- Если брат мой согласится уступить Красному Волку и Оленю то, что они у него попросят, вожди краснокожих помогут моему брату в его мщении и не покинут его, не окончив дела.
- Каковы бы ни были ваши условия, - сказал дон Эстебан, - я согласен на них, если вы будете служить мне так, как говорите.
- Пусть брат мой не торопится соглашаться на мои условия - он их еще не знает, - произнес индеец насмешливо, - может быть, он после пожалеет, что поспешил.
- Повторяю, - твердо ответил дон Эстебан, - я принимаю ваши условия, каковы бы они ни были. Скажите же мне их немедленно.
- Я знаю, где скрыты обе девушки, которых напрасно ищет брат мой, - сказал, помолчав несколько минут, индеец.
При этих словах дон Эстебан вскочил как ужаленный.
- Ты знаешь, где они! - воскликнул он, сжав руку индейца и пристально глядя на него.
- Да, знаю, - спокойно ответил индеец.
- Это невероятно!
Индеец презрительно улыбнулся.
- Олень их охранял и сам провел их туда, где они теперь находятся.
- И ты можешь провести меня туда?
- Да, если брат мой согласится на мои условия.
- Хорошо! Говори же, чего хочет вождь?
- Что предпочтет брат мой: этих ли девушек или мщение?
- Конечно, мщение!
- Хорошо. Девушки останутся там, где они находятся в данную минуту. Олень и Красный Волк одиноки, их шалаши пусты, обоим им нужны жены. Воины сражаются, охотятся; жены готовят пищу, нянчат детей… Брат понимает меня?
Эти слова индеец произнес с таким странным ударением, что мексиканец невольно вздрогнул, но тотчас же оправясь, сказал:
- И если я соглашусь?..
- Красный Волк - вождь двух сотен воинов: они в распоряжении моего брата и помогут ему исполнить его мщение.
Дон Эстебан взялся обеими руками за голову; несколько минут он оставался в таком, по-видимому, глубоком раздумье: человек этот, хладнокровно решась на смерть своей племянницы, колебался согласиться на это гнусное предложение - оно казалось ему ужаснее смерти.
Индейцы спокойно ожидали результата внутренней борьбы, происходившей в душе этого человека. Борьба не была продолжительной: скоро дон Эстебан поднял голову, лицо его было спокойно, голос ровен, в нем не было заметно ни малейшего волнения.
- Хорошо, пусть будет так, - сказал он. - Участь их решена; я согласен и сдержу свое слово, но прежде вы сдержите свое.
- Мы исполним свое слово, - ответили индейцы.
- Раньше восхода восьмого солнца, - прибавил Олень, - враги моего брата будут в его власти; он поступит с ними, как захочет.
- Что же теперь делать мне? - спросил дон Эстебан.
- Вот наш план… - сказал Олень, и все втроем они принялись рассуждать о том, как лучше и вернее достигнуть желаемой цели.
Но так как скоро мы на деле познакомимся с их планом действий, то оставим мошенников обдумывать его и обратимся к другим лицам нашего рассказа.
Глава XXVI
ПРЕСЛЕДОВАНИЕ
Лица, собравшиеся в палатке дона Мигеля, не могли не выразить удивления и даже ужаса при неожиданном появлении Вольной Пули, бледного, окровавленного, в беспорядочной одежде. Охотник остановился при входе в палатку, угрюмо оглядывая всех; лицо его выражало горе и глубокое уныние.
Дон Мигель первым пришел в себя и заговорил с вновь пришедшим.
- Что с вами случилось, Вольная Пуля? - спросил он не совсем спокойным голосом. - С какой неприятной новостью являетесь вы к нам?
- Я должен объявить вам ужасную новость! - ответил охотник тихо, невнятно, утирая рукой выступивший на лбу холодный пот и подозрительно оглядывая всех присутствующих.
- Мы охотно выслушаем ее, какова бы она ни была, хороших вестей мы и не ждем, - ответил дон Мигель спокойным тоном, но со стесненным сердцем.
- Я вас предал! Подло предал! - твердо произнес Вольная Пуля после некоторого колебания, с лихорадочной краснотой в лице.
- Вы! - воскликнули Верный Прицел и дон Мигель, пожав плечами.
- Да, я, - решительно ответил охотник. Все с изумлением переглянулись.
- Гм! - проговорил вполголоса Верный Прицел, печально качая головой. - Тут что-то кроется; позвольте уж мне узнать это, - обратился он к дону Мигелю, готовившемуся снова расспрашивать охотника, - я знаю, как можно заставить его говорить.
Сказав это, он встал с места, подошел к Вольной Пуле и дружески положил ему руку на плечо. Охотник при этом вздрогнул, поднял голову и печально посмотрел на друга.
- Послушай, Вольная Пуля, мой старый товарищ, - сказал Верный Прицел, улыбаясь, - что с тобой случилось? Отчего этот испуганный вид, как будто небо сейчас обрушится на наши головы? Что значит эта так называемая измена, в которой ты сам себя обвиняешь и в невозможности которой ручаюсь я, знающий тебя уже сорок лет.
- Не спеши, брат, - ответил Вольная Пуля глухим голосом, - повторяю: я изменил закону прерий, я предал вас.
- Но объяснись же! Не можешь же ты…
- Подождите! - вмешался вдруг дон Мариано, все время угрюмо молчавший. - Я догадываюсь, что вы сделали, и благодарю вас за это. Я должен оправдать вас перед вашими друзьями; позвольте же мне исполнить это, - сказал он Вольной Пуле.
Все с любопытством взглянули на говорившего.
- Кабальерос, - продолжал он, - этот достойный человек обвиняет себя перед вами в измене, оказав мне величайшую услугу; одним словом, он спас моего брата!
- Возможно ли! - сердито воскликнул дон Мигель. Вольная Пуля утвердительно кивнул головой.
- Несчастный! Что вы наделали! - обратился дон Ми гель к дону Мариано.
- Я не хотел быть братоубийцей! - ответил тот благородно.
Эти слова как громом поразили всех присутствующих, они невольно вздрогнули.
- Не укоряйте этого честного охотника в том, что он спас того негодяя, - продолжал дон Мариано. - Не довольно ли был он наказан? Урок был слишком жесток, чтобы не проучить его. Вынужденный признать себя побежденным, под бременем стыда и угрызений совести, он блуждает теперь один без опоры под оком Всемогущего, который, когда настанет час, ниспошлет ему искупление грехам его! Теперь дон Эстебан нам не опасен; никогда больше мы не встретим его на нашем пути…
- Остановитесь! - живо перебил его Вольная Пуля. - Если бы это было так, как вы говорите, я не упрекал бы себя в том, что послушал вас. Нет, дон Мариано, мне следовало отказать вам. Убита ехидна - нет и яда ее! Знаете ли вы, что сделал этот человек? Как только он, благодаря мне, увидел себя спасенным, то захотел предательски отнять у меня ту жизнь, которую я возвратил ему. Взгляните на эту рану, - добавил он, снимая нахлобученную на лицо шляпу и показывая повязку на голове, - вот доказательство его благодарности, оставленное мне при расставании.
Все вскрикнули от ужаса.
Тогда Вольная Пуля рассказал им обо всем случившемся со всеми подробностями.
- Необходимо как можно быстрее покончить с ним, - произнес Верный Прицел после некоторого раздумья, - кто знает, что делает этот разбойник теперь, пока мы тут рассуждаем? Поднимем лагерь как можно скорее и поспешим к пленницам - их следует спасти прежде всего, - а затем уж мы сумеем разрушить все преступные замыслы этого негодяя!
- Да! - воскликнул дон Мигель! - В дорогу, скорее в дорогу! Дай Бог, чтобы мы поспели вовремя!
Дон Мариано, удрученный новым горем, угрюмо молчал, сознавая свою ошибку.
- Позвольте одно слово, - сказал Вольная Пуля, несколько взбодренный после признания в своем проступке. - Не допустим же обмануть себя в этот раз; выслушайте, что я предложу вам.
- Говорите, - ответил дон Лео.
- Вот что я предлагаю: дон Мигель и его отряд должны немедленно пуститься по следам дона Эстебана. Верьте мне, что всего необходимее нам найти его, и - клянусь Богом! - я сделаю для этого все возможное; я должен свести с ним счеты, - добавил он с плохо скрытой ненавистью.
- Но что же будет с девушками? - спросил дон Лео.
- Заботу о них предоставьте Верному Прицелу: будьте уверены, что он выполнит это дело лучше вас самих.
Дон Лео де Торрес задумался; Верный Прицел взял его за руку и, дружески пожав ее, сказал:
- Вольная Пуля дал дельный совет, в настоящих обстоятельствах мы только ему и можем последовать; мы должны перехитрить наших противников: только хитростью мы можем разрушить их козни. Предоставьте это мне - недаром же меня прозвали Фланкером! Клянусь вам своей жизнью, что я возвращу вам обеих девушек.
- Поступайте как найдете лучше, - печально ответил дон Лео, - я слаб и не в силах взяться за это великое дело.
- Теперь, Верный Прицел, назначьте место, где мы должны сойтись, когда исполним возложенное на нас дело, - сказал Вольная Пуля.
- Правда, это необходимо, - ответил охотник. - Было бы хорошо, если б часть людей дона Мигеля отправилась прямо на избранное место свидания, чтобы в случае необходимости каждая группа могла найти в них помощь или подкрепление.
- Хорошо, пятнадцать человек немедленно пойдут на то место, куда вы укажете, - сказал дон Мигель, - чтобы быть готовыми к оказанию помощи.
- Руперто как старый опытный охотник - согласно, конечно, вашей воле, дон Мигель, - продолжал Верный Прицел, - примет начальство над ними и отправится к Амату, месту, где река разделяется на несколько рукавов.
- О! Я отлично знаю это место, - прервал его Руперто, - я часто охотился там на бобров и выдр.
- Полагаю, однако, что вы не один отправитесь?
- Я иду вместе с Верным Прицелом, - сказал дон Мариано.
- Еще с нами пойдет Доминго: по некоторым причинам, известным только мне, я хочу постоянно иметь его под рукой. Не будут лишними также Бермудес и Хуанито: они храбры и преданы мне. Больше мне никто не нужен.