И вот тут Воронов, может быть впервые в жизни, обиделся. Не ожидал он от Сажина такой грубости. Капитан всегда казался ему человеком тактичным. Правда, и раньше он частенько ворчал на него, но таких уничтожающих человека слов Александр никогда от него не слышал. Воронов почувствовал, как щеки его запылали. Выхватив из кармана "Беломор", он взял в рот папиросу, но тут же выплюнул ее и, не оглядываясь, сначала медленно, потом все быстрее пошел прочь.
Ошеломленный Сажин застыл как вкопанный. Увидев у себя в руках пакетик с леденцами, он невольно вспомнил наивные, но идущие от души слова лейтенанта: "Вечером детишек угостишь" - и почувствовал себя одиноко и неловко. "А, черт с ним! - тут же решил капитан, стараясь себя успокоить. - Остынет, не девица, сам виноват". Из-за деревьев на дорогу неожиданно вышла Наташа. Она подошла к Сажину и робко спросила:
- Сашу не видели?
- Какого Сашу? - не сразу поняв, о ком идет речь, переспросил капитан.
- Лейтенанта Воронова.
- Саньку? Убежал…
Они пошли рядом: Наташа - мелкими шажками, Сажин - крупными (он всегда ходил размашисто и уверенно).
Юрий вырос в семье авиационного инженера. Энергичному, способному, ему все давалось как-то легко. И уже в детстве он внушил себе, что должен везде и всегда быть первым, слышать о себе только хорошее. А тут подвернулся какой-то Санька, из-за которого то и дело приходится выслушивать неприятные слова.
- И кто только надоумил его идти в авиацию? - подумал капитан и, забыв, что идет не один, высказал свои мысли вслух.
- Кого? - не понимая, о ком говорит Сажин, спросила Наташа.
- Воронова, кого же еще, - сказал Сажин.
- Никто его не мог надоумить. Родители его погибли на фронте, он воспитывался в детском доме. Разве вы этого не знали? - спросила Наташа и с удивлением посмотрела на Сажина: - Вы же вместе летаете!
Да, Сажин, к своему стыду, не знал этого. Ему вдруг стало неловко перед девушкой. "Почему же, черт возьми, я так к нему отношусь?" - мысленно спросил он себя и заторопился домой.
В коридоре Сажина встретил старший сын - пятилетний Алик, пухленький сбитень, одетый в спортивный костюмчик.
- Папа, что принес? - с ходу бросился он к отцу и стал его тормошить за руку.
- Вот, бери, - подал Юрий пакетик с леденцами, - от дяди Сани.
- От Саньки, да?
- От Александра Сергеевича, понял? Александра Сергеевича, - повторил он, поглядывая на дверь комнаты, где жил Воронов.
Сажин прошел к себе. И за что бы он ни брался в этот вечер, Саня не выходил у него из головы. Потом решил зайти к лейтенанту.
Александр сидел за столиком и что-то выписывал в тетрадь из толстой, захватанной руками книги.
- Садитесь, товарищ капитан, - сказал он, не поворачиваясь к Сажину.
Капитан сел на стоявший в углу стул и не знал, с чего начать разговор. А лейтенант все писал и писал, быстро, уверенно, не прерываясь. Юрию надоело сидеть в безмолвии, и он уже решил встать и выйти, как Воронов, отложив ручку в сторону, повернулся к нему:
- Приходится только вечерами заниматься этим делом, - весело сказал Воронов, показывая на книги. - Поучиться надо. - И, помолчав, с серьезным выражением лица добавил: - Ничего, поднатужусь - получится. Но вот фунтиком меня называть - это уж слишком, товарищ капитан…
От этих слов Сажин почувствовал себя так, словно на него свалился огромный камень и он вот-вот задохнется под его тяжестью. Капитан медленно встал и некоторое время молча рассматривал комнату, мучительно думая, что бы ответить лейтенанту. Потом, прислонившись к стене, сказал:
- Нет, Саня, не за этим я пришел… Наташа мне рассказала, что родители у тебя погибли… Я не знал, извини.
- Так вы, значит, пожалеть пришли? - прервал его Александр. - Спасибо, Юрий Петрович, но… в этом нет нужды. Да и, собственно говоря, ничего уже не даст мне ваша жалость. Согласие на перевод в другую часть я уже получил.
- Зачем вы это сделали? Я же… - Сажин хотел еще что-то сказать, но, увидев улыбающееся лицо лейтенанта, умолк.
- Как зачем? Уезжаю в часть, где служил мой отец. Так что вы, Юрий Петрович, тут ни при чем…
- Ты это серьезно? - с некоторым облегчением произнес Сажин, и, получив утвердительный ответ, постоял немного, и вышел из комнаты.
"Александр, - подумал капитан в коридоре. - Как же так? Уходишь все-таки… А дай тебе крылья малость покрепче, эх и летал бы ты!.."
Лето показалось Сажину томительно долгим. Хотя вроде ничего особенного и не произошло: только убыл Воронов, и вместо него ведомым у него стал летать старший лейтенант Василий Гора. Этот человек был неразговорчивым, замкнутым, почти никогда не возражал. И что бы ни сказал капитан, он только пожмет плечами и промолчит. А Сажин, разговаривая с ним, частенько называл его по привычке Санькой, потом спохватывался, извинялся. Но про себя думал: "Поднатужимся… Где ты теперь, Санька?"
Теперь всякий раз, когда случалось свободное время, Сажин навещал Наташу.
- Пишет? - коротко спрашивал он.
- Нет, - отвечала девушка и с молчаливым укором смотрела на капитана.
- Вот так де-ла-а!.. - протяжно вздыхал Сажин.
В такие минуты на душе у него было особенно тоскливо. И он спешил домой. А там, как всегда, в коридоре встречал Алик.
- Пана, дядя Саня скоро вернется? - спрашивал сын.
- Вернется… Как же! Скоро вернется… - гладил он Алика по головке и печально смотрел на дверь комнаты. Но там уже жил Гора. Иногда дверь открывалась, и на пороге вырастал Василий - молчаливый, с широким, чисто выбритым лицом. Сажин подходил к нему, перебрасывался двумя-тремя фразами, и на этом разговор обрывался.
Потом из столовой уволилась Наташа. Куда она уехала, Сажин не знал. Намеревался сходить на квартиру, где жила раньше девушка, спросить о ней, но не успел: наступили напряженные дни подготовки к летно-тактическим учениям. Пришлось временно отложить розыски Наташи. Мысли о Воронове тоже отодвинулись на задний план, а позже и вовсе он перестал о нем думать, по горло загруженный всякими неотложными делами.
…Начались учения. Часть, в которой служил Сажин, действовала на главном направлении. Капитан со своим ведомым Василием Горой произвел несколько вылетов наперехват. И каждый раз он возвращался возбужденным.
- Василь, как самочувствие? - спрашивал он старшего лейтенанта после приземления и тискал его на глазах у всех летчиков эскадрильи. - Схватили мы цель быстро, а? Мигом! Вот так надо работать! - довольный успешным вылетом, подбадривал он ведомого.
Гора молча улыбался. Потом они вместе шли в столовую. Повар весельчак подбегал к ним с подносом, шутливо выкрикивал:
- Ну, кто еще желает поднатужиться? Получай космические блюда.
Сажин косился на Гору, сидевшего рядом, и невольно его взгляд скользил куда-то вниз. Но там не было Санькиной рыжеватой густой шевелюры… Сажин спешил выйти из столовой. С деревьев падали последние листья. Он смотрел на багряные лоскутки и думал о Воронове: будто он остался ему что-то должен… А листья все падали и падали, и от этого у капитана становилось тоскливо на душе…
Темнело, когда Сажин и Гора снова вылетели на перехват цели. На маршруте попадались небольшие облачка. Сажин себя чувствовал уверенно, он даже подумал: "Хорошо, что позади летит Гора, а не Воронов, все будет в порядке!"
С пункта наведения сообщили местонахождение цели. Сажин, принимая команды, вел самолет по приборам, то и дело предупреждал ведомого о своем маневре. Судя по сообщениям с земли, "противник" находился где-то рядом, но где? Ясно было одно: ловко маневрируя, он неизменно приближается к охраняемому Сажиным объекту. Капитан начал нервничать.
- Гора! - окликнул он ведомого. - Это же черт знает что! Надо поднатужиться.
По команде пункта наведения Сажин выполнил глубокий вираж и выскочил из облаков. Навстречу бросилась яркая россыпь звезд.
- Цель над вами! - послышалось в шлемофоне. Капитан увеличил скорость. Самолет рвануло вверх. Через минуту с земли сообщили:
- Цель правее тысяча метров.
Сажин знал многих летчиков соседних частей, он начал прикидывать, кто же из них может так изворачиваться, так ловко уходить из-под его атак.
"Не иначе как Донцов", - решил капитан, вспомнив о лучшем истребителе соединения, о котором много писали в газетах и с которым познакомился на совещании отличников. В этот момент быстрая тень проскользнула у него над головой, а потом послышалось то, чего Сажин никогда не ожидал:
- Двадцать шестой, возвращайтесь на аэродром, цель пропустили.
…Светало очень медленно. Сажин то просыпался, то вновь погружался в сон, хотя и ненадолго. Он слишком хорошо знал, что значит в современном бою не перехватить цель. Потом, не дожидаясь рассвета, наскоро оделся и выскочил из палатки.
Моросил мелкий дождь. Капитан, зябко поеживаясь от холода, прислонился к борту стоявшей неподалеку грузовой машины. В кабине кто-то тихо разговаривал. Из обрывков фраз он понял, что в расположении части находится командующий и что сюда прибыли все участники учений.
"Разбор, значит, будет", - подумал капитан, и ему стало еще холоднее.
Он возвратился в палатку. Сквозь небольшие оконца уже пробивался утренний свет. Сажин оглянулся. На своей койке спокойно спал старший лейтенант Гора. А рядом с ним Сажин вдруг заметил торчащую из-под одеяла голову с густой рыжей шевелюрой.
- Воронов! - крикнул он и бросился тормошить летчика. Но тот недовольно дернул плечами и снова исчез под одеялом. Снаружи остался торчать только клок волос медного цвета. Кто-то толкнул Сажина. Он повернулся: перед ним стоял капитан Донцов в накинутой на плечи шинели.