- Не зажечь ли нам костер? - спросил у Пита Людвиг. - Ведь тут, около падали, бродят дикие звери. Вон они как завывают!
- Ну, вот еще, к чему это! - сказал Пит. - У них такая богатая добыча, что они и не подумают обращать на нас внимание, если бы мы даже лежали прямо у них на виду… На этот раз нам решительно нечего их опасаться, будь уверен. Давай скорее спать, и не заметим, как пройдет ночь.
Молодые боеры улеглись в повозках, а слуги поместились снаружи, завернувшись в свои кароссы.
Каросса состоит из нескольких сшитых вместе различных звериных шкур и служит, смотря по надобности, то плащом, то одеялом. Этот вид одежды используется всеми дикими племенами, обитающими в Южной Африке. Вожди племен делают ее из шкур леопарда, что и является у них отличительным признаком их достоинства.
Улегшись, молодые люди и их слуги вскоре убедились, что в пустыне нельзя спать, не приняв известных мер предосторожности. Едва они успели уснуть, как были разбужены страшными ревом, криком и рычанием. Казалось, в это место сошлись хищные звери со всей Африки. В предшествовавшие ночи переселенцы раскладывали костры, державшие неприятных посетителей на почтительном отдалении. Голоса их хотя и слышались, но далеко не так ясно, как на этот раз, когда четвероногие хищники подошли гораздо ближе.
Грозное рычание львов и леопардов дополнялось пронзительным визгом, воем и хохотом гиен и резким лаем шакалов. Этот наводящий ужас звериный концерт, повторяемый тысячью отголосков в горах, далеко разносился по окрестностям.
Сначала, спросонья, молодые боеры ничего не поняли, предполагая, что они находятся под влиянием кошмара.
- Ай-ай, минхеры! - кричали испуганные, дрожащие слуги, забираясь к ним в повозки. - Выгляните, пожалуйста, посмотрите, что делается вокруг нас!
Боеры поспешно выглянули из повозок и замерли от ужаса. Взорам их, при свете луны, представилось нечто вроде адского шабаша.
Целые сотни разъяренных кровожадных зверей оспаривали остатки падали, с дикою яростью вырывая их друг у друга при помощи страшных зубов и когтей. Шерсть летела клочьями, кровь лилась потоками, глаза у всех горели диким огнем. Все это вместе с разноголосым воем, лаем и ревом могло устрашить самого храброго человека.
- Да, глупо мы сделали, что не зажгли костров! - воскликнул потрясенный этим зрелищем Пит. - Это я виноват… Я отговорил принять эту необходимую предосторожность… Не понимаю, зачем послушали меня!.. Боже мой, Боже мой, что нам теперь делать?.. Ведь когда они покончат с падалью, бросятся и на нас… А я, дурак, думал, что им всем хватит мяса погибших животных!.. Оказывается, их здесь такое количество, что они в состоянии сожрать всю Африку!.. Ах, я дурак, дурак!..
К счастью, верхи у повозок не были сняты. Укрываясь под ними, переселенцы надеялись остаться незамеченными. Плотно прижавшись друг к другу и дрожа от страха, боеры и их слуги сидели неподвижно. Страшась выдать свое присутствие каким-нибудь шумом, они едва слышным шепотом обменивались отрывистыми фразами.
Однако молодость скоро взяла свое. Питу, Гендрику и Людвигу показалось постыдным трусливо прятаться от опасности и полагаться на случай.
- Не лучше ли нам дать этим бестиям генеральное сражение? - предложил Гендрик. - Нас ведь довольно много, и мы все вооружены.
Товарищи единодушно одобрили предложение Гендрика, а Пит так даже ухватился за него со свойственным ему увлечением, тем более, что и он уже подумывал об этом.
- Да! - пылко воскликнул он. - Мы не бабы, чтобы ныть и дрожать от страха… Мы мужчины, боеры и должны храбро смотреть в глаза опасности, а не прятаться малодушно от нее!.. Пойдемте, друзья, сделаем попытку пугнуть этих кровожадных хищников и докажем им, что человек все-таки выше их, несмотря на всю их силу!
Через несколько минут молодые боеры и их слуги открыли сильный огонь из всех имевшихся у них ружей.
Неожиданность этого нападения и страх моментально заставили онеметь шумное сборище четвероногих хищников. Гиены и шакалы первыми бросились бежать. Львы и леопарды, более храбрые и сильные, пытались было броситься на своих врагов, но, не видя их из-за опущенного верха повозок, они только понапрасну подставляли себя под новые выстрелы. Роеры делали свое дело - из зверей, не хотевших или не успевших убежать, ни одного не осталось в живых. Вскоре весь овраг был усеян трупами убитых, заменившими только что съеденную ими самими падаль.
Битва окончилась. Оставшиеся в живых или легко раненные звери бежали. Охотники с гордостью подобрали четырех львов, трех львиц, пять леопардов и с десяток пантер. Со всех этих убитых врагов они рассчитывали снять шкуры и привезти их с собою под мовану, как трофеи своей победы над громадным скопищем кровожадных врагов.
Много зверей было убито, но еще больше бежало. Бежавшие легко могли опомниться, возвратиться назад и напасть на охотников. Ввиду этого было разложено два громадных костра и поставлено, на всякий случай, несколько часовых.
От возбуждения никому не хотелось спать, и потому решили тотчас же, пользуясь лунною ночью, снять шкуры с добычи. На эту работу ушло более двух часов, и когда ее окончили, на востоке стало уже алеть - пора было собираться в лагерь.
Уложив драгоценные шкуры в повозки, молодые герои, несмотря на так беспокойно проведенную ночь, не чувствовали особого утомления. Они бодро и весело отправились в путь, с трудом двигая, при помощи слуг, тяжелые колымаги.
Глава XIV. НЕОЖИДАННЫЕ СОБЫТИЯ
Дня через два переселенцы устроились по-прежнему под мованою. Не было только стада, оживлявшего когда-то картину, остальное же все казалось по-старому.
Из верхов повозок устроили три шатра для женщин и детей, а для мужчин был сложен гартебеест.
Гартебеестом называется род хижины. Слово это голландское и означает "антилопа". Вследствие своего сходства, по наружному виду, с антилопою, хижины эти и получили такое название. Подобного рода жилища везде возводятся боерами для временного пребывания. Стены этих хижин делаются из смеси песка с землею, а кровли - из камыша и травы. В таких же хижинах живут и дикие туземцы Южной Африки.
Слуги же боеров - кафры и готтентоты, не избалованные и неприхотливые по природе, спали где и как попало - кто на ветвях мованы или в пустых муравейниках, кто забирался в дупло баобаба, а кто так и прямо на земле, под деревьями, где было удобнее всего.
На следующее утро должны были отправиться послы к вождю племени тебелов. Выбрали троих: Пита ван Дорна, Людвига Ринвальда и Карла де Моора.
Без лошадей и волов невозможно было двигаться далее. Несколько пар этих животных и решено было просить у Мозелекатсэ.
Послы взяли с собою шесть кафров, как для своей охраны, так и для того, чтобы вести волов и лишних лошадей, кроме тех, на которых поедут назад Карл де Моор и Людвиг Ринвальд.
Смуц тоже просил позволения присоединиться к посольству, мотивируя свою просьбу тем, что он знает пустыню как свои пять пальцев, и потому с ним нечего будет опасаться сбиться с дороги. Кроме того, ему известны язык и нравы дикарей, с которыми придется объясняться.
Бааз охотно готов был исполнить просьбу проводника, но Карл де Моор решительно воспротивился этому.
- Не к чему нам брать с собою лишнего человека, - заметил он. - Я сам отлично знаю эту часть Африки и язык ее обитателей, - будьте спокойны. Я никогда не берусь за то, чего не знаю. Это вам должно быть известно лучше, чем кому-либо, господин ван Дорн.
Слова эти были сказаны Моором таким тоном, как будто он был очень оскорблен предложением Смуца. Заметив это, Ян ван Дорн поспешно сказал:
- Нет, нет, Смуц останется здесь! Я вполне полагаюсь на вас, господин де Моор.
Смуц молча поклонился и отошел в сторону.
Катринка, очевидно, сильно грустила. Ей нужно было призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не разрыдаться и примириться с мыслью о необходимости этой экспедиции, сопряженной, конечно, с разными опасностями для ее брата и Пита.
- Надолго вы уходите? - едва сдерживая слезы, спросила она у молодых людей.
- О нет! Мы постараемся возвратиться как можно скорее, - сказал Пит.
- Не обещайте ничего заранее, минхер Пит, - заметил Карл де Моор. - Мы не на прогулку едем. Мало ли что может нас задержать в пути! Мадмуазель Катринка напрасно будет беспокоиться, если мы возвратимся не так скоро, как вы говорите, - прибавил он каким-то загадочным тоном.
- Господин де Моор вполне прав, - подтвердил Людвиг. - Срока для нашего возвращения определить положительно невозможно. Ведь мы даже не знаем, сколько ходьбы до места, куда мы направляемся, и как долго пробудем там.
- Ну, - заметил Пит, - приблизительно-то можно рассчитать, сколько времени мы будем в пути. До карру, например, хода дня два…
- Да вдвое больше на переход его, - перебил Карл де Моор.
- Ну, мы постараемся перейти его скорее! - самоуверенно проговорил Пит, желая успокоить Катринку и своих сестер, глядевших на него с тайною тревогою.
- Дня два необходимо прибавить еще на путешествие от карру до резиденции Мозелекатсэ, - продолжал Карл де Моор, - вот вам уж и восемь дней на один только конец. А если к этому прибавить разные непредвиденные случайности…
- Но назад вы ведь поедете на лошадях, - значит, на обратный путь вам понадобится меньше времени, - перебила Катринка.