- Ты не умрешь. За нами сейчас приедут. Скажи мне все. Неужели ты хочешь, чтобы твой сын проклял твою память?
- Сын мой? Что ты о нем знаешь! Он исчез пять лет назад. Он умер.
- Он жив. Он солдат Красной Армии, служит на Дальнем Востоке и стыдится твоего имени. Если ты все откроешь мне, я напишу ему: твой отец пал в бою с басмачами Тагая. Я напишу об этом в газете, которую читают миллионы людей.
- А моя семья? Длинны руки Ага хана и его Черного Имама!
- Я переселю твою семью в Узбекистан. Там исмаилиты ничего не сделают твоей семье.
- Ты не знаешь исмаилитов. Им известно даже расписание смены на пограничных постах.
- Расскажи мне все о Тагае, и я отомщу за тебя и за всех, кого он убил. Кто он?
Воцарилось молчание.
Наконец Хамид открыл глаза и произнес:
- Ага хан хотел назначить Тагая Верховным Дайи, вместо того чтобы назначить меня… Дайи имеет право повышать истинно верующих в сане… А сам Тагай хочет стать… У него… фирман Ага хана…
- Кем хочет стать Тагай? А Черный Имам? Как зовут его в жизни? Хамид, очнись!
- Это имам Балбак… в правой глазнице у него искусственный глаз. Он ближе всех к Ага хану.
- А пиры? Ты ведь должен знать пиров и их помощников. Назови же их. Где они? Кто?
Хамид попросил пить.
- Потерпи, я отвезу тебя в больницу, - говорил Максимов, - ты будешь жить. Но скажи мне: в чем секрет фирмана Ага хана?
- Он называется "дивана". Чем хуже, тем лучше. Дивана… сумасшедший… дервиш… кто против - смерть… вступить в комсомол… коммунистическую партию… готовиться… готовиться… чтобы все было готово… и потом… потом… потом…
Максимов приник ухом к губам начинающего бредить Хамида. Басмач бормотал:
- Снимите угли - не надо жечь… Двадцать семь лет, как я… как и почему, но я в темнице…
Хамид замолчал. Он был без сознания. Максимов вылил из фляжки остатки холодного чая ему на голову. Хамид забормотал что то невнятное… Максимов уловил слова:
- Остров… остров… потоп… потоп…
Лошадь Максимова, стоявшая рядом, заржала.
- Это я, Козубай! - донесся голос из темноты.
- Козубай, скачи к Кызыл Кие, подыми шахтеров, переверни горы, но поймай Тагая: у него новый фирман Ага хана… Кто с тобой?
- Это я, Юрий Ивашко! - не сразу отозвался юноша. Он не знал, как Максимов примет его присутствие здесь.
- Какие острова вы знаете в Средней Азии? - вдруг спросил его Максимов.
- Острова? - растерялся юноша. - Здесь нет островов.
- Остров, остров, - повторил Козубай по киргизски.
"Остров… Ведь так называются двенадцать стран, где упрочился исмаилизм, - пришло в голову Максимову. - Но что такое потоп?…"
- Отправляйся домой. Арба тебя ждет, - быстро сказал Козубай. - Три бойца помогут тебе и Хамиду.
- Действуй! - сердито крикнул Максимов.
VIII
Приказав начальнику милиции продолжать теснить басмачей к шахтам, преграждая им путь в горы, Козубай с бойцами и молодым геологом поскакал вслед за председателем колхоза "Свет зари". Через полчаса они достигли голых холмов и проехали через осыпавшиеся старые окопы и оборванную колючую проволоку прямо во двор управления кызыл кийских каменноугольных рудников. На окрик сторожа Козубай назвал себя и прошел с не отстававшим от него ни на шаг Ивашко в контору. Дежурный тотчас же позвонил секретарю партийной организации.
- Смотри, Юрий, - сказал Козубай, - Кызыл Кия - это не просто шахты, да! Старые окопы видел? Колючую проволоку видел? Кызыл Кия - это пролетарский бастион революции. Здесь работают шахтеры: киргизы и узбеки, русские и таджики, украинцы и татары. Пролетарская дружба как скала. Курбаши Маддамин бек имел больше тринадцати тысяч басмачей и то захватить Кызыл Кию не смог, да! Было четыре тысячи шахтеров, работали в три смены. Одна смена работает, другая отдыхает, третья смена с винтовками рудники охраняет. Я сам шахтером был.
Кызыл - Кийская республика! Да! Зачем улыбаешься? Так её сами шахтеры называли, когда их во времена "кокандской автономии" со всех сторон окружили басмачи. Думаешь, шахтеры только в окопах сидели? Нет! В Уч Кургане шайку курбаши Джелаля наголову кончили, да! К кызыл кийцам за помощью против басмачей дехкане из кишлака скакали. Когда мы шли, ты видел старый колокол?
- Не заметил!
- Зачем не заметил?
- Ну не обратил внимания! Не до того!
Козубай недовольно причмокнул языком:
- Это колокол тревоги! Если шахтеры "бам бам бам" слышали, то хватали винтовки, на коней и айда басмачей кончать. Басмачи нас, как джиннов, боялись и "карашайтанами" - черными чертями и "караадамами" - черными людьми называли. Если шахтер не умылся, он черный, только зубы белеют, когда смеется. Кызыл кийцы и уголь на-гора давали, и "кокандскую автономию" помогли разогнать, и банды Маддамин бека и Курширмата помогали громить, и нам сейчас помогут. Ты хорошо стреляешь из винтовки?
- Ворошиловский стрелок!
- Очень хорошо! Я дам тебе пять комсомольцев, таких же горячих, как ты, - огонь ребята! Ваша задача будет не пропустить басмачей мимо шахт, там, где тополи, в сады у подножия гор. Стрелять будешь только в том случае, если басмачи побегут в вашу сторону. Но я знаю их повадки. Сейчас они выбрались из залитых садов и ждут удобного случая, чтобы уйти в горы. Мы их пугнем, и, скорее всего, они побегут прямо на меня. Если всех не перехватим, то оставшиеся свернут прямо на вас. Услышишь выстрелы - никуда не беги, сиди на месте, жди. Задерживай всех, кто будет идти мимо вас. Пусть это будет женщина под паранджой. Сады залиты, и сейчас дехкане здесь не ходят. Не горячись! - сказал Козубай и подал Юрию две гранаты.
Вскоре Ивашко с молодыми шахтерами, поднявшимися прямо из шахт, сидел в засаде у тополей. Взошло солнце. Стало жарко. Прошел час, второй, третий. Юноши томились от нетерпения. Вдруг трава возле бугра зашевелилась, и перед Юрием очутились два потных запыхавшихся мальчугана.
- Скорее, скорее! В камышах крадутся басмачи! Что же вы лежите? Мы видели с бугра… Скорее, а то убегут! Мысль, что он упустит басмачей, ужаснула Юрия. Он поднял комсомольцев, и все они, прячась за кустарником, поспешили к камышам. Вскоре они увидели басмачей совсем близко. Пригибаясь, басмачи быстро бежали к зарослям, где должен был находиться Козубай с бойцами, и никто в них не стрелял.
- Убегают, убегают! - в отчаянии шептали сзади мальчишки. Вне себя от ярости, забыв о приказе Козубая, Ивашко вскочил и метнул во врагов гранату. Зеленоватый дым от гранаты не успел ещё разойтись, как он опустился на одно колено и начал стрелять по басмачам из винтовки. Молодые шахтеры не отставали от него. Басмачи, не отстреливаясь, резко повернули от них в сторону, рассыпались и побежали во весь рост.
И тогда из дальних зарослей, куда вначале направлялись басмачи, послышались частые выстрелы. Юрий, потный и разгоряченный, забыв обо всем на свете, побежал за басмачами, стреляя на ходу.
А из дальних зарослей скакали к Ивашко всадники. - Упустил! - сердито крикнул Козубай, проносясь мимо юноши на коне к тому месту, где, согласно его приказу, должен был находиться Ивашко и где теперь виднелись удиравшие басмачи. Позже выяснилось, что Тагай все же прорвался мимо тополей в горы, использовав оплошность Юрия, принявшего басмаческих разведчиков за их основной отряд.
- Я арестую тебя! Где твои глаза были! - кричал взбешенный Козубай, возвратившись к шахтам на взмыленной лошади. - Правильно говорил Максимов: услужливый дурак опаснее врага! И как я, старый, стреляный волк, мог так ошибиться в человеке? Ведь от тебя требовалось немного - быть на своем посту и выполнить приказ. Ну что я теперь скажу Максимову? Эх я, синий осел! - И Козубай в сердцах ударил себя кулаком по лбу.
- Я ведь хотел, чтобы лучше было… - начал было оправдываться молодой геолог, но, поняв по выражению лица Козубая, что все это пустые и ненужные слова, сказал: - Что я должен сделать, чтобы исправить ошибку? - И быстро добавил: - Попов разрешил мне принять участие в операции и не ограничил временем… Клянусь, я поймаю Тагая, чего бы мне это ни стоило! Скажи, что я должен сделать?
Козубай кусал губы, и черные усики его сердито шевелились:
- Да ведь ты мест не знаешь!
- Я знаю Исфайрамское ущелье. Только вчера оттуда приехали.
- Исфайрам? Сделаем так: поедут два комсомольца шахтера и два моих бойца. Командовать будешь ты, Гафиз, - обратился Козубай к худощавому бойцу киргизу, сидевшему на вороном коне. - Поедете по Исфайрамскому ущелью вверх, к Каменному перевалу. Два дня пути, если не спешить, но вы спешите. Там, Гафиз, и засядешь. Исфайрамское ущелье - горная дорога в Дараут Курган. Есть и другие. У этой дороги есть немало ответвлений… Вот что ты наделал, Юрий! Поезжай с ними. Все мои бойцы будут искать Тагая… Но кто встанет его пути!
- Хоп! - сказал Гафиз. - Двух лошадей мы возьмем в кишлаке.