Илья Кормильцев - Собрание сочинений. Том 1. Поэзия стр 30.

о святой человек!
ты только что был там
я захожу в эту комнату
и вижу эту тварь
ее дряблое тело
открыто жадным ветрам,
и одинокий мальчик
прильнул к поникшим грудям

это лицо так знакомо
но это не ты
я выхожу из дома
навстречу дням темноты

о святой человек!
ты только что был тут
я захожу в это здание
а там - одни зеркала

я иду по коридорам
и за мною идут
отраженья, как духи
голубого стекла

не позднее 1990

Утро Полины

руки Полины,
как забытая пластинка под упорной иглой
звуки ленивы
и кружат, как пылинки, над ее головой
сонные глаза
ждут того, кто войдет в них
и зажжет в них электрический свет
утро Полины
продолжается сто миллиардов лет

и все эти годы я слышу, как колышется грудь
и от ее дыханья в окне запотело стекло
и мне не жалко, что бесконечен мой путь
в ее хрустальной спальне пусть будет постоянно светло

я знаю тех, кто дождется
и тех, кто не дождавшись, умрет
но и с теми и с другими
одинаково скучно идти
я люблю тебя за то,
что твое ожидание ждет
того, что никогда не может произойти

пальцы Полины,
словно свечи в канделябрах ночей
слезы Полины
превратились в бесконечный ручей
в комнате Полины
на пороге нерешительно мнется рассвет
утро Полины
продолжается сто миллиардов лет

не позднее 1990

20 000

темную ночь нельзя обмануть,
спрятав огонь в ладони руки
счастливы те, кто могут заснуть,
спят и не слышат теченья реки

но река широка, река глубока,
река уносит нас, как облака
двадцать тысяч дней и ночей пройдет,
человек родился - человек умрет

пряди волос держа, как траву,
схватив твои руки, как ветви ив,
я себя убеждал, что уже не плыву,
и смеялся от счастья, себя убедив

но теченье несло нас уже вдвоем,
и вода отражалась в лице твоем
двадцать тысяч дней и ночей пройдет,
человек родился - человек умрет

через двадцать тысяч дней и ночей
наши тени впадут в океан теней,
чтобы дальше уже никуда не плыть
что вода унесла - водой не разлить

не позднее 1990

Бегущая вдаль

я не могу заснуть - так бывает всегда,
когда восходит твоя одинокая звезда,
катящаяся вдаль на спицах лучей,
далекое светило беззвездных ночей

мы были поджары, как пара гончих псов,
нас сводил с ума наш здоровый пот,
мы чуяли друг друга через стены домов
и снились друг другу всю ночь напролет
мы боялись себя, мы дичились других,
весь мир кроме нас знал нашу мечту -
обнять эту ночь, где все окна слепы,
раздавить в объятьях ее пустоту
но я сидел с тобой, не касаясь руки,
слушая твой голос, как радио небес,
заполняющее музыкой город тоски,
зовущее оленей в безвыходный лес

бегущая вдаль,
бегущая вдаль,
неужели тебе никого не жаль?
никто не может поспеть за тобой,
за бегущей вдаль
одинокой звездой

я терпел много лет, но в одну из ночей
я встал и беззвучно закрыл окно
держась за перила твоих лучей,
я выполнил то, что мне снилось давно -
я шагнул в пустоту

но лунный бич ударил меня по рукам,
по ногам хлестнула звездная плеть,
и я понял, что мне никого не догнать,
и я понял, что мне слишком поздно лететь
и в этих окнах, что прежде были пусты,
я вдруг увидел глаза, устремленные вверх,
ловящие свет одичалой звезды
в ответ на ее несмолкающий смех
каждый из них шептал другое имя,
каждый из них хранил свою печаль,
но мне казалось, что я делю вместе с ними
одну и ту же бегущую вдаль

не позднее 1990

Христос

мне снилось, что Христос воскрес
и жив, как я и ты
идет, неся незримый вес,
а на руках - бинты
идет по вымершим дворам
тоскливых городов
и слово мыслит молвить нам,
но не находит слов

мне снилось - он мне позвонил,
когда искал приют,
и безразлично обронил,
что здесь его убьют
мне снилось, что он пил вино
в подъезде со шпаной,
и били до смерти его
цепочкою стальной

звучал его последний смех,
переходящий в стон
мне снилось - я один из тех,
с кем пил в подъезде он
проснулся я и закурил
и встал перед окном,
и был весь опустевший мир -
один огромный дом

не позднее 1990

Золотое пятно

будем друг друга любить,
завтра нас расстреляют
не пытайся понять, зачем
не пытайся узнать, за что
поскользнемся на влаге ночной
и на скользких тенях, что мелькают,
бросая тревожный след
на золотое пятно

встань, встань в проеме двери,
как медное изваянье,
как бронзовое распятье,
встань, встань в проеме двери

когда-то я был королем,
а ты была королевой,
но тень легла на струну,
и оборвалась струна,
и от святой стороны
нам ничего не досталось,
кроме последней любви
и золотого пятна

не позднее 1990

Свежее утро

свежее утро
разбудит нас порывами ветра,
отбросит навечно
ненужные окна и двери,
сорвет с нас одежды
и ржавые знаки различья
и только тогда
позволит нам выйти из дома

свежее утро
сметет наши урны и тюрьмы,
погонит вдоль улиц
кучи хамского хлама
свежим утром
многое станет лишним,
и трудно будет вспомнить,
с кем шла битва

но свежее утро не может
тянуться вечно
свежее утро
не может тянуться вечно

свежим утром
мы выйдем из каждого дома
разобрать старый мусор,
расчистить унылую землю,
и слабому сердцу
многого станет жалко
и каждый спрячет
что-то себе на память

не позднее 1990

Стеклянный дом

камни за пазухой морщат
мой новый пиджак
ты чистишь на кухне
старую тулку отца
гости приносят на блюде
праздничный торт,
под кремом которого
спрятаны слитки свинца

но в стеклянном доме
опасно камнями бросаться,
в стеклянном доме
никто не рискнет подраться
и в стеклянном доме
ненависть сжигает сердца,
но я вынужден терпеть
выражение чужого лица

разносчик телеграмм
приносит лотерейный билет
и открытки, с которых
капает сладкая ложь
он сует мне в карман
целлофановый пистолет
и вручает тебе
перевязанный ленточкой нож

но в стеклянном доме…

не позднее 1997

Зов

столько домов, столько огней -
здесь должно быть немало живых существ,
и каждое из них имеет право на боль
и способно на крик
я стою, озираясь, как отравленный зверь,
огонь пожирает мое нутро,
я ищу копье, я ищу ружье,
но это во мне самом

кто позвал меня?
чей голос звучит, выкликая мои имена?
сколько их будет еще,
пока я не буду назван дотла?
пока не падет зола…

я знаю, как приходят
для того, чтобы делать любовь,
как встают на пороге
и зловеще смотрят в глаза
но этот случай совсем не из тех,
этот зов непредвиденно нов
мое тело уже доступно,
а им нужно что-то еще

я побегу по коридорам вагона,
в котором пусты все купе,
и прижмусь к ледяной двери,
в круглый грохот колес
ангел коснется моих волос
я шепну: "скажи, я кричал во сне?"
а он мне ответит: "послушай,
ты все еще спишь…"

не позднее 1997

Марсельеза

я сделаюсь странным и войду как герой
в новый кадр, который
начнется с черной пряди волос
на моем плече
я прощу наш стиль, неубранство домов,
носки на креслах, нашу постель,
которая пахнет похмельем
и колесом обозрения

сегодня мы будем пить
Королевскую Кровь
бокалы на стол! на плаху - топор!
сегодня мы будем пить
Королевскую Кровь

кусая губы и проплакав глаза,
треть жизни уходит
как голые плечи - усталые свечи -
не накинут халат
но романтика - это твой смазанный грим
Марсельеза - черный эротический блюз,
бомба на плечах, ядра между ног,
песня воробья

сегодня мы будем пить
Королевскую Кровь
трепещите, тираны!
вперед, батальоны!
сегодня мы будем пить
Королевскую Кровь!

не позднее 1990

Мертвая мечта плохо пахнет

улицы пусты, и в парке кусты покрыты росой
чистое стекло вымыто мягкою дождевою водой
я встал под теплый душ, обнажив свою душу,
нагой и босой
но этот липкий запах, тяжелый и грустный -
он остался со мной

мертвая мечта плохо пахнет
мертвая мечта плохо пахнет

я стал брезглив: эти влажные губы пахнут
кладбищем летом
типографическая краска не может отбить запах
мертвых газет
и цветы на окне собирают из мух
лишь самых отпетых
отравленный нюх не обманешь пакетом
дурных сигарет

этот запах въелся под кожу до самых печенок,
как краска стыда
этот запах сделал сердце открытой могилой -
не зарыть никогда
и тот, кто, стоя рядом, ничего не почует,
не знал нашей мертвой мечты
но тот, кто уклоняется от поцелуев,
чувствует то же, что ты