После этих слов Повелитель Тьмы совсем утратил четкость очертаний. Вместо него образовался небольшой черный смерч; сначала расплывчатый, он вскоре сгустился, оторвался от пола и направился к закрытому ставнями окну. Ставни задрожали, закачались, засов подпрыгнул в петлях и упал на пол, ставни распахнулись, ударившись о стены, а смерч, вылетев в окно, исчез.
В распахнутое окно ворвался шум ливня, очередной удар грома и вспышка молнии. Порыв сырого воздуха пронесся по залу, забрасывая капли дождя внутрь. Слышно было, как сильный ветер трепал листву деревьев, наполняя помещение запахом этой самой свежесорванной листвы и холодным и свежим воздухом.
Меч опять стал легким настолько, что Ксавьер Людовиг едва не выронил его. Он чувствовал себя опустошенным и уничтоженным. Даже гроза не радовала. Почему так вышло? Как сражаться с этим Князем, или кто он там на самом деле, если он не принимает боя?.. Надо было вынудить его принять бой! Поставить его в такие условия, чтобы ему не оставалось иного выхода. Но как? И что теперь?..
Чья-то теплая рука коснулась его руки, он вздрогнул от неожиданности и обернулся. Доминика стояла рядом, не выпуская шпаги из правой руки и не теряя из вида вампиров, застывших словно в гипнотическом оцепенении.
- Не падайте духом, граф, - сказала она тихо. - Это еще не поражение.
Ее темные глаза смотрели внимательно и спокойно. Ксавьер Людовиг подавил вздох:
- Но это и не победа.
- Ничего, - она улыбнулась уголками губ. - У Вас будет возможность реванша… А что делать с этими?
Она кивнула в сторону замерших вампиров.
- С этими? - он развернулся лицом к толпе, и глаза его сверкнули тем нехорошим блеском, что несвойственен человеку. - С этими? - повторил он почти злорадно. - Эй, госпожа любительница балов! Где Вы? - позвал он.
Тотчас из камина вылетела летучая мышь, словно только и дожидалась зова, и зависла в воздухе.
- Примите человеческий облик, сударыня, и закройте окно!
"Нет, он положительно не годится в объекты моего внимания! - думала Абигайль, спеша, тем не менее, исполнить приказ. - Он так и намерен мною командовать, как генерал солдатом? Даже с этим юношей он любезней, чем со мной, а я все-таки дама!"
Но граф уже будто и вовсе забыл о ней, и она стояла у закрытого окна, не зная, что делать дальше, и не без некоторого чувства невольной ревности наблюдала, как граф взял Доминику за руку, подвел ее к камину и сказал: "Уходите по коридору влево. Где-то здесь недалеко есть решетка, она закроется следом за Вами и убережет от погони. Потом я найду Вас…", - а она покачала головой: "Я останусь с Вами. Не теряйте времени!" - "Обещайте мне уцелеть!" - прошептал он, а она улыбнулась и ответила: "Обещаю!" - и при этом как они смотрели в глаза друг другу!
"На что они рассчитывают? - думала Абигайль, не осознавая, что ей слегка завидно, что не она является объектом тревоги и заботы графа и не ей он смотрит в глаза таким взглядом… - Она человек, а он - вампир. Хотя и чрезвычайно благородный, но все равно вампир!"
Ксавьер Людовиг перехватил меч поудобнее обеими руками и крикнул:
- Фредерик!
- К Вашим услугам!
- Берегите себя!
Это была бойня! Те, кто пытался оказать сопротивление, пали первыми, и это даже нельзя было назвать сопротивлением. Другие пытались бежать, но бежать было некуда: Доминика со шпагой в руке и Абигайль, опять принявшая облик летучей мыши, не подпускали их к камину, а открыть засовы на окнах они не успевали. В коридоре - единственном выходе из зала - Фредерик, прижавшись спиной к дверям, поражал их серебряными пулями в голову, в сердце, одного за другим, а они не могли приблизиться к нему, чтобы навалиться толпой и уничтожить, потому что не могли ступить в святую воду, разлитую перед ним. Они могли бы в него выстрелить, - но не выстрелили… Паника царила в коридоре и в зале. Через непродолжительное время все было кончено.
Ксавьер Людовиг остановился в середине зала. Он тяжело опирался на меч и пытался восстановить дыхание. Его одежда и лицо были забрызганы высыхающей кровью. Ему хотелось обернуться и посмотреть на Доминику и убедиться, что с ней все в порядке, но он опасался испугать ее своим видом. В этот момент послышался голос Фредерика:
- Граф! Что мне делать? Здесь гора трупов, наполовину сгоревших! Они падали в святую воду и сгорали в ней, будто в огне! Невиданно!
"Что же тут невиданного?" - усмехнулся про себя Ксавьер Людовиг. Он поспешил через зал, остановился в дверном проеме, чувствуя, как предательски дрожат ноги, и привалился плечом к косяку, боясь упасть. "Что же, это всегда так бывает после боя с нечистой силой? Утомительно…" Его вновь охватил озноб, как тогда, в первый раз. Стараясь не стучать зубами, он сказал:
- Обождите немного. Тела не полностью сгорели. Не исключено, что у кого-либо из них уцелели зубы, это может быть опасно. Видите в этой наружной стене два окна, их нужно будет открыть, и солнце завершит работу, начатую Вами…
Доминика пребывала в растерянности.
"Что же теперь? - стучало в голове. - Следуя традициям романтических поэм, мы должны броситься друг другу в объятия".
Тут сознание словно раскололось и раздвоилось, словно два человека в ней, один разумный, а другой не очень, заспорили между собой: "Какие объятия? Ты с ума сошла! Он же вампир!" - "Ну и что?" - "А то, что тотчас же получишь клыки в шею!" - "Он благородный человек!" - "Он вампир, а не человек!" - "Ну и пусть! Пусть получу клыки в шею! Тогда я стану, как он, и мы будем вместе до скончания времен!.." - "Да ты обезумела совсем! Сходи в церковь, помолись, несчастная!.."
Она потрясла головой, отгоняя прочь безумные мысли. "Ну, не в объятия, но хоть подойти-то к нему надо! - и она сделала несколько шагов по направлению к двери. - Ведь не бросится же он на меня, в конце концов! Если бы это входило в его намерения, то давно бы уже бросился…"
Он обернулся, посмотрел на идущую к нему Доминику и покачал головой:
- Не стоит приближаться ко мне, сударыня. Это может быть опасно.
- Нет, - улыбнулась она в ответ. - Самое безопасное место в целом мире - это рядом с Вами.
Он попытался улыбнуться ей в ответ, но губы дернулись, как в судороге, и улыбки не получилось.
- Нет, - сказал он. - Безопаснее всего для Вас будет как можно скорее покинуть этот город и никому не рассказывать о том, чему Вам довелось быть свидетелем.
- А Вы?
- Я должен остаться здесь. Моя миссия не окончена.
- Значит, мы больше не увидимся?
- Так будет лучше для всех.
Разумный человечек в голове Доминики опять подал голос: "Чему ты огорчаешься, глупая? Великолепное приключение, но не более того! И не должно стать ничем более! Что ты выдумала, в самом деле? Ты же разумная женщина. Ну, сделай реверанс и - все было очень мило, прощайте, граф!.."
- Что ж, - сказала она вслух. - Прощайте, граф.
- Прощайте, баронесса, - ответил он, с трудом шевеля немеющими губами, не в силах отвести взгляда от ее лица.
- Но Вы, во всяком случае, проводите меня?
- Да. Конечно. Я провожу Вас.
Он откинул с прохода к стене остатки тел, не сгоревшие еще полностью рассыпающиеся черные кости. Фредерика, снявшего засов и раскрывшего двустворчатые высокие двери, он не видел. "За что? За что? За какой такой страшный грех?.. Я не хочу этого!.."
В танцевальном зале сквозняк гонял по полу черный пепел. Тяжелые пыльные шторы были опущены и было очень темно. Он подошел к одной из них и дернул вниз. Истлевшие шнуры не выдержали, и ткань, оседая крупными мягкими складками, упала на пол, подняв облако из серых хлопьев пыли и паутины. Солнце еще не вышло, но гроза уже теряла свою силу, гром гремел не так сильно и часто и вместе со вспышками молний отползал все дальше за лес, и теперь над городом и замком проливался обильный и освежающий дождь. В разбитые секции окна заносило капли и сорванные ветром листья.
Они шли рядом, стараясь не смотреть друг на друга. Когда поравнялись с зияющим провалом в раме и осколками зеркала на паркете перед ним, Ксавьер Людовиг остановился и посмотрел на Доминику.
- Сударыня, - сказал он, - позвольте мне… подарить Вам… одну вещь… в знак… Впрочем, без всяких знаков. Потому что рано или поздно ее найдут, а мне не хотелось бы, чтобы эта вещь попала в случайные руки.
- О чем Вы говорите? - удивилась Доминика. - Какую вещь? Право же, граф, не стоит…
- Нет, нет! - он сделал протестующий жест свободной рукой. - Не отказывайтесь, умоляю Вас! Эта вещь не запечатлена на портретах и не была внесена в реестр наследия, никто не посмеет… Пройдемте, это недалеко и не задержит Вас надолго.
Движимая скорее нежеланием расстаться, чем любопытством, она послушно пошла за ним. Пройдя через зал и еще несколько расположенных анфиладой комнат, они оказались в коридоре с закрытыми ставнями на окнах по одной стороне, а по другой - с рядом больших дверей с массивными ручками в виде львиных голов, держащих в пастях железные кольца.
- Этот коридор соединяет Дворец со старыми постройками, с тем, что мы всегда называли Замком. За этими дверьми - кладовые, хозяйственные помещения и подвалы, это было построено вместе с замком, - он остановился возле двери, первой в ряду. - Считалось, что это - фальшивая дверь, что ее сделали, чтобы не нарушить симметрии, образуемой линией дверей, но это не так.
Он поставил меч рядом с дверью, прислонив его к стене, взялся за кольцо обеими руками и начал поворачивать его. Кольцо заскрипело, но поддалось и стало медленно вращаться против часовой стрелки.
- Вот, - продолжал Ксавьер Людовиг, повернув кольцо на полоборота, - если открывать его таким способом, обычным, то за дверью действительно окажется стена.