- Не вождь ли брат мой?
- Да, вождь.
- Так спрашивай, брат мой, Кролик будет тебе отвечать, - сказал Верный Прицел, окрестив себя таким невинным именем.
- Мне не о чем спрашивать моего брата, - ответил вождь вежливо, - я знаю, кто он и откуда пришел: брат мой - один из посвященных в великую науку мудрого племени Юма.
- Вождь верно сказал, - ответил охотник, - вижу, что он говорил с Летучим Орлом.
- Давно ли брат мой покинул свое племя?
- Вот уже семь месяцев прошло после того, как я надел дорожные мокасины.
- Где же лежат земли охоты, принадлежащие племени моего брата?
- По берегам безмерного озера - моря.
- Думает ли брат мой заняться врачеванием в Небесном городе?
- Кролик пришел сюда именно с этой целью и еще затем, чтобы поклониться Ваконде в великолепном храме, который набожные индейцы построили ему в Небесном городе.
- Хорошо, брат мой умный человек, племя его мирное, - заключил индеец и гордо поднял голову. - Я - известный воин, зовут меня Атояк.
- Брат мой великий вождь, - ответил охотник с поклоном.
Атояк принял этот ответ с надлежащей важностью.
- Я сын святого сословия, которому вверена охрана храма, - сказал он.
- Да благословит Ваконда род моего брата.
- Пусть брат мой, Кролик, последует за мной; мы пойдем к друзьям, ожидающим нас, а после Атояк проведет его в свое жилище, которое будет принадлежать моему брату во все время его пребывания в Небесном городе.
- Кролик не достоин отряхнуть пыль своих мокасин на пороге его дома.
- Ваконда благословляет странников; брат мой Кролик - гость вождя, пусть он идет за вождем.
- Пойду, если этого хочет вождь.
Оба пошли в город. Дорогой к ним присоединились Летучий Орел и Дикая Роза.
Все вместе направились к дому, занимаемому вождем, находившемуся в противоположном конце города. Этот продолжительный переход дал охотнику возможность ознакомиться с расположением города. Наконец они пришли.
Голубка, жена Атояка, скрестив ноги, сидела на соломенной циновке и готовила маисовые лепешки, назначенные, вероятно, на обед ее мужу.
Около нее находились четыре невольницы. При появлении вождя вместе с гостями, женщины с любопытством взглянули на них.
- Голубка, - сказал вождь с достоинством, - я привел к нам гостей; великого вождя команчей и его жену ты знаешь, а этот гость - великий исцелитель из племени Юма. Зовут его Кролик, он также будет жить с нами.
- Летучий Орел, Дикая Роза и великий исцелитель - приятные гости в доме Атояка, - ответила Голубка с доброжелательной улыбкой, - Голубка их раба.
Голубка была милая женщина лет тридцати, но на вид ей казалось за пятьдесят.
- Мать моя позволит мне поцеловать ее ноги, - любезно ответил охотник.
- Брат мой поцелует лицо Голубки, - возразила жена Атояка, подставляя охотнику свою щеку, к которой он прикоснулся с глубоким уважением.
- Теперь братья мои выпьют с дороги прохладного напитка, - продолжала Голубка, - дорога была длинная и пыльная, солнечные лучи жгучи.
- Напиток утолит жажду путешественников, - ответил Верный Прицел за себя и за товарищей.
Знакомство состоялось.
Невольницы придвинули путешественникам скамейки, на которые те с удовольствием опустились; потом принесли красные глиняные сосуды, наполненные напитком, и любезная хозяйка сама поднесла гостям угощение.
Глава XXX
ПЕРВЫЕ ШАГИ В ГОРОДЕ
Стараясь отвечать любезностями на гостеприимное внимание хозяина, Верный Прицел в то же время внимательно осматривал внутренность дома, желая составить себе понятие по этому образцу о всех городских домах, справедливо полагая, что расположение их должно быть везде одинаково.
Комната, в которой Атояк принимал своих гостей, была довольно большой, квадратной; ее выбеленные стены были украшены человеческими скальпами и висевшим в ряд блестящим оружием. Вдоль стен были наложены груды мехов и покрывал, предназначенных для постелей. Посреди комнаты стоял низкий стол и около него различные деревянные скамейки и табуреты, также очень низкие.
За этой комнатой, где обычно находилось все семейство, располагалось еще четыре комнаты; во второй помещались дети, в третьей была мастерская и стояли станки, на которых ткали все необходимое для одежды, в четвертой хранились всевозможные припасы на время дождей, когда уже никакая охота невозможна, и, наконец, пятая, предназначенная для рабов. Кухни в доме не было; вся стряпня производилась на дворе, на открытом воздухе. Печей в доме тоже не было, каждая комната нагревалась большими жаровнями. Вся внутренняя жизнь дома, все заботы о нем были возложены на невольниц, работавших под надзором хозяйки.
Хозяин и гости с удовольствием пили маленькими глотками предложенный хозяйкой прохладительный напиток. Разговор стал общим, но охотник никак не решался заговорить о предмете, так сильно его интересовавшем, как вдруг на пороге входной двери появился индеец.
- Ваконда радуется, - произнес вошедший с почтительным поклоном, - я имею поручение к моему отцу.
- Добро пожаловать, сын мой, - ответил вождь, - мои уши открыты.
- Собрался великий совет, - сказал индеец, - ждут только отца Атояка. Красный Волк прибыл со своими воинами, сердце его исполнено горести, он хочет говорить на совете. С ним приехал Олень.
Летучий Орел и охотник взглянули друг на друга.
- Красный Волк и Олень уже вернулись? - воскликнул удивленный Атояк. - Странно, что привело их так рано, да еще и вместе?
- Я не знаю, но еще и часа не прошло, как они въехали в город.
- Так это Красный Волк командовал воинами, прибывшими сегодня утром?
- Он. Отец мой не взглянул на него… Что же отвечу я старейшинам?
- Что я сейчас приду. Индеец поклонился и ушел.
Старый Атояк встал в волнении и приготовился уходить.
- Отец мой взволнован, - сказал Летучий Орел, удерживая его. - Что же могло огорчить его так?
- Брат, - ответил старый вождь печально, - много месяцев прошло с твоего последнего посещения Небесного города. Теперь время не позволяет мне рассказать тебе подробно обо всем, что случилось, - старейшины ждут, я должен немедленно идти на совет. Достаточно будет сказать тебе, что с некоторого времени злой дух поселил несогласие между старейшинами большого совета. Двоим вождям удалось приобрести пагубное влияние на эти ссоры и предписывать свою волю всем старейшинам. Этих вождей зовут Красный Волк и Олень.
- О-о-а! - сказал Летучий Орел. - Берегитесь! Честолюбие этих вождей может навлечь большое горе на ваши головы, если вы не будете осторожны.
- Я знаю, но могу ли я воспротивиться этому? Могу ли я один побороть их влияние и заставить весь совет отказаться от предложений, навязываемых ими?
- Справедливо, - задумчиво заметил команч, - но как бы помешать им?..
- Есть одно средство, - помолчав, сказал Атояк. - Ты, Летучий Орел, - один из первых и известнейших вождей своего племени; отчего бы тебе не явиться на совет?
Команч вопросительно взглянул на охотника, спокойно слушавшего этот разговор, хотя сердце его сильно билось - он предчувствовал, что на этом совете будут обсуждаться очень важные для него вопросы. По выразительному взгляду вождя охотник понял, что должен принять участие в разговоре, что дальнейшее равнодушие к их делам может навлечь подозрения.
- Если бы я был таким же великим вождем, как Летучий Орел, - сказал он, - то немедленно явился бы на совет. Здесь не разбираются дела одного только племени, чаще рассматриваются жизненные вопросы всех вообще краснокожих; не присутствовать на совете в таком случае было бы, по моему мнению, доказательством слабости, которой сумеют при случае воспользоваться враги порядка и спокойствия, чтобы исполнить свои гнусные замыслы.
- Ты думаешь? - задумчиво, как бы колеблясь, спросил Летучий Орел.
- Брат мой, Кролик, сказал дело, - с жаром возразил Атояк, - он умный человек. Брат должен последовать его совету - тем более, что о его прибытии знают все старейшины, так что отсутствие его на общем собрании вождей произведет очень дурное впечатление.
- В таком случае, - ответил команч, - я готов идти с вами.
- Отправимся, - заключил Атояк, и они вышли.
Охотник остался в доме с двумя женщинами.
Голубка во время разговора вождей тихо рассказывала что-то Дикой Розе; тотчас после ухода воинов обе женщины встали и также собрались уходить.
Дикая Роза, не проговорив ни слова, взглянула на охотника и приложила палец к губам. Тот завернулся в свою бизонью накидку и сказал жене Атояка:
- Не хочу стеснять мою сестру. Пока вожди на совете, я пойду прогуляюсь, полюбуюсь на великолепные храмы, замеченные мной по пути в этот дом.
- Отец мой прав, - ответила женщина, - тем более что Дикая Роза и я тоже должны уйти, и придется оставить моего отца одного в доме.
Дикая Роза кротко улыбнулась, слегка кивнув охотнику головой.
Тот, подозревая, что жена Летучего Орла узнала, где скрыты молодые девушки, и теперь желала удалить его затем, чтобы получить еще некоторые сведения, тотчас же вышел из дома медленным, величественным шагом.
Он с удовольствием отправился на прогулку, желая ознакомиться с расположением города, имея в виду и нападение и бегство, не зная еще, чем окончится его пребывание в нем.
Три часа пробродил он по городу, а когда вернулся в дом, Атояка и Летучего Орла еще не было; только обе женщины, сидя на циновках, оживленно разговаривали между собой.