Летний московский вечер, настольная лампа, ярким желтым пятном выхватывающая из наступающего сумрака карту с маршрутом загадочной экспедиции, таящиеся в неизведанных далях русалки – я неожиданно почувствовала себя старшей дочерью капитана Гранта и с легким трепетом склонилась над столом.
- Мы выглядим абсолютными сумасшедшими только поначалу, – успокоил меня Павел, – на самом деле, идее отправиться в эту экспедицию предшествовала кое-какая предварительная работа. Смотри, – он широким жестом очертил Каспийское и Азовское моря – мы ранжировали регионы европейской части России, и частота упоминаний о встречах с русалками в наших южных морях превышает общую среднюю в десятки раз. Особенно в этом плане выделяется Каспий.
Еще в восьмидесятых годах прошлого века слухами о русалках было охвачено все его советское побережье, от Азербайджана до Туркмении. Тогда их видели и нефтяники, и рыбаки, и отдыхающие. И только особенности советской печати не дали этим историям поразить воображение страны. Тем более, что и сами эти русалки были крайне боязливы и при приближении человека сразу бросались в воду. Тем не менее, некоторых из них вроде даже сфотографировали, но судьба этих фотографий неизвестна. Я разговаривал с одним таким фотографом-очевидцем. По его рассказу он отнес снимки в районную газету. Там у него тут же вытребовали негатив, а потом сообщили, что материалы затерялись.
Как бы то ни было, одна из немногих известных фотографий каспийской русалки была сделана лишь в 2007-м году с борта рыболовного траулера "Бакы". – Тут Павел щелкнул мышкой компьютера, и я увидела запись интервью капитана этого траулера с изумлением рассказывавшего: "Странное существо долгое плыло неподалеку от нас, идя параллельным курсом. Вначале мы подумали, что это крупная рыба. Но потом заметили, что на голове чудища ясно видны волосы, а передние плавники вовсе и не плавники, а… руки!".
- В Азербайджане этому капитану, похоже, не очень поверили, – продолжал Павел, – а вот в соседнем Иране, наоборот, живо заинтересовались его рассказом. Оказалось, что слухи о "человеке из моря" уже много лет ходили среди жителей и тамошних приморских сел. Объединенными усилиями был даже составлен словесный портрет, из которого следовало, что "подозреваемый" был чуть ниже среднего роста, 165-168 см, плотного телосложения, с выпуклым, гребнеобразным животом, ластоногими ступнями, четырьмя пальцами с перепонками на руках. Кожу имел лунного цвета и жесткие черно-зеленые волосы на голове. Глаза большие, округлые, а рот напоминал уменьшенное подобие акульей пасти.
В Иране его называют Рунан-шахом и считают "пастухом рыб". Вроде бы там кто-то даже слышал, как он даже разговаривает с ними каким-то гортанным булькающим клокотанием. Причем и рыбы еще за несколько минут до его появления начинают проявлять какую-то необычную активность, становясь чуть не свечками на кончики своих хвостов и издавая едва слышимые свистящие звуки.
- Впрочем, это еще не все, – Павел задумчиво посмотрел не меня, как бы решая, можно ли мне доверять секреты, и, видимо, решил, что можно. – Три года назад мы с женой были в Махачкале и сами видели русалку, но, конечно, издали. Она у меня биолог и загорелась идеей, что мы имеем дело с какими-то реликтовыми гоминидами – человекообразными обезьянами, приспособившимися к жизни в воде. Эта версия, кстати, довольно популярна у ученых, допускающих существование русалок. Но подробности тебе лучше узнать у нее самой. А в Дагестане мы довольно долго пробовали охотиться на этих русалок и даже почти что нашли труп одной из них, но нас опередила милиция и увезла останки. Попытки же выяснить что-нибудь в дагестанской милиции едва не закончились большими неприятностями.
А эта прошлогодняя история дает нам довольно удачный шанс, – тут Павел вновь вернулся к карте, – Веселовское водохранилище вместе с озером Маныч-Гудило, да и всем Манычем, часть древнего пролива, связывающего когда-то Каспийское и Азовское моря. Если эти реликтовые гоминиды до сих пор обитают на Каспии и в Азове, то вполне возможно, что какая-то популяция сохранилась и в остатках древнего пролива. А Веселовское водохранилище существенно меньше Каспийского моря, – усмехнулся Павел, – и искать русалку там не в пример удобнее.
Естественно, мы с Сергеем напросились к ним добровольцами.
ГЛАВА 2
Выезжать решили пораньше, так сказать "по утреннему холодку". Я по складу характера человек ночной и, конечно, проспала. Так что мои финальные сборы были суетливы и эмоциональны. В общем, когда я выскакивала из подъезда, к уже минут двадцать ожидающему меня микроавтобусу с другими участниками этой русалочьей концессии, сторонний наблюдатель вполне мог принять меня за разъяренную фурию. Но, подбежав к машине, я быстренько взяла себя в руки.
Главной причиной этого волевого решения был молодой человек, с любопытством разглядывающий меня с водительского места. Едва увидев его, я сразу поняла, что поездка, похоже, будет гораздо занимательнее, чем можно было бы ожидать. Из этого внезапно нахлынувшего состояния мечтательной созерцательности меня вывело лишь ворчание Сергея, занудно затеявшегося решать какие-то мелкие производственные вопросы.
Кроме него, в салоне микроавтобуса находились уже знакомый мне главный редактор интернет-журнала и начальник нашей экспедиции Павел и его жена Светлана, симпатичная женщина, работающая биологом в одном из московских НИИ. Красавец же за рулем, так поразивший мое воображение, звался Андреем и кроме водителя был еще и профессиональным дайвером, то есть нашим главным охотником на русалок. Я тут же начала строить ему глазки и с большим или меньшим успехом занималась этим практически всю дорогу до Новочеркасска.
В Новочеркасске мы намеревались уточнить у прошлогодних "потерпевших", где именно они видели русалку. Из рассказа главы семейства Переваловых можно было понять, что это хутор Дальний на правом берегу Веселовского водохранилища. Но на все наши вопросы он почему-то отвечал крайне неохотно и сам все время пытался выведать, зачем именно мы туда едем и, главное, сколько там пробудем. В общем, "свидетель" оставлял впечатление несколько странное, по крайней мере, нетипичное для человека, обретшего шанс стать знаменитым. А ведь сам жаловался, что ему никто не верит!
Во второй половине солнечного июньского дня мы, наконец, въехали в тот самый хутор Дальний. Вопреки ожиданиям русалка не была темой номер один местных сплетен и новостей. Редкие прохожие, кто хмуро, кто иронично, смотрели на нас, и никто не признавался, что он хотя бы что-то слышал о прошлогоднем инциденте. Чувствовалось, что лишь внушительный вид Сергея со штативом и телекамерой удерживал поселян от очевидного ответа на наши идиотские вопросы. Возникало ощущение, что нас вообще принимали за очередное телевизионное шоу с розыгрышем случайных похожих. Нет, вы не подумайте, встретили нас совсем не грубо, благожелательно интересовались "кто", "откуда" и "зачем", и лишь вопросы о русалках вызывали сокрушенное покачивание головами и замечания вроде "все-таки правильно говорят, что вы в своей Москве дурью маетесь…".
Но слухи о нашем приезде, тем не менее, широкими волнами разошлись по поселку, потому что вскоре в наш лагерь, разбитый где-то в полукилометре от окраины Дальнего, потянулись любопытные. Сначала приехали несколько пацанов на велосипедах с обещанием показать нам самые русалочьи места, но, правда, за приличное вознаграждение. Потом появились представители местной администрации с намерением узнать, что мы собираемся снимать и есть ли у нас на это разрешение. Уехали они крайне огорченные, выяснив, что разрешения на съемки объектов природы, к коим, безусловно, относится и водохранилище, не требуется. А уже совсем под вечер появился небольшой мужичонка, чем-то очень похожий на шолоховского деда Щукаря, представился Семеном Петровичем и поинтересовался, не хотим ли мы свежей рыбы. Рыбы мы хотели. Дальнейший разговор как-то непроизвольно перешел к обсуждению вопроса, чем же мы эту рыбу собираемся запивать, и Семен Петрович, исчезнув на полчаса, вновь появился в кругу наших палаток, но уже на правах почетного гостя.
Семен Петрович, велевший величать себя либо просто Петровичем, либо дедом Семеном, удобно расположившись на складном стульчике у костра, уже второй час посвящал нас в суровые тайны русалочьих будней Веселовского водохранилища.
- В общем, появляются они здесь. Редко, конечно, но появляются. Может, с Дона заплывают, может, еще откуда. И прошлогодний случай я помню (он не один, кстати, был), и позапрошлогодний, да и раньше. Почти каждый год их кто-нибудь видит. Тут ведь, что главное? Не то что ты их увидел, а что б они тебя не увидели, а то ведь может бедой закончится!
- А что народ-то ваш об этом молчит, а когда спросишь, то смотрят на нас как на умалишенных? – поинтересовался Павел.
-_ Да ты пойми! – чуть не поперхнулся Петрович, допивая остатки самогона. – Они ж тут не парады устраивают! Абсолютное большинство их, конечно, никогда не видело, да и не верит в них, а кто видел, тот, как правило, об этом особо не распространяется.
- Почему? – изумился Сергей.
- По разным причинам, – веско и лаконично ответил дед Семен. И, уже собираясь уходить, добавил – вы, конечно, честно говоря, дело глупейшее затеяли. Но, по крайней мере, помните одно – ни в коем случае нельзя смотреть русалке в глаза. – И закончил уж совсем загадочно, – а то иначе и вы тоже не будете потом об этом рассказывать…
У нас, естественно, появилась масса дополнительных животрепещущих вопросов, но Семен Петрович, сославшись на поздний час, откланялся.