Но тут он увидел, что ветер и правда словно шлифует пол - сила Князя оборачивалась против него самого: утоптанная за столетия земля разметалась по углам, вылетая даже из-под подошв, и все стоящие, покачиваясь, опускались вместе с уровнем пола, и, когда в центре зала, где и находился Князь, образовалось подобие воронки с покатыми краями, все заметили, что под слоем щебня, земли, песка и глины, поверх которых когда-то давно уложены были плиты из шлифованного камня, более не существующие, открывается другое покрытие, тоже каменное, но со сложным геометрическим рисунком, похожим на чертеж…
Крис посмотрел на графа - тот умирал. Не падая, не шевелясь и даже не моргая. Крис никогда не видел, как умирают люди, даже в кино, потому что боевики не в счет: там - хлоп! раз! бряк! - и готово… но тут он понял, что граф умирает. Лицо его, и без того не пылавшее румянцем, сделалось цвета сигаретного пепла, под глазами легли черные страшные тени, а сами глаза начали затягиваться неживой поволокой. Как выглядели остальные, Крис не видел, но догадаться было нетрудно.
Не зная, зачем, он посмотрел на пол - краем глаза он видел, что ни граф, ни его люди в пол не смотрят - не до того им, да и просто не в состоянии они отвести взгляда от глаз Князя - приклеил их к себе этот нелюдь. Рисунок на полу… И в этот момент что-то случилось, словно качнулась чаша весов. Ксавьер Людовик сумел отвести взгляд и посмотреть на пол. Голоса у него уже не было - посеревшие неживые губы прошептали:
- Пять… Пентаграмма…
Глазами он нашел глаза Доминики - она опять все поняла, она тоже увидела рисунок на полу - и от этого у нее словно прибавилось силы, и она крикнула так громко, как смогла:
- Нужен пятый!
Билл, Сэм и Майк сидели в углу, сбившись в кучку. В головах у них билось одно - "такого не бывает!", но ужас на их лицах был вполне настоящий, потому что не было это все похоже на забавное представление…
Крис стоял ближе всех, почти на краю покатой воронки, и ему тоже было страшно, просто он не успел почему-то упасть…
Четыре пары глаз уставились на него, он их увидел, а глаз Князя - отчего-то нет.
И опять на этот раз граф и его дамочка крикнули в один голос:
- Пятый!..
Голоса их звучали, будто им оставалось три секунды жизни.
Крис оглянулся на своих недавних приятелей - они скукожились на полу, вжавшись в стену. И тогда он шагнул вперед - не от избытка храбрости и не из благородной солидарности, и уж тем более не из любопытства - сам не мог бы объяснить себе почему; наверное, потому, что тем четверым приходилось туго и надо было помочь…
Едва он пересек круг горящих свечей, Князь обернулся к нему. "Не смотри!" - услышал Крис чей-то голос, не поняв, чей именно, а взглянуть так хотелось!..
- Чего ты пытаешься добиться, Кронверк? Почему ты подчиняешься Ордену? Ведь они бросили тебя, бросили одного! Я предлагаю тебе союз - последний раз! С твоим мечом и моей силой мы захватим мир!.."
- А один не справляешься?..
Крис чувствовал, что его ждут - как последнюю надежду. Каждый следующий шаг давался труднее предыдущего, а ветер сек щебнем уже по коленям. Но наконец ему удалось подойти и встать между брюнеткой из гроба и незнакомцем в клетчатом смешном костюме. Конечно же, ему хотелось встать рядом с графом, но тот был далеко, а описывать круги - было не до капризов…
И все сразу почувствовали, как стало по-другому. Прежде всего, Князь замолчал. Потом ветер, режущий битым камнем тело до кровавых ран, начал слабеть. А потом Крис увидел, как у графа прояснились глаза, лицо дернулось в гримасе - и он поднял меч и вывернулся в таком немыслимом маневре, что куда там всем мастерам всех единоборств вместе взятым; меч описал в воздухе не восьмерку даже, а выписал иероглиф, лезвие полыхнуло то ли отраженным пламенем свечей, то ли собственным слепящим красным светом, остановив движение в середине фигуры Князя, - и будто взрыв произошел на этом месте, шаровая молния или короткое замыкание, только очень сильное, и воздух потянуло вверх, опять поднимая с пола тучи пыли. И все кончилось.
Свечи догорали, некоторые уже гасли в лужицах воска. Все смотрели в пол: там на вновь открывшемся покрытии из пересечения многих линий проступал рисунок пятиугольника. Гром рокотал уже не так сильно и где-то в стороне. Было слышно, как ударили первые капли, и сразу же на мир обрушился поток воды - хлынул ливень необыкновенной силы.
Ксавьер Людовик опирался на меч и не чувствовал ничего - ни боли, ни усталости, ни облегчения, ни холода. "Свечи гаснут, - подумал он, - темнеет…" Ему казалось, что свечи гаснут одна за другой, и он хотел сказать, чтобы принесли еще, но не смог. Посмотрев вперед, он увидел перед собой бледную темноволосую женщину с испуганными глазами. "Кто это? Ах, да… Как же ее зовут? Ах, черт, я так и не узнал, как ее имя…" Он хотел спросить и заодно попросить прощения, что приходится обращаться с подобным вопросом лично, но в этот момент стены зала опрокинулись, пол оказался где-то вверху, а свечи погасли - все сразу…
…Он очнулся от звука женского плача. "По ком рыдают? Уж не по мне ли? В некотором роде это даже приятно… Хорошо, если это та брюнетка, наследница баронессы В. Кр. Значит, ей не безразлично, что я умер…"
Но плакала Абигайль, Фредерик пытался ее успокаивать.
Доминика сидела на полу, рядом, положив свои руки поверх его рук, так и не выпустивших меч, и молчала. Он увидел ее окаменевшее лицо и остекленевшие глаза и прошептал:
- Вы жестоко разочаровали меня, сударыня. Я думал, Вы меня оплакиваете. Иллюзии…
- Зачем же Вас оплакивать? - тоже шепотом ответила Доминика. - Вы ведь не умерли…
Из коридора донесся звук шагов нескольких пар ног, и в зал вошли люди - трое мужчин среднего возраста с облаченным в длинный плащ субъектом во главе.
"Вот они, люди с суровыми лицами, - подумал Крис, - что-то вы подзадержались в пути, господа…"
- Господа, - заговорил субъект. - Ваше будущее будет рассмотрено через несколько дней на Совете. Пока же для вас приготовлено место в гостинице за городом. Прошу следовать за мной.
К этому моменту Ксавьер Людовиг стоял уже на ногах. Пришедшие ему не понравились, особенно их предводитель.
- Милостивый государь, не имею чести знать вас. А также мне неведомо, по какому праву вы отдаете распоряжения в моем замке. Извольте объясниться!..
- Изволю, - ответил тот. - Но не здесь и не сейчас. Вы все переходите в подчинение Ордену, если не хотите окончить свои дни в сумасшедшем доме. Прошу не задерживаться! Это в ваших интересах…
- Вы не можете мне приказывать!
- Могу. Кроме того, Вам некуда больше податься…
- Может быть, мне и некуда больше податься, но есть чем защитить мои права! - и он сжал обеими руками рукоять меча.
Предводитель группы откинул полу плаща и извлек точно такой же меч.
"О-па! - ахнул Крис. - Еще один дункан-макклауд-из-клана-макклаудов!"
- Мне тоже, - заговорил пришелец. - И перевес будет на моей стороне… Не усложняйте ситуацию еще больше. Господин Кронверк, никто не собирается командовать вами и не ограничивает вашу свободу, но прислушайтесь к голосу разума и оцените сложившуюся ситуацию… Вы получите все ответы на все вопросы, но сейчас здесь нельзя задерживаться. Кроме того, здесь четверо ненужных свидетелей…
И он обернулся в сторону горе-кладоискателей, замерших, как кролики перед удавом.
- Стойте! - закричала Доминика. - Вы с ума сошли! К черту ваше бессмертие! Это же дети!..
- Сударыня, - в голосе незнакомца зазвучало снисхождение, да и тон смягчился. - Никто не намерен убивать их, я только сотру им память о сегодняшней ночи… - и он протянул вперед руку, почти как гипнотизер…
- Стойте! - Ксавьер Людовиг шагнул вперед. - Этому, рыжему, - он кивнул в сторону Криса, - оставьте.
- Вы понимаете, о чем просите?
- Вполне. Он был пятым, разве вы не знаете?
- Это не имеет значения.
- Имеет. Я ручаюсь за его молчание. Он заслужил память, как награду.
- Господин Кронверк, с вами будет трудно…
- О да! За это я тоже ручаюсь…
Но несколько минут памяти ему все-таки стерли, потому что, в какую сторону ушли граф и остальные и как он сам добрался до города, Крис не помнил. А может, он сам забыл - от пережитого волнения.
В городе было пусто. Близился рассвет. На тротуарах стояли лужи, газоны превратились в болота, украшения были сорваны и смяты ветром. Крис быстро промочил ноги, но идти в гостиницу не хотелось, и он продолжал бродить по пустым улицам, не задумываясь, что его могут искать. Так и случилось: вскоре он наткнулся на гида группы в сопровождении полицейского. Полицейский по-английски не говорил, а гид говорил, и довольно долго, громко и сердито, пока не довел Криса до его комнаты и не убедился, что тот вошел в номер и запер дверь.
Наутро новостью номер один было известие о том, что на трассе остановлено движение, потому что ливнем где-то там недалеко размыло мост и к тому же повалило столб высоковольтной линии, ведутся работы, но пока все сидят в Кронвальде. Потом все узнали, что за сорокаминутный ливень выпала годовая норма осадков и размыло не только мост, но и железнодорожные пути, так что, господа путешественники, устраивайтесь с удобствами. Крис наблюдал за приятелями: те вяло бродили по городку, вяло обсуждали легенду и грозу, а больше валялись в номере на кроватях, спускаясь только к завтраку, обеду и ужину. Экскурсия в замок откладывалась по причине непроходимости ведущей туда грунтовой дороги, народ разочарованно ныл, что ну как же так, ведь это единственный в своем роде замок, не разрушенный ни людьми, ни временем; гид разводил руками и объяснял, что вездехода у него нет.