Из экипажа выпрыгнул третий, чтобы обойти коляску и подойти к агрессору с другой стороны, но это не спасло его. Абигайль прыгнула ему на шею, как кошка, схватила его за волосы и стала наносить ножом один удар за другим в горло. Вампир взревел от ярости, извернулся и откинул нападавшую с такой силой, что она оказалась отброшена к стене, а нож выпал из ее руки. Но этой секунды оказалось достаточно, чтобы граф подоспел на помощь. Клинок описал полукруг в тесноте ограниченного пространства - и голова вампира покатилась в угол.
Из коляски они вытащили человека в бессознательном состоянии и со связанными руками и ногами. При ближайшем рассмотрении, освобождая его от пут, они без труда узнали Фредерика. Абигайль разволновалась:
- Ах, что это с ним, граф? Он ведь не умирает, нет? Почему он не отвечает?
Глаза ее наполнились слезами, а голос дрожал. Она стала похлопывать молодого человека по щекам, причитая:
- Но почему же он так долго не приходит в себя? Что они с ним сделали?
Ксавьер Людовиг пожал плечами. Потом приподнял за подбородок голову Фредерика и отвесил ему такую пощечину, что Абигайль вскрикнула возмущенно: "Как Вы можете?", а Фредерик открыл глаза. Взгляд его был мутный, да и в помещении было темно, поэтому он не сразу узнал своих спасителей. Узнав же, полностью пришел в себя, взгляд его прояснился, а первые слова: "Где же баронесса?" - заставили графа и Абигайль переглянуться, а потом посмотреть в коляску.
- Ее там нет? - понял Фредерик по их взглядам. - Она там была, уверяю Вас! Я был в обмороке, но не в бреду!.. Постойте, ведь коляска останавливалась один раз после того, как подъем закончился! Они вытащили ее там! Где же она может быть?
Ксавьер Людовиг почувствовал, как земля поплыла у него под ногами.
- Вот что, - обратился он к Фредерику, пытаясь не утратить самообладания. - Умеете ли Вы ездить верхом без седла?
- Смогу, - ответил тот, не колеблясь. - В детстве много ездил без седла.
- Отлично. Обрежьте лишнюю упряжь, верхом будет быстрее, к тому же из этого коридора вывести коляску назад займет много времени, и во весь опор - к конторе нотариуса. Мне нужен договор о продаже замка как можно скорее! А Вы, сударыня, - он посмотрел на Абигайль, - будете главным исполнителем. Оборачивайтесь летучей мышью и летите вперед, сейчас нет солнца, но поспешите! Если в конторе кто-то окажется, оглушите его и свяжите, да не нанесите же большого вреда. Прошу Вас, господа, не будем терять времени!
- А баронесса? - Фредерик уже обрезал постромки.
- Я пойду один. Вы придете потом на звук. Вот Вам все пистолеты и заряды, - он передал молодому человеку оружие.
- Как мне обернуться летучей мышью? - воскликнула Абигайль растерянно. - Что говорить? Или делать?
Но Ксавьер Людовиг уже нажал на камень потайного хода, и стена повернулась.
- Это получится само! - крикнул он, скрываясь за плитой, которая через несколько секунд вновь встала на прежнее место, став просто углублением в стене.
Он двигался по тайным галереям со всей возможной скоростью, на ходу лихорадочно вычисляя, где мог остановиться экипаж сразу после подъема на холм. "Если я не ошибаюсь и если там нет другого входа, о котором я не знаю, то это должен быть вход в боковой стене старых построек, а если это так, то ее не могут привести ни в какое другое место, как в тот зал, где я видел Князя нынче ночью. Вряд ли он переехал… Впрочем, они могут повести ее куда угодно! Ну почему, почему они выбрали ее, а не кого-либо другого? Зачем она вообще приехала в этот город? В. Кр-ы были не беднее нашего, наверняка у них остались дома в других местах. Что же с ними случилось, если не осталось прямых наследников?.. Успеть бы… Я не переживу, если не успею. Покончу с собой, к черту эту таинственную миссию, дар… Я не выиграл ни одного сражения у этих тварей, наверное, старик был прав… Пусть придет другой воитель, умнее и ловчее меня… Ты, чье имя я не могу произнести, спаси и сохрани ее! Ведь она верит в тебя! Я тоже верил…"
Наконец он почувствовал, что цель близка. Коридор становился все более узким, и вот стали слышны голоса, и запахло дымом. Он понял, что еще несколько шагов - и он ступит на тлеющие угли: выход из потайного хода находился внутри камина, сбоку. Это был старый камин в старой части замка, высокий и глубокий. Чтобы выйти из этого хода в зал, надо было бы пройти через огонь. На счастье, огонь уже погас, угли подергивались пеплом, и пройти по ним не составило бы большой опасности.
- Нет, нет, - послышался низкий голос Князя. - Ее мы не будем трогать. Во всяком случае, пока. Я уверен, что он придет.
- Но, господин, - раздался голос того, кого называли Французом. - Ее нельзя отпускать! Она приведет сюда весь город!
- Мсье, Вы храбрец, но из Вас никогда не вышло бы стратега! Есть вопросы поважнее минутного удовольствия. Что - она? Мне нужен этот негодяй с мечом!..
"Да, ведь он намеревался использовать ее как приманку! И ждет меня. Значит, они готовы к встрече. Ну, что ж…" - пригнувшись, он прошел по углям и вышел из камина в зал.
Позиция оказалась не очень выгодной, хотя за спиной у него и оставался путь к отступлению.
Князь сидел в кресле, теперь поставленном так, чтобы он мог видеть происходящее в зале, и довольно далеко от камина. Доминика стояла в середине, окруженная вампирами. Руки ее не были связаны, а на лице не было испуга. Даже удивления не было в ее глазах, а скорее - нетерпеливое ожидание. В самом зале вампиров было немного: видимо, наиболее приближенные к особе Повелителя, но в распахнутых настежь дверях толпились другие, вытягивая шеи, пытались разглядеть поверх голов стоящих впереди происходящее в зале, словно зрители в театре, которым достались плохие места.
Как бы то ни было, они не ждали его с этой стороны. Вампиры ахнули, волнение прошло по их рядам. Доминика подавила в себе вздох облегчения, и тихое торжество блеснуло в ее глазах, но Ксавьер Людовиг не видел этого блеска: он избегал смотреть в ее сторону. Ему казалось, что если он посмотрит на нее, то все вампиры сразу разглядят его слабость и он утратит свое над ними превосходство, и без того сомнительное.
- А-а! - низкий глухой голос Князя звучал торжествующе. - Вот, наконец, и Вы, сэр молодой нахал! Я был прав, Вы пришли! Отвечайте-ка, кто Вы такой и почему безобразничаете в моем замке?
- Замок этот не Ваш, никогда не был и не будет Вашим!
- Бросьте! Я его купил. Вместе со всем Городским управлением!
- Вы прекрасно знаете, что сделка незаконна! Я, владелец замка, граф Кронверк, не подписывал договора!
- Последний граф Кронверкский, молодой наивный романтик, убил моих посланцев, а затем и себя, выйдя на солнечный свет, - повисла тягостная пауза, но длилась она недолго. - Даже если Вы не лжете, кто подтвердит Вашу личность? Вы один!
- Не требуется никакого подтверждения - и Вы, и я знаем истину!..
- Если хотя бы один, - продолжал Князь свой странный монолог, - человек или не человек подтвердит Ваши слова, в вашем присутствии здесь окажется некоторый смысл. Кто готов? - и он обвел взглядом своих подданных.
По рядам вампиров пролетел смешок. И ухмылки замелькали на их лицах, но тотчас исчезли, потому что Доминика, неожиданно для самой себя и уж тем более для остальных, сказала:
- Я могу подтвердить личность этого господина! - и, не дожидаясь, когда ей попытаются заткнуть рот, продолжила: - Хранящийся в Городском управлении портрет последнего графа Кронверкского является точной копией…
Вампиры зашумели. Князь нахмурился и взмахнул рукой так, что ветер пронесся по лицам:
- Ваше слово, сударыня, не имеет…
Но та, набрав побольше воздуха в легкие, выкрикнула, стараясь перекричать Князя, и ей это удалось, потому что никто не ожидал такой дерзости от приговоренной жертвы:
- …этого господина, называющего себя таковым!
Наступила тишина. Что-то изменилось, что-то неуловимое, как ветер за окном, которого не чувствуешь, но знаешь, что он есть, и это изменение было не в пользу захвативших замок. Князь, не поворачивая головы, переводил взгляд с графа на Доминику, и пустые и тусклые провалы его глаз становились все страшнее.
- Ну вот что, молодые люди! - сказал Князь глухо и ударил в пол своей тяжелой тростью. - Ваша осведомленность в оккультных науках, сударыня, заслуживает не меньшего признания, чем ваша дерзость.
"Какие оккультные науки? - изумилась Доминика. - Просто у тебя на лбу было нарисовано, сколь важно это - подтвердить личность графа, и без того для всех очевидную. Но как важно для вас было, чтобы сказали: "Это он!" Сколь важно, столь же и нежелательно - вот вам!.."
- Тем не менее, все это не имеет никакого значения, - продолжал Князь. - Пусть Вы действительно граф Кронверк, это ничего не меняет. Люди считают Вас умершим. Люди продали мне замок, а я его купил, и теперь я его владелец, я хозяин Кронверка, а у Вас осталась только фамилия, ха-ха!.. Но разговор наш будет не об этом, - слова Князя падали в звенящую тишину зала, как камни. - Я вижу, милостивый государь, Вам небезразлична эта дама. Да, я это вижу, это увидит даже слепой. Так вот, я меняю ее на Ваш меч. Думайте быстро! Вы отдаете мне меч, а я отдаю Вам вашу даму, и можете делать с ней, что хотите: съесть или отпустить на все четыре стороны. Но поторопитесь с ответом: мои подданные голодны, и им не нравится мое решение. Ну же! Ведь она небезразлична Вам, не так ли? Вы можете спасти ее, а можете стать свидетелем ее гибели. Вы не успеете и одного раза взмахнуть Вашим оружием, как несколько пар клыков вцепятся в ее нежное белое горло.