Актеры вышли из галереи вслед за прислугой, которая рассыпалась по двору; вдруг показался и медведь без намордника; раздались крики, и публика кинулась толпой к противоположной стене.
- Теперь смотрите, господа и дамы, начинается! - крикнул фигляр.
Воцарилось мертвое молчание, все головы вытянулись вперед, чтобы лучше видеть, а фигляр взял медведя осторожно за ухо и привязал его веревкой к кольцу, вделанному в стену у самой двери. Затем он слегка кольнул медведя в бок. Виктор встал на задние лапы, зарычал и показал свои острые зубы. Прислуга у стены подалась назад.
- Посмотри-ка хорошенько на этих добрых людей, там вот, перед тобой, - сказал фигляр, - как только кто-нибудь из них вздумает двинуться с места, - ты, верно, друг Виктор, не прочь покушать - можешь хватать их и кушать себе на здоровье.
Виктор зарычал еще злей, а публика задрожала от ужаса. Тогда фигляр выпрямился во весь рост и сказал своим товарищам, смотревшим из окон:
- Теперь, господа, можете пировать сколько хотите; никто не войдет в эту дверь без позволения Виктора, а он, ручаюсь вам, никому этого позволения не даст.
- За стол! - крикнул Гуго.
Стол, накрытый для маркиза де Сент-Эллиса, буквально гнулся под множеством блюд. За них принялись со всех сторон, и шум поднялся страшный.
То, чего желал и ожидал Гуго, случилось: маркиз, разбуженный шумом и уже целый час напрасно звавший слуг, решился наконец сам посмотреть, что это за шум потрясает своды его замка. Он оделся наскоро, прицепил шпагу и пошел из своей комнаты в залу, откуда доносился этот адский гвалт.
Отворив дверь, он остановился на пороге, онемев от удивления и гнева. Сзади к нему кто-то подкрался, как кошка. Это оказался араб, который был с маркизом в "Красной лисице", единственный, кто тогда заговорил с Гуго дружелюбно. Он улыбнулся, увидев юношу.
Гуго встал и, кланяясь маркизу, сказал:
- Вы обедали в Иль-ан-Ноэ, а мы вот ужинаем в Сен-Сави! - И, сорвав с себя парик и длинную бороду, он прибавил, с полным стаканом в руке: - За ваше здоровье, маркиз!
Маркиз узнал его и испустил крик бешенства.
- Кадур! - крикнул он. - Раствори все двери и звони во все колокола!.. Зови Ландри, зови Доминика, зови Бертрана и Жюстина, Гузмана и Ларидена! Зови всех этих каналий…
Кадур, продолжавший смотреть на Гуго, не двинулся с места.
- Вы ищете ваших людей, маркиз, - сказал Коклико, низко кланяясь, - не угодно ли вашей милости выглянуть в окошко: вы сами изволите убедиться, что никто не идет к вам на помощь потому только, что не может двинуться с места.
Маркиз бросился к окну и увидел во дворе с одной стороны медведя, а с другой - всю свою прислугу. Как только кто-нибудь делал шаг вперед, медведь вставал на задние лапы и показывал зубы и когти.
В эту минуту поднялась портьера в конце галереи и показалась дама в великолепном бархатном платье, вышитом золотом; она подошла с надменным видом; все взгляды обратились на нее. За ней шла служанка с улыбкой на устах.
У дамы были чудные глаза, черные, полные огня, и походка настоящей королевы. Она спокойно осмотрелась по сторонам, как будто уверенная в том, что, кроме почтения и поклонения, ничего не может встретить. И действительно, ее решительный вид и ослепительная красота мигом положили конец шуму и крикам; воцарилось мертвое молчание.
Дойдя до середины залы, она спросила:
- Что это значит? Что за шум?
- Это мерзавец, которого я уже один раз проучил и теперь еще сильнее проучу за его неслыханную дерзость! - вскричал маркиз в бешенстве.
Гуго встал, отодвинул стул, на котором сидел за столом, снял шляпу и, подойдя, сказал:
- Маркиз преувеличивает: в первый раз он схватил меня предательски… А теперь, вы сами увидите, он сам будет наказан.
Дама безмолвно оглядела Гуго и спросила с улыбкой:
- А как вас зовут?
- Вы сейчас узнаете… А вы кто, позвольте спросить?
- Принцесса Леонора Мамиани.
- А! Вы итальянка; значит, вы еще лучше поймете все, что здесь сейчас произойдет. - И, обращаясь к маркизу, Гуго продолжил так же хладнокровно: - Маркиз, из ваших слов я ясно вижу, что вы не забыли, как варварски поступили со мной в гостинице "Красная лисица"… Всякому своя очередь!
Маркиз взялся было за рукоятку своей шпаги; но прежде, чем он успел ее вынуть, двадцать рук схватили его, лишив возможности защищаться.
- Кадур! Ко мне! - крикнул он в отчаянии.
Но араб еще раз молча покачал головой.
В одно мгновение с маркиза сняли верхнее платье и, как он ни бился, привязали его к деревянной скамье, оголив спину. Он позеленел от бешенства.
- Год тому назад я так же точно, как теперь маркиз де Сент-Эллис, лежал связанный на скамье, - объяснил Гуго принцессе, - как он, я был бледен; как он, я звал на помощь! Я просил, я умолял… но ничто его не тронуло: ни моя молодость, ни то, что я был совершенно прав! Я тогда еще сказал ему: "Лучше убейте меня, а то я отомщу вам!" Он мне ответил: "Попробуй!" Вот я и попробовал и мщу теперь за себя!
- Понимаю, - сказала принцесса.
Между тем маркиз отчаянно бился, пытаясь освободиться от веревок. Он испустил хриплый крик. Принцесса подошла к Гуго и сказала:
- Я провела ночь под его крышей; неужели вы не дадите женщине права просить за своего хозяина?
- Все права за вами, без сомнения; но я обязан выполнить долг… защитить честь опозоренного имени!
- Эта деревенщина еще толкует о своем имени! - прохрипел маркиз.
Гуго вынул из-под платья спрятанную шпагу и, подняв руку, сказал:
- Бери свой хлыст, Жаклен!
Жаклен засучил рукава и схватил хлыст.
- Хочешь сто пистолей? - крикнул маркиз.
- Нет!
- Хочешь пятьсот, тысячу, десять тысяч?..
- Ничего! Удар за удар. Отсчитай ровно двенадцать, Жаклен.
Холодный пот лил с лица маркиза.
- Поднимай руку! - крикнул сын графа Гедеона. - Ты готов, Жаклен?
- Готов!
- Ну так бей, да посильней!.. Раз!
Но в ту самую минуту, как хлыст просвистел в воздухе и уже опускался на спину маркиза, Гуго взмахнул шпагой и разрубил хлыст пополам. Ропот негодования поднялся среди молодых людей.
- Тихо! - крикнул Гуго.
Все замолчали.
- Теперь развяжите его.
Товарищи Гуго замялись.
- Клялись вы мне - да или нет? - слушаться меня во всем?
Веревки упали одна за другой. Маркиз вскочил на ноги.
- Шпагу мне! - крикнул он.
Гуго холодно поклонился.
- А! Так вы согласны драться с такой деревенщиной, как я? И вы правы, маркиз, потому что моя кровь стоит вашей.
И в то время как Коклико по знаку Гуго подавал маркизу шпагу, юный граф продолжал:
- Вы сейчас спрашивали, как меня зовут, принцесса. Не угодно ли вам прочесть эту бумагу, и прочесть громко? Не мешает, чтобы маркиз знал, кто я такой, прежде чем мы скрестим шпаги.
Взглянув с любопытством на того, кто так почтительно склонился перед ней, принцесса Леонора посмотрела на бумагу, вынутую молодым человеком из кармана. Лицо ее осветилось радостью.
- Ах! Я знала, что судьба создала вас дворянином! - сказала она и звонким голосом прочитала следующее: - "Вы видите перед собой моего сына, Гуго Поля де Монтестрюка, графа де Шаржполя, в чем подписью своей свидетельствую. Луиза де Монтестрюк, графиня де Шаржполь".
- А теперь становитесь, становитесь же скорей, маркиз! У вас имение, а у меня имя…
Маркиз занял позицию, но Гуго остановил его знаком и, обращаясь к своим товарищам, сказал им повелительным голосом:
- Никто не должен сходить с места, даже если я упаду… ни ты, Коклико, ни ты, Жаклен!
Кадур подошел поближе и, скрестив руки, устремил огненный взор на Гуго.
Шпаги встретились. У Гуго была в руке та самая, которой отец его, граф Гедеон, убил барона де Саккаро. На клинке еще виднелись пятна крови.
Маркиз сначала надеялся легко сладить с молодым графом, но скоро понял, что перед ним противник нешуточный, и стал гораздо внимательнее. Гуго хладнокровно, полностью владея собой, щупал своего противника. Наконец с быстротой молнии он обезоружил маркиза.
Коклико поднял шпагу и подал ее маркизу.
- Продолжайте, маркиз; это ничего! - сказал Гуго.
Маркиз явственно расслышал шепот и сдавленный смех зрителей и с яростью кинулся на противника.
- Вы открываетесь, маркиз, берегитесь! - предупредил Гуго.
И во второй раз он отбросил шпагу маркиза в угол залы. Маркиз бросился за ней, как волк, но Коклико уже опередил его и опять подал ему шпагу, держа ее рукояткой вперед.
Бой возобновился - жестокий, упорный, молчаливый. Глаза маркиза горели, зубы были стиснуты. Вдруг, и в третий уже раз, шпага вылетела у него из рук.
- Браво! - крикнула принцесса, поддаваясь невольно удивлению при виде ловкости и невозмутимого хладнокровия молодого графа.
В отчаянии, совсем обезумев, маркиз схватился обеими руками за голову.
- Ах, убейте меня! - вскричал он. - Да убейте же меня, наконец!
- Хорошо! Теперь будет кровь! - ответил Гуго, между тем как Коклико опять с улыбкой подал шпагу маркизу.
Гуго собрался с силами и, не ожидая уже нападения противника, как только скрестились клинки, первым же ударом проколол насквозь руку маркиза. Та безжизненно повисла, и пальцы маркиза выпустили шпагу. Гуго схватил ее и, вложив сам в ножны, висевшие на поясе маркиза, который смотрел на него, ничего не понимая, сказал ему:
- Маркиз, носите эту шпагу на службе его величеству королю.
Коклико бросился к окну и крикнул фигляру:
- Эй, приятель! Убери-ка медведя и освободи гарнизон!