с ним увидеться. Я должна помочь!
- Кому помочь? - ошарашенно переспросил Том Эрскин.
Последовало короткое молчание.
- Моему младшему сыну, - тихо пояснила Сибилла. - У нас очень крепкая семья, а у вашей невесты доброе сердце. Помощь Лаймонду - наша основная забота - не так ли, Кристиан? - уже несколько месяцев.
Кристиан всплеснула руками в притворном отчаянии:
- Как вы догадались?
- Все почему-то считают, что я выжила из ума, - печально заметила Сибилла. - Когда некая загадочная личность устроила скандал в королевской семье на берегах озера Ментейта, а самые чуткие уши Шотландии ничего не услышали, хотя их обладательница и находилась поблизости неизвестно почему, я насторожилась. Мне стало любопытно, почему безукоризненно воспитанный ребенок доводит весь двор до истерики, горланя загадку, которую я сама сочинила. И когда Эндрю Хантер и Ричард оба упомянули имя, которое вы только что произнесли, а имя это связано с Лаймондом…
- И вы, наверное, заметили цыгана.
- Я сообразила, что цыган, появившийся как раз перед тем, как у меня унесли все столовое серебро, и тот цыган, с которым вы страстно желали поговорить в Стерлинге, - одно лицо.
- И поэтому вы оставили Джонни Булло при себе?
- Поначалу. Но я разочаровалась в Джонни, - сурово проговорила вдовствующая леди, взяла сумочку с рукоделием и достала вышивку, водрузив на нос очки в роговой оправе. - Джонни оказался большим эгоистом. Ему бы пошло на пользу, если бы его проучили хоть разок.
- Булло? - воскликнула Мариотта. - Человек, который… Ничего не понимаю!
- Можем поздравить друг друга с тем, какими дураками мы себя выставили. А ведь все так просто. Но теперь дорогой нам человек в тюрьме в замке Трив, а мы здесь сидим сложа руки.
- Вы станете помогать Лаймонду? - Мариотта вскочила.
Сибилла отложила вышивание:
- Прости, милая. Сядь. Мы немного по-разному на это смотрим. Мой сын Лаймонд вовсе не пьяный ренегат, о котором гласит легенда.
- Разве он не завлек меня в Кроуфордмуир? Не убил моего ребенка? Не оскорблял меня? Не пытался сжечь вас заживо? Погубить Уилла, убить Ричарда, обмануть Кристиан? Минуту назад вы сами назвали его блеск поверхностным.
Сибилла мягко ответила:
- Я просто показала, что тебя в нем привлекло. Но в нем есть и кое-что другое. Он не нанес умышленного вреда ни мне, ни тебе: нельзя всерьез обвинять его в гибели твоего ребенка, и, я думаю, у него были свои причины так обращаться с тобою после. Ему, конечно, за многое придется держать ответ, но…
- Не стоит заблуждаться, - вдруг вмешался Том Эрскин. - Вам хочется хорошо о нем думать. Но ведь он всегда хотел защитить Ричарда. Я не могу взять на себя смелость советовать кому бы то ни было, как выбирать между родными сыновьями, но безопасность окружающих тоже следует учитывать. Кристиан, я не знал, что ты вообще с ним знакома.
Кристиан смутилась на мгновение:
- Мы встретились в сентябре, и было бы нечестно с моей стороны просить тебя или кого-нибудь другого разделить со мной эту тайну.
Эрскина охватил гнев:
- Но тебя же могли убить!
- Возможно, но я так не думаю. Во всяком случае, я жива. А правда никому не причинит зла, Том! Сибилла, я отправляюсь прямо в Богхолл, а затем в Далкейт. Я дам вам знать. Том…
- Ты собираешься и дальше покровительствовать этому… этому…
- Преступнику? Я хочу закончить начатое, Том. Разве это плохо? Если я права, то сумею предотвратить большую несправедливость. Если нет, то пусть восторжествует твоя точка зрения, которую многие разделяют. Не думай, я не забыла, что я твоя нареченная невеста.
Том не был готов к подобному натиску.
Позже, когда Кристиан уехала, он вернулся и еще долго просидел возле камина в гостиной Сибиллы, погруженный в размышления. Подняв глаза, он случайно столкнулся с сочувственным взором Сибиллы.
- Она не из тех, кого легко обмануть.
- Нет.
- Или ошеломить.
- Нет.
- Но тогда почему? - безнадежно спросил Том.
- Она думает, что одному из ее гадких утят пришла пора превратиться в лебедя, - пояснила Сибилла; очки усиливали необыкновенный блеск ее глаз.
- Он что, святой?
- Нет, не святой, - отозвалась Сибилла. - Никто не умеет больнее ранить живую душу. Но делает он это потому, что собственная его душа уже пять лет кровоточит.
- Как это мило с его стороны заставлять заодно страдать и всех нас.
- Повторяю: он не святой. Все же есть предел любому терпению. Я только надеюсь, что…
Она остановилась.
- На что вы надеетесь? - спросила Мариотта.