Сказка для детей и взрослых о необычайных приключениях современных мальчишек, о дружбе и мечтах. Вместе с героями мы попадаем в сказочную страну, где и происходят удивительные события.
Содержание:
Глава первая, - с которой и начинается эта, на первый взгляд, невероятная история 1
Глава вторая, с которой, собственно говоря, и начинаются настоящие приключения и превращения 2
Глава третья, в которой мы узнаем, почему же все-таки рассердилась бабушка Прок 3
Глава четвертая, из которой мы узнаем об исчезновении Димки и Коськи-Камчатки 4
Глава пятая, или главное условие, которое предстает перед взрослым или ребенком в сложные минуты выбора 5
Глава шестая, из которой мы узнаем, какое решение принял Кноп 6
Глава седьмая, в которой мы знакомимся с загадочной Тридевятой землей 6
Глава восьмая, в которой рассказывается о том, к чему порой приводит мягкая посадка 7
Глава девятая, в которой народ Карамели доказал свою любовь к высокому искусству и жалость к пленникам 8
Глава десятая, в которой мы узнаем, как легко превратиться в Любимчика 8
Глава одиннадцатая, в которой выясняется, кто скрывался под именем Цертура 9
Глава двенадцатая, в которой на семейный совет собираются заинтересованные мамы, папы, бабушки, Мастер и Волшебник 10
Глава тринадцатая, в которой появляется Колдуита-грамотей и поэтита 10
Глава четырнадцатая, в которой Коську-Камчатку (он же Любимчик) поражает страшная болезнь "голововскружение" 11
Глава пятнадцатая, из которой мы узнаем о Тайне Тридевятой земли 12
Глава шестнадцатая, в которой Коська-Камчатка, он же Любимчик, избавляется от страшной болезни голововскружения 13
Глава семнадцатая, в которой как раз и затевается Черное дело Молчуна 14
Глава восемнадцатая, из которой мы узнаем, как проходила рыбалка на Теплом море 16
Глава девятнадцатая, в которой Кноп и Левушка спешат на помощь к друзьям в Тридевятую землю 16
Глава двадцатая, в которой Димку посещает гениальная идея 16
Глава двадцать первая, в которой Димка и Колдуита делают воздушный шар 17
Глава двадцать вторая, в которой друзья собираются вместе 18
Глава двадцать третья, в которой путешественники попадают на остров вододуев 20
Глава двадцать четвертая, в которой мы узнаем, что приключилось с Молчуном 21
Глава двадцать пятая, в которой мы вместе с путешественниками попадаем в деревянный город 22
Глава двадцать шестая, в которой похищают Молчуна 23
Глава двадцать седьмая, в которой все становится на свои места 24
Глава двадцать восьмая, в которой путешественники возвращаются домой и которая поэтому одновременно становится эпилогом и прологом 25
Золотая кариока
Станис Фаб
© Станис Фаб, 2015
© Сергей Григорьев, иллюстрации, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Глава первая,
с которой и начинается эта, на первый взгляд, невероятная история
В нашем городе, на старой улице, в доме, над которым каждый год распускались черемуховые гроздья, жил человек со странным именем Бологон. А может, это была фамилия? Впрочем, удивляться тут особенно нечему, ведь он был волшебником, а волшебники, будь они злые колдуны или добрые маги, как известно, носят необычные имена.
Бологон встретил столько зим и проводил столько лет, что знал, кажется, все чудеса на свете. Он показывал их множество раз, правда, с годами все реже и реже. Скажите, ну что за радость, когда настоящее чудо принимают за обыкновенный фокус-покус, а вместо безмолвного изумления хлопают в ладоши и кричат "Браво!". В такие минуты Бологон думал, что он никакой не волшебник, а обычный иллюзионист из заурядного цирка.
Иногда Бологону казалось, что он и вовсе никому не нужен в этом городе. Ведь даже дети перестали верить в чудеса. Время от времени о Бологоне вспоминали папы: когда раз в несколько лет выбирали лучшего взрослого города, они без устали просили Бологона погадать им на кофейной гуще и определить – кто же из них лучше всех? В такие дни они бывали очень похожими на своих ребятишек: становились чересчур обидчивыми и задиристыми, чаще обычного говорили "я", налево и направо рассказывали, кто сколько раз может переплыть реку, кто больше всех любит своего дедушку и быстрее бегает по кругу. Их ребячество доходило нередко до свары, и тогда приезжали "Умудренные опытом" или "Облеченные знаниями", и всё сразу же становилось на свои места.
Бологон не хотел быть фокусником, а уж предсказателем и тем более. И однажды решил уйти на заслуженный отдых. Волшебники, естественно, уходят на пенсию не так, как все. Они никому об этом не докладывают и не пишут заявлений. Они просто ничего не делают. Вот и все.
Так поступил и он.
И вот дни шли за днями, а Бологон все сидел в своем стареньком шезлонге на балконе, наблюдал, как по улице с ревом пролетают автомобили, смотрел подряд все телепередачи, читал все газеты, после чего засыпал. А на следующий день всё повторялось.
Сколько времени так прошло, никто не знает, но только он, похоже, перестарался. И самым настоящим образом занемог! А, как известно, у тех, кто всю жизнь привык много работать, эта болезнь протекает особенно остро. У Бологона пропал аппетит и сон. Он стал скучным и грустным и теперь часами мог глядеть в одну точку, и в глазах у него что-то щипало, и текло по лицу…
Он уже решил начать принимать волшебные пилюли, да вот беда – ближайшая волшебная больница находилась за тридевять земель, и Бологону пришлось отправиться в обычную городскую. Докторша внимательно выслушала его, постучала молоточком по коленке, заглянула в горло и сказала, что ей все ясно: в таком возрасте следует больше отдыхать, соблюдать режим и почаще бывать на свежем воздухе, чтобы нагулять аппетит.
Услышав все это, Бологон расхохотался и протянул: "Спаси-и-бочки!". И тут же весело выпрыгнул в окно.
Докторша с изумлением увидела, как ее пациент, только что такой больной и грустный, стал, словно мальчишка, скакать на левой ноге, затем на правой, сделал ей ручкой и скрылся из виду.
Вы, конечно, спросите, отчего смеялся волшебник. Особого секрета здесь нет. Просто Бологон понял причину своего недуга. Он переничегонеделался. Я думаю, все доктора на свете удивились бы еще больше, узнав, по какому необычному рецепту решил лечиться Бологон. Он стал много-много читать и писать. Вы спросите: о чем? Что за вопрос? Конечно же, о чудесах!
Он сидел за своими волшебными рукописями дни и ночи напролет и от этого чувствовал себя все лучше и лучше.
В часы отдыха, отрываясь от стола, Бологон выходил во двор своего дома и садился на скамеечку под старым тополем, гладил шершавую с коричневыми прожилками кору, трогал липкие листья и чему-то улыбался.
Исписанные страницы будущей книги волшебник опускал в изящный ящичек с надписью "Это – хорошо!". Настроение сразу поднималось, и Бологон, несмотря на почтенный возраст, шел гулять и шатался по городу допоздна, наслаждаясь вечерней тишиной.
Только не подумайте, что Бологон бродил по городу без дела! Нет-нет, всякий раз, когда наступало время ночных путешествий, волшебник не забывал прихватить с собой мешок снов. Он запускал их в открытые форточки и окна квартир, в замочные скважины и дымоходы. Для мальчишек и девчонок Бологон считал сны лучшим и самым полезным лекарством, и для каждого у него был припасен особый сон! Драчуны во сне всегда получали сдачи, а тот, кто немножко трусил, становился смелее льва. К тем, кто мечтал стать художником, музыкантом или артистом, сны приходили голубые и розовые, а к тем, кто больше всего в жизни любил бывать в лесу, – зеленые…
Мешки для снов волшебникам выдавались всего лишь раз. Такой был строгий порядок. За много лет мешок прохудился и теперь был весь в заплатках, но все равно нередко случалось так, что какой-нибудь зазевавшийся сон проваливался в дырочку, терялся по дороге, долго блуждал по темным улицам и забирался в первый попавшийся дом. При этом сон, конечно, очень волновался, дрожал от страха, да так сильно, что пугал детей.
Теперь-то вы понимаете, от чего сны бывают большие и маленькие, цветные и черно-белые, смешные и грустные и от чего во сне плачут и ворочаются ребята.
Увы, сегодня прогулка, похоже, не состоится. Настроение испортили дождь и налетевший следом ветер, который разогнал тучи, но принес с собой холодный озноб. Волшебник продрог до костей. В этот вечер даже перо, которое обычно чуть слышно шептало: "пиши, пиши, в тиши, в тиши!..", даже перо взялось противно поскрипывать и так и норовило подцепить все соринки на бумаге, а вместо аккуратно выписанной буквы оставить чернильную кляксу.