- Это совершенно верно.
- Однако необходимо что-то предпринять.
- Это наш долг.
- Тогда… Что же мы сделаем?
И три англичанина, как три авгура, мрачно уставились друг на друга.
Вдруг полнокровное лицо сэра Торпедо прояснилось.
- Есть одно лицо, которое может несколько прояснить дело.
- Кто же это, кто? - вскричали в один голос Стэм и Геликс.
- Сэр Тоби Оллсмайн, имя которого значится в документе.
- Совершенно справедливо.
- К нему и обратимся. Он дважды причастен к данному делу. Во-первых: как обвиненный этим вездесущим корсаром, во-вторых: как начальник тихоокеанской полиции.
Настроение комиссии улучшилось. Торпедо был прав. Адмиралтейству не следовало тратить времени на разрешение загадки; эта обязанность лежала на агенте, ответственном за безопасность британских владений в другом полушарии.
Председатель тут же спрятал в отдельную папку послание королевы и депеши. Все это было отправлено к сэру Тоби Оллсмайну с приказанием схватить живым или мертвым авантюриста, осмелившегося коснуться преступной рукою зданий, находившихся под охраной штандартов старой Англии.
Глава 2. Начальник тихоокеанской полиции
- Алло! Алло! Главнее бюро сиднейской полиции?.. Кто у телефона?.. Мэтьюби, начальник 5-го отделения?.. Сэр Тоби Оллсмайн приказал вам немедленно отправиться в Литтл-Рок, захватить там аппарат Фольмана и арестовать его самого. Понятно?.. Хорошо, до свидания.
И, нажав дважды пуговку телефонного звонка, говоривший отошел от аппарата. Это был человек лет тридцати пяти, среднего роста и замечательно приятной наружности. Правда, его позвоночник был довольно сильно искривлен, так что многие невоспитанные люди называли его горбатым, но приятная улыбка, ласковые смеющиеся глаза, шелковистые белокурые волосы и усы молодого человека заставляли забывать его физический недостаток, и нередко молодые сиднейские мисс, со свойственной саксонской расе целомудренной откровенностью, сами предлагали ему свою руку.
- Очень вам благодарен за оказанную честь, - неизменно отвечал он в таких случаях, - но у меня пока нет времени для занятия такими делами.
И действительно, в обширном стеклянном павильоне частного дома сэра Оллсмайна, среди множества телефонов, телеграфов, аппаратов фототелеграфической связи и разных акустических трубок, соединявших этот павильон с центральным бюро полиции в Сиднее, а оттуда - посредством Порт-Дарвинского, Суматрского, Новозеландского и Тасманского кабелей - со всем миром, молодому человеку некогда было даже подумать о женитьбе.
Целый день, а иногда и ночь он работал здесь, переговариваясь и обмениваясь депешами с полицейскими агентами, рассеянными по берегам Тихого океана. Он принимал их рапорты, передавал им инструкции начальства, - одним словом, следил за правильным действием сложного полицейского механизма, обеспечивающего здесь, как и везде, политическое могущество Англии.
Звали этого человека - Джеймс Пак. Он служил личным секретарем у сэра Оллсмайна. В его распоряжении находились три писца, вернее, три дактилографиста, три эксперта в области манипулирования пишущими машинками.
Когда Джеймс отошел от телефона и сел за свой стол, один из писцов приподнял голову.
- Как, мистер Пак, приказано арестовать Фольмана?
- Да, Дик.
- Того самого Фольмана, который, пользуясь свойством X-лучей, изобрел фотографический аппарат, снимающим одни скелеты людей?
- За это его и арестуют.
- Правда?
- Можете взглянуть, за что именно. - Дик протянул коллеге кусочек картона.
- Забавная фотография! - воскликнул дактилографист. - Нога деревянная, челюсти вставные, в них трубка, а нос…
- Серебряный. Это портрет полковника Эвиса, снятый посредством аппарата Фольмана.
Это заявление было встречено взрывом гомерического хохота.
- Полковник рассердился, - продолжал секретарь, - подал жалобу, требуя удовлетворения за публичное обнаружение его телесных недостатков. А полковник имеет хорошие связи в Англии, и потому нашему начальнику не хочется с ним ссориться, в особенности теперь, когда, несмотря на категорические приказания адмиралтейства, мы не можем схватить этого неуловимого корсара Триплекса.
При этом имени писцы помрачнели.
- Проклятый! - сказали они в голос.
- Конечно, проклятый, - подтвердил горбун. - Наверное, Сатана побился за него об заклад. И знаете что, - прибавил он, немного помолчав и переходя на шепот, словно испугавшись невидимых шпионов, - знаете что, этот корсар как будто вездесущ. Он и начал с того, что в один и тот же час, в одни в тот же день разрушил три английских поселения, одно - в Британской Колумбии, в Америке, другое - в Азии, недалеко от Сингапура, и третье - у нас, на австралийском берегу.
- Ну да, это и послужило поводом к тому приказу адмиралтейства, о котором мы сейчас только говорили?..
- Да, да. А вчера утром мы также получили депеши с Новой Зеландии, с острова Борнео и с Цейлона. Оказывается, что в прошлую ночь Триплекс появился во всех этих трех местах, схватил там по чиновнику, высек каждого из них розгами до потери сознания и каждому оставил по карточке со словами: "Во имя справедливости корсар Триплекс наказывает телесно подчиненных безбожного Оллсмайна, в ожидании, пока доберется до него самого".
Писцы переглянулись с видимым смущением.
- Так и высек! - проговорил один.
- Опасное наше ремесло, - заметил другой.
Что касается последнего, то после минутной паузы он задумчиво спросил:
- А видел ли кто-нибудь этого чертового корсара?
- Шш!.. Шш!.. Лучше не говорите о нем так! - прервали его двое других. - Зачем навлекать на себя гнев такого человека?
По губам Джеймса скользнула улыбка.
- Его видели, - поторопился он ответить, - он носит флотский мундир и широкий плащ.
- А каков он лицом?
- Лица его никто не видел, - он носит зеленую маску.
- Зеленую маску?! Но это, должно быть, ужасно!
Писцы были так напуганы, что даже привскочили, когда открылась дверь. Но страх их был напрасен: на пороге показался не страшный корсар, а сэр Оллсмайн собственной персоной. Это был человек высокого роста, довольно плотный; его широкое лицо казалось еще шире от бакенбард, голубые глаза смотрели жестоко и лукаво. Но в данный момент начальник полиции выглядел слишком раздраженным.
Предчувствуя грозу, писцы принялись за работу, слышалось только сухое щелканье пишущих машинок.
- Что у вас нового, мистер Пак? - спросил Оллсмайн глухим голосом.
- Ничего, сэр.
- Зато у меня есть новости, - с гневным жестом сказал директор. - Новости, от которых можно с ума сойти!
Он нагнулся к уху своего собеседника и продолжал, понизив голос:
- Вы знаете, что вчера я совещался с лордом Болдкином, главным адмиралом нашей тихоокеанской эскадры. Решено было, что все наличные суда будут мобилизованы, а десантные войска будут размещены на всех принадлежащих Англии берегах. Сам же лорд Болдкин должен был выйти в море на броненосце "Айрондюк" для организации защиты австралийских берегов. Незадолго до восхода солнца адмирал стоял на палубе в ожидании прилива, который дал бы ему возможность выйти из военного порта Фарм-Коув. Вдруг откуда ни возьмись, на палубу падает деревянный ящичек. Его открывают и находят в нем вот это письмо. Его мне переслал лорд Болдкин.
Оллсмайн протянул секретарю то, что держал в руках.
Джеймс взглянул на бумагу и с выражением удивления на лице прочитал вполголоса:
"Благородный лорд!
Вы не встретите меня на своем пути, так как против вас лично я ничего не имею. Можете делать все, что вам угодно, и все-таки вам не удастся мне помешать наказать этого отвратительного Оллсмайна.
Корсар Триплекс".
Молодой человек покачал головой.
- И тут положительно какая-то чертовщина, - продолжал сэр Тоби. - По приказанию лорда зажгли электрические прожекторы и осмотрели весь порт, но там не было ни одной барки, ни одной лодки. Экипаж в ужасе. Все думают, что ящичек упал с неба и был брошен летучим демоном.
- Да, больше и нечего придумать, - согласился Джеймс.
- Но вы ведь не верите в эту чертовщину? - пожимая плечами, возразил директор.
- Конечно, нет, сэр. Но ведь этот случай необъяснимый.
- Действительно, необъяснимый.
- По-моему, самое лучшее, что мы сделали, это то, что объявили в газетах о награде в четыре тысячи фунтов стерлингов тому, кто выдаст Триплекса.
- Я тоже так думаю. Но объявление вышло неделю тому назад, а мы все еще не узнали ничего.
- Надо подождать, сэр.
- Ждать, ждать!.. А адмиралтейство?! Вы же знаете, что этот нахал решился прямо написать Ее Величеству!
- Я знаю, но что же делать? - сказал Джеймс, разводя руками.
Вместо ответа Оллсмайн тем же жестом выразил свою беспомощность.
В эту минуту послышалось два легких удара в дверь. Стук пишущих машинок прекратился как по волшебству.
- Войдите, - прозвучал голос начальника полиции.
В комнату вошла элегантная, грациозная женщина. Она была одета в простое черное платье, лицо ее, окруженное золотистым ореолом белокурых волос, было еще молодо и прекрасно, но тусклый блеск голубых глаз показывал, что она много и часто плакала, а легкие морщинки на лбу обнаруживали привычку к невеселым раздумьям.
- Леди Оллсмайн! - шепнули писцы, приподнимаясь, чтобы поклониться вошедшей.
Начальник полиции нетерпеливо повел плечом.
- Вы, Джоан! Я не ожидал видеть вас здесь, - сухо проговорил он.