Илья Кормильцев - Собрание сочинений. Том 1. Поэзия стр 26.

не позднее 1987

Мой брат Каин

мой брат Каин был в далекой стране -
убивал там детей пророков
теперь мой брат Каин вернулся спасать
Россию от масонов и рока
мой брат Каин за армейский порядок
и за железную власть
Каин тяжко контужен и не спит на кровати,
потому что боится упасть
и когда он выходит в двенадцать часов,
пьяный из безалкогольного бара,
лунный свет станет красным на десантном ноже,
занесенном для слепого удара

когда он ревет - кровь течет из-под век,
когда он смеется - у него не все на месте
он уже не человек
он уже не человек

мой брат Каин - он все же мне брат
каким бы он ни был - брат мой Каин
он вернулся домой - я открыл ему дверь,
потому что он болен и неприкаян
он ловит в воздухе духов рукой,
но натыкается только на нас
мой брат Каин - он всех нас погубит,
потому что у Каина больше нет глаз

не позднее 1987

Чужой

человек в пальто за моим окном
смотрит как будто вдаль
человек за углом в темном пальто
будет везде и всегда

человек в пальто за моим окном
это, видимо, новый мой враг
ведь любой другой чужой человек
не пришел бы сюда просто так

и если он поднимет глаза,
то в окно сквозь тюлевый дым
он увидит портрет с лицом на стекле,
где я только что был молодым

он увидит меня, он запомнит лицо
он узнает мой нервный взгляд
и чужой человек в темном пальто
не оставит меня просто так

я никогда не боялся людей,
но этот чужой человек

чужой человек приходит ко мне,
внимательно смотрит в глаза
он желает увидеть в них ужас и страх,
но видит усталость и боль

чужой человек влетает в окно,
открывает мою постель
в надежде найти хоть малейший изъян
в чистых складках белья

но я не убийца и я не дурак,
чтобы пачкать кровью свой след
чужой человек приходит ко мне,
зажимает мне руки в тиски
и я вижу, как жадно он пьет из меня
остатки вина и тоски

чужой человек уходит назад,
за собой не оставив следа
и я знаю, что этот чужой человек
не вернется сюда никогда

не позднее 1987

Бриллиантовые дороги

посмотри, как блестят бриллиантовые дороги
послушай, как хрустят бриллиантовые дороги
смотри, какие следы оставляют на них боги
чтоб идти вслед за ними, нужны золотые ноги
чтоб вцепиться в стекло, нужны алмазные когти

горят над нами, горят,
помрачая рассудок,
бриллиантовые дороги
в темное время суток

посмотри, как узки бриллиантовые дороги
нас зажали в тиски бриллиантовые дороги
чтобы видеть их свет, мы пили горькие травы
если в пропасть не пасть, все равно умирать от отравы
на алмазных мостах через черные канавы

парят над нами, парят,
помрачая рассудок,
бриллиантовые дороги
в темное время суток

не позднее 1987

Музыка на песке

у зеленой воды, у запаха тины,
наблюдая восхищенно полет паутины,
сумасшедший пацан бьет в пустую жестянку,
сумасшедший пацан лупит в старую банку
из пустого пространства, из старой консервы
извлекается звук, возбуждающий нервы
сумасшедший пацан бьет жутко и мерно
по заржавленным бакам, по огромным цистернам

музыка на песке,
музыка на песке
мы идем за ней, как звери,
мы волнуемся в тоске

у зеленой волны, у старого камня
из драной рубахи он делает знамя,
из ивовой ветви он делает саблю
и бормочет какую-то абракадабру
строит замки из песка,
крутит пальцем у виска
мы бросаем семьи, мы сжигаем деньги,
деремся на свалке из-за гулкой канистры,
кухонные женщины несут сковородки,
с ведром для бумаг вдаль уходят министры
и под барабанный бой
он зовет нас за собой

музыка под водой,
музыка под водой
мы спешим за ней, как крысы
и скрываемся в прибой

не позднее 1988

Черный парус

мой огонь спалит сырой песок,
мой маяк пробьет густой туман
здесь твой порт, здесь твой причал
здесь твой киль встретит дно

дикий вереск на скале высокой,
мой брат, твой друг
черный парус на волне далекой,
мой взгляд, твой струг

вернет тебя Вотан, Вотан…
он сможет…
ложись на мхи… Вотан, Вотан…
люби, пока Вотан, Вотан не вспенит
китовый путь…
Вотан, Вотан…

будет спрут из морских глубин,
будет остров златых коней
ты - мой глаз, ты - мой глаз!
будет карканье воронья,
будет песня туманных дев
ты - мой слух, ты - мой слух!
хранит тебя…
Вотан, Вотан…

можжевельник под сосной зеленой -
мой страж, твой бог
крики чаек над волной соленой -
мой вздох, твой бег

скажи мне все…
Вотан, Вотан проверит…
дай клятву мне… Вотан, Вотан…
коснись костра… Вотан, Вотан…
рукою…
согрей в нем сталь…
Вотан, Вотан…

будет холод ледовых стен,
лихорадка больных песков
ты - мой перст, ты - мой перст!
будет золото муравьев,
бриллианты царя слонов
ты - мой меч, ты - мой меч!
хранит тебя Вотан, Вотан…

мой огонь спалит сырой песок,
мой маяк пробьет густой туман
здесь твой порт, здесь твой причал,
здесь нас ждет твой рассказ

1988

Боксер

когда я кусался или портил игрушки,
или выходил не спросясь один за порог,
меня ставили в угол как злую зверушку
и я плакал, покуда я мог

но слезы кончались, и глаза высыхали,
я падал на колени и молился кому-то,
кто мог прекратить бесконечную пытку
взросления

и я увидел его, глядя в телевизор,
когда родители спали
по размытой картинке
он шел навстречу мне и навстречу всем,
кто явился смотреть, как он рухнет на ринге

по разбитой улыбке стекала кровь,
и он пил эту кровь
перед стадом распаленных свиней,
становясь от этой крови сильней

красная улыбка на белом лице -
такое забудешь не скоро
и я понял детским сердцем, что это Бог,
и он воплотился в боксера
/ мой Бог воплотился в боксера /

теперь я знал, за что платят деньги:
за то, чтоб его повалили на пол,
и, когда меня вновь отправили к стенке,
я знал, что мне делать, и больше не плакал

я ударил туда, где двигались губы,
и ответный удар размазал меня,
но, вставая, я улыбался как псих
сжимал кулачок, чтобы вновь ощутить
привкус собственной крови
в горячей слюне

красная улыбка на белом лице -
такое прощаешь нескоро
им казалось, что я защищаю себя,
но я защищал боксера
им казалось, что я сошел с ума,
а я защищал боксера

не позднее 1988

Красные листья

мой город был и велик и смел,
но однажды сошел с ума
и, сойдя с ума, он придумал чуму,
но не знал, что это чума
мой город устал от погон и петлиц,
он молился и пел всю весну,
а ближе к осени вызвал убийц,
чтоб убийцы убили войну

убийцы сначала убили войну
и всех кто носил мундир,
и впервые в постель ложились одну
солдат и его командир
затем они устремились на тех,
кто ковал смертельный металл,
на тех, кто сеял солдатский хлеб
и на тех, кто его собирал

красные листья падают вниз,
и их заметает снег
красные листья падают вниз,
и их заметает снег

и когда убийцы остались одни
в середине кровавого круга,
чтобы чем-то заполнть тоскливые дни,
они начали резать друг друга
и последний, подумав, что Бог еще там,
переполнил телами траншею
и по лестнице тел пополз к небесам,
но упал и свернул себе шею

мой город стоял всем смертям назло
и стоял бы еще целый век,
но против зла город выдумал зло,
и саваном стал ему снег
возможно, что солнце взойдет еще раз
и растопит над городом льды,
но я боюсь представить себе
цвет этой талой воды

не позднее 1988

Люди

я боюсь младенцев, я боюсь мертвецов,
я ощупываю пальцами свое лицо,
и внутри у меня холодеет от жути:
неужели я такой же как все эти люди?
люди, которые живут надо мной
люди, которые живут подо мной
люди, которые храпят за стеной
люди, которые лежат под землей

я отдал бы немало
за пару крыльев,
я отдал бы немало
за третий глаз,
за руку, на которой
четырнадцать пальцев
мне нужен для дыхания
другой газ

у них соленые слезы и резкий смех,
им никогда и ничего не хватает на всех
они любят свои лица в свежих газетах,
но на следующий день газеты тонут в клозетах
люди, которые рожают детей,
люди, которые страдают от боли,
люди, которые стреляют в людей,
но при этом не могут есть пищу без соли
они отдали бы немало…

не позднее 1988

(Как) падший ангел

мне снятся собаки, мне снятся звери
мне снится, что твари с глазами, как лампы,
вцепились мне в крылья у самого неба
и я рухнул нелепо, как падший ангел
я не помню паденья, я помню только
глухой удар о холодные камни
неужели я мог залететь так высоко
и упасть так жестоко, как падший ангел

прямо вниз -
туда, откуда мы вышли
в надежде на новую жизнь
прямо вниз -
туда, откуда мы жадно смотрели
на синюю высь
/ прямо вниз /