Кажется, еще никогда они не ели с таким аппетитом. А когда костер прогорел и остались одни красные угольки, мальчишки закопали в них плоды Финти-Фляка, которые по вкусу очень напоминали картофель.
…Яркая звезда висела прямо над шалашом. Казалось, что она совсем близко и до нее можно долететь на воздушном шаре…
В шалаше пахло душистой травой, листьями и корой. Сквозь просветы в ветках пробивались звездные лучики, но если прищуриться и найти щелочку побольше, звезда становилась видна целиком.
Мальчишки долго ворочались – шалаш оказался тесноват для шестерых. Молчун решил ночевать у костра.
Он подбросил в тлеющие угли дров, разровнял подстилку из травы и веток и лег рядом. Прогретая у костра земля приятно грела через зеленую постель, и Молчун сразу же крепко заснул, даже не успев сосчитать до ста.
…Акульке снился страшный сон. Как будто откуда ни возьмись появились слухачи и смотрачи Цертуры, связали ему руки его же собственной веревкой и потащили к реке. На голову ему набросили мешок. Но Молчун не давался, изворачивался, и тогда его больно стукнули. Он хотел дать сдачи обидчикам, но руки были связаны, и акулька решил позвать на помощь новых приятелей, закричал и… проснулся.
Молчун никак не мог понять, куда и зачем его волокут.
– Ребятушки, что вы делаете? Я же почти перевоспитался, – бормотал сонный Молчун. Но похитители не обращали никакого внимания на его причитания и продолжали спускаться к реке.
– Отпустите, слышите, отпустите! Кричать буду! На пo-мощь! Наших бьют!
Один из похитителей, изловчившись, вставил ему в рот кляп, и теперь Молчун не мог произнести членораздельно даже самого короткого слова, и только яростно мотал головой.
Его уложили на дно лодки и, ловко орудуя шестами, похитители стали спускаться вниз по течению…
Проснувшись раньше остальных, Коська-Камчатка растолкал приятелей, и все поплелись к реке. Купались и загорали, забыв про все на свете, в том числе и про свое желание войти в столицу ранним утром. И теперь уже не вспомнить, кто первым заметил отсутствие Молчуна. Они облазили весь лагерь, осмотрели каждый куст и дерево в округе. Тщетно. Молчун словно провалился сквозь землю.
– Говорил я вам, – злорадствовал Колдуита, – а вам все эксперименту, все перевоспитание. Ну что, получилось? Доигрались, воспитатели?
Мальчишки даже не смотрели на карамельку. Ничего не поделаешь, их система перевоспитания себя не оправдала, а Колдуита оказался прав. Скорее всего, акулька сбежал неизвестно куда неизвестно с какими мыслями.
Завтракали в полном молчании. Все уже успели привыкнуть к Молчуну, и без него чего-то даже не хватало.
Расстроенные путешественники быстро собрали вещи, погасили костер и двинулись в путь.
Глава двадцать седьмая, в которой все становится на свои места
Молчун ничего не мог понять, а точнее, вспомнить. Все, что случилось после ужина у костра, ухнуло в сплошной провал в памяти. Поели, поговорили. Страшные истории рассказывали. Он укладывался спать… Это было, а что дальше? Откуда появились слухачи и смотрачи? Как оказался он у Цертуры?
– Говорушки, не молчушки, а не то получишь в ушки! – Наступал Цертура.
– Чего говорить-то? – удивленно пялился на Цертуру Молчун.
– Тайнушки Любимчика!
Но Молчун, действительно, ничего не мог сказать кроме того, что видел собственными глазами и слышал собственными ушами. А поскольку от него ничего не скрывали, то и рассказывать было нечего.
– В подвал!! – приказал Цертура, и Молчун понял, что лишь чудо может спасти его. Друзья ничего о нем не знают, а слухачи и смотрачи наблюдают за ним исподтишка и только выбирают момент, чтобы захватить в плен и остальных путешественников. Однако вскоре Молчун успокоился. Акулька припомнил, как ловко мальчишки не дали ему исполнить Черное дело. Значит, и сейчас они найдут возможность перевоспитать не только слухачей и смотрачей, но и самого Цертуру. С такими мыслями идти в подземелье было значительно легче.
Цертура сидел в своем дворце в мрачном настроении. Все его надежды, связанные с Молчуном, не оправдались. Черного дела не получилось. Хорошо хоть Акулька-13 остается в полном неведении о случившемся.
"И почему мне всегда так не везет?", – подумал Цертура. Он представил себе, как обрадуется Главный, что Любимчик цел и невредим. Ах, если бы Родька-Цертура знал одну очень старую пословицу, что в яму всегда попадает тот, кто роет ее для других! Тогда ему бы не пришлось ломать голову, почему все случилось именно так, а не иначе.
Теперь ему нужно было что-то предпринимать, пока Акулька-13 не вызвал его с докладом о выполнении Черного дела.
Цертура хлопнул в ладоши, и тут же появились один слухач и один смотрач.
– Что видашки, что слыхашки? Говорушки!
Акульки развели руками. Потом переглянулись, и смотрач осторожно вытащил из-за пазухи странный металлический предмет, очень похожий на фляжку.
Цертура жадно схватил ее и хотел сразу сорвать сургучную печать, но слухач и смотрач в ужасе упали на колени, вопя что было мочи: "Нельзяшки, нельзяшки, наказушки по макушке!".
– Цыц! – прикрикнул Цертура. – В чем делишки?
Слухач наклонился к самому уху Цертуры и прошептал:
– Катапумстер.
– Что за птица? Не слыхал, – оторопел Цертура, никак не понимая, кто это или что это.
– Дипломатка, в Карамешке, – уточнил слухач.
– А… Ну, это, конечно, меняет дело! Отдам эту фляжку Акульке-13. Может быть, эта находка вызовет у него приступ милости и у меня появится шанс выйти сухим из Черного дела. Может быть, он позволит мне организовать новое Черное дело?
– Где взяшки? – строго спросил Цертура смотрача.
– На побережке. Волнушки выбрашки.
– Ну, ладушки! Ступашки и глядушки, глядушки.
Как только смотрач и слухач ушли, Цертура поспешил к Акульке-13.
К несчастью для Цертуры, Акулька-13 уже знал, что Молчун заточен в подземелье. Следовательно, Черное дело не выполнено, а в городе вот-вот появится Любимчик. И хотя никто так и не смог поймать священную акулу и до следующего Дня всепозволения Акулька-13 мог править спокойно, на сердце у правителя страны было тревожно. Чего ждать от Любимчика и его приятелей, появившихся неизвестно откуда?
Акульке-13 вновь стало грустно. И почему он не послушал своего старого и мудрого Главного бандютюка? Зачем было вообще воевать с карамельками?
А может быть, приказать Цертуре схватить Любимчика и его свиту и заточить в подземелье?
За этими мыслями и застал правителя Цертура. Он осторожно, на цыпочках приблизился к трону и, упав на колено, протянул Акульке-13 послание Катапумстера в металлическом контейнере-фляжке.
При виде дипломатического письма Акулька-13 оживился: всегда интересно знать, что тебе пишут другие правители. Он схватил фляжку, сорвал печать, открутил крышку и вытряхнул свернутое трубочкой послание.
Бедный, бедный Цертура, если бы он знал, если бы он только знал, что писал Катапумстер, он скорее бы съел это письмо, сжег или утопил, но никогда не отдал бы его правителю. Еще бы, ведь в своем послании коварный и хитрый дипломат Катапумстер сообщал следующее:
"…Пришелец, который недавно появился в Тридевятой земле, сейчас перед Вами, Ваше акулье величество.
Пришелец, который передаст Вам это послание, – главный виновник всех бед и неудач наших маленьких и больших дел и делишек. Он тайно расстраивает наши планы, прикидываясь нашим другом…
Никто не знает, откуда он попал в Тридевятую землю, зачем и почему. По моему дипломатическому мнению, самое лучшее – схватить его и бросить в темницу. И держать его там до тех пор, пока он во всем не сознается!.."
Акулька-13 перечитал письмо несколько раз, всякий раз ехидно усмехаясь. Как вы понимаете, он решил, что речь идет о Цертуре. Да, да, да! Все сходится. Откуда он появился в Акулии, никто толком не знает. Появился – и все тут. Черное дело, так ловко спланированное и продуманное до мелочей, провалилось, а ведь знали о нем немногие. Ну что ж, Катапумстер заслуживает награды. Он раскрыл государственный заговор.
Акулька-13 трижды позвонил колокольчиком, и тут же сбежалась вся дворцовая стража.
– Цертуру хваташки и кидашки в подземешки! – приказал он.
Предводитель слухачей и смотрачей стоял ни жив ни мертв, открыв рот от неожиданного решения Акульки-13. И только когда его уводили из залы Акульки-13, он грустно и обреченно прошептал: "Хочу домой!".
Как только Цертуру увели, Акулька-13 объявил всеобщую мобилизацию и сам повел акулек по подземному ходу в Карамелию. Ведь Катапумстер писал, что время настало самое подходящее и выигрышное, а Акулька-13 был азартным и всегда любил выигрывать.
…Тем временем путешественники продолжали свой путь. До главного города Акулии оставалось совсем немного.
– Слушайте, – высказал свою догадку Колдуита. – А ведь Молчун мог и Родьке на нас накапать.
Мальчишки остановились, озадаченные такими словами. А тот, почувствовав внимание, продолжал:
– Ведь он проложен под каналом, а канал связан с Акулией.
– Ух, Колдуита, грамотный мужик! – заорал Димка, обнимая карамельку. – Как это я забыл о нем!
– Расскажи подробнее, что это за подземная дорога?
– Понимаешь, Кноп, мы с Колдуитой нашли черный ход.
– Я его, между прочим, и не терял, – язвительно вставил Колдуита.
– В свое время этот черный ход соединял Акулию и Карамелию. Вполне возможно, что и сейчас им можно воспользоваться и пробраться к акулькам нежданно-негаданно.
– А мне мама говорила, что через черный ход никогда нельзя ходить. Это нечестно, – заметил Коська-Камчатка.