Стремительной походкой в зал вошел моложавый человек. Взгляд быстрых глаз безошибочно определил хозяина. Он легким, как равный с равным, кивком головы поприветствовал князя, затем других присутствующих. Конрад посмотрел на него с любопытством. Его он не приглашал. Надеялся, что Фридрих II пришлет своего личного представителя. И почему-то думал, что им будет барон фон Брейтгаузен, с которым он через магистра был уже знаком. Надо признаться, их взгляды во многом совпадали, и князь втайне наделся, что с бароном он договорится быстрее. Но… придется смиренно принимать этого человека. Он представил гостя присутствующим.
- Мы, Генрих, - пояснил Конрад, усаживая на всякий случай немца поближе к себе, - ведем разговор о падении русского города Козельска и о связанных с этим последствиях.
- Тема очень актуальна, - откликнулся тот, - ее сейчас горячо обсуждает вся Европа. Всех волнует один вопрос: что предпримет дальше этот варвар? Пока он брал русские города, Европа чувствовала себя относительно спокойно. Но с падением Козельска путь для татар остается один - на Запад.
Магистр ревнивым взглядом посмотрел на говорившего и как бы вскользь заметил:
- Есть еще и юг.
Герцог живо оглянулся на Германа фон Зальца.
- После Крестовых походов, оставивших больше пепелищ, чем обращенных в истинную веру заблудших, Батыю там делать нечего. Он, судя по результатам его деяний, далеко не дурак. Молниеносные взятия русских городов говорят о его силе и большом военном таланте.
- Однако военный талант варвара едва не померк, - заметил Ярослав.
- Вы имеете в виду оборону Козельска?
- Да.
- Я согласен с тобой, воевода, - усмехнулся герцог. - Местный князь - жаль, я не знаю его имени - показал непревзойденный военный талант и завидную храбрость. Досель никому не известный город сковал все силы татарского полководца! И каждому из нас понятно, что, окажи мы ему помощь, воинская слава татарской рати померкла бы под стенами этого города навеки.
- Вот поэтому-то мы и собрались, - вставил Конрад.
- Но я не вижу здесь главных заинтересованных лиц, - обвел присутствующих стремительным взглядом герцог.
- Ты имеешь в виду русских князей Михаила и Даниила? - уточнил Ярослав.
- Разумеется! - с пылом воскликнул тот.
Чех повернулся к Конраду. Тот понял, что от него ждут пояснений.
- К сожалению, это два непримиримых врага. Во всяком случае, Михаил заявил, что, если в походе примет участие Даниил, его ноги там не будет.
- Ну и дурак, - заключил темпераментный герцог.
Магистр поморщился.
- Я не понимаю, - не унимался Генрих, - зачем мы здесь собрались? Когда меня сюда направил император, я думал, что речь пойдет о помощи русским князьям. Я готов был это сделать. Мои воины ждут команды.
Молчавший до этого магистр, положив руки на подлокотники кресла, заговорил тягучим голосом:
- Герцог явно поторопился. Сегодня нет никаких сведений о местонахождении татарского воинства. И неизвестно, решится ли варвар на новые штурмы после наглядного урока Сечи.
Генрих с неприязнью посмотрел на говорившего. Его взгляд не ускользнул от Конрада. "Похоже, они ненавидят друг друга. Герман - верный слуга Ватикана, а герцог - императора. Но молитвами татар не остановить. А если они придут сюда? Этому может помешать Фридрих. Он же сам горячий сторонник борьбы с неверными. Именно он провозгласил, что пришел наш черед стать оплотом христианству против свирепого врага".
Мазовецкий приободрился и украдкой глянул на легата. Тот сидел, по-прежнему безучастный ко всему. Конрад расценил это как молчаливую поддержку его начинаниям.
- Дорогой магистр, - обратился князь к фон Зальцу, - ты в какой-то степени прав. Батый, скорее всего, уполз зализывать раны. Но мы обязаны во имя торжества христианства, соединив свои силы, выступить на помощь русским князьям.
Фон Зальц хмыкнул. "О себе печешься, князь", - подумал он.
- Князь, я согласен с тобой, - загорелись глаза у Ярослава, - мы должны выступить вместе и не допустить врага в наши земли. Если мы спасем русских, мы спасем себя.
Герцог с восторгом посмотрел на чешского воеводу.
Фон Зальц оглянулся на легата. Доселе сидевший молча, посланец вдруг заговорил:
- Дети мои, в ваших словах сквозит большая забота о нашей вере. И это очень похвально. Но вы не должны забывать, что, поклоняясь одному Господу Богу, мы идем к его истине разными дорогами. И наша главная цель, чтобы по дороге Ватикана шло как можно больше людей. За кем пойдет непросвещенный: за победителем или побежденным? - надтреснутый голос прелата смолк. Он, пытливо вглядываясь в каждого, сам ответил на свой вопрос: - Не будем делать победителем того, кто может заставить свернуть с истинной дороги вечно колеблющуюся паству. Господь Бог, - легат поднял вверх руку, - не простит таких деяний.
Конрад все понял. Тевтонец с ним не пойдет. Чувствуется, что смешался и чех: хотя сердце честного воина и зовет его на восток, разум вынуждает поступить иначе. "Сильна невидимая власть Ватикана, - подумал Мазовецкий. - И надо же было тебя сюда принести", - посмотрел он в сторону легата.
Тот ответил ему испытующим взглядом, и князь вынужденно улыбнулся.
Глава 5
Нестерка нещадно нахлестывал лошадь. Нагуленный степной конь легко нес двоих всадников. Князь Василий сидел впереди, и Нестерка старался своим телом прикрыть мальчика от возможного обстрела. А в голове стучали слова Аскольда: "…береги его пуще глаз". Нестерка его сбережет. Погибнет сам, но не отдаст князя в руки врагов. Однако всем своим существом молодой воин чувствовал, что враг близко. Козелец оглянулся. Черные мохнатые шапки мелькали сквозь ветви деревьев. Нестерка выдернул из колчана лук и следом услышал сзади чей-то душераздирающий крик. Стало легче: "Одним врагом меньше!"
Но в ответ запели вражьи стрелы. Одна, оцарапав ухо, вонзилась перед ним в ствол дерева, другая звякнула о кольчугу. "Только бы не в князя!" - Нестерка еще ниже склонился над Василием. И опять его выстрел. И опять крики. Это сдерживает врагов, но и озлобляет, они усиливают обстрел. Кольчуга спасает Василия.
- Скоро, скоро, Василек, мы уйдем от них, - шепнул Нестерка на ухо князю.
Но Василий вел себя достойно. Он только изредка благодарно посматривал на своего спасителя, а рука крепко сжимала эфес детского меча.
Лес вдруг развергся глубоким оврагом. Нестерка успел натянуть поводья, и конь застыл над крутым берегом. Всадник метнулся было в сторону, но огромная сосна, неизвестно когда и кем поваленная, преградила дорогу. Рванул в другую, но оттуда навстречу уже неслись крики. Нестерка спрыгнул с лошади, подхватив князя. Стегнув коня, пустил его в лес, а сам с Васильком покатился с обрыва. Этот маневр отвлек преследователей. Те, не разобравшись в случившемся, бросились на лошадиный топот.
Изрядно помятые, козельцы на дне оврага вскочили на ноги и что было сил пустились наутек. Одним духом преодолели крутой склон и углубились в лес. Только там остановились, чтобы отдышаться. Нестерка первым делом осмотрел князя. Тот был целехонек, если не считать изорванной одежонки да пары шишек на голове. Нестерка подмигнул Василию:
- Ничего, до свадьбы заживет.
В лесу было тихо, если не считать птичьего разноголосья. Нестерка огляделся. Лес здесь был редковат, хотя деревья росли необъятной толщины.
- Тут они, пожалуй, нас быстро отыщут, - сказал Нестерка. - Надо идти, но куда?..
Внезапно издалека донесся какой-то гул.
- Бежим! - вскинулся Василий.
- Не-е, - покачал головой Нестерка. - Они верхами, от них не убежишь.
- Тогда давай залезем вон на то дерево, - князь показал на кряжистый дуб, у которого ветви спускались почти до земли.
- А что, место и впрямь подходящее, - согласился Нестерка.
Беглецы вскарабкались на дерево и затаились. Через некоторое время они увидели всадников. Половцы ехали не спеша, вполголоса переговариваясь между собой.
- О чем они говорят? - шепотом спросил князь.
- Ищут место для привала.
Место нашлось под дубом, на котором затаились козельцы.
Попрыгав с коней, половцы бросились на прохладную, мягкую от прошлогодних прелых листьев землю.
Предоставленные сами себе кони разбрелись по лесу в поисках корма. Вскоре могучий храп наполнил дремавший лес.
- А что, если мы, пока они спят, - наклонившись к князю, зашептал Нестерка, - спустимся?..
- Возьмем их коней и отправимся к своим! - закончил за него князь.
Нестерка стал потихоньку спускаться вниз.
- Я тебе дам сигнал, - тихонько сказал он. - Подержи, а то мешает, - воин снял колчан, протянул князю.
Ухватившись за дерево, Нестерка спрыгнул на землю, прислушался. Не обнаружив ничего подозрительного, махнул князю. Но тот, сделав неосторожное движение, нечаянно вскрикнул, и тут же какой-то половец поднял голову. Нестерка, выхватив кинжал, метнул его в половца. Путь был свободен. Они осторожно, на цыпочках, стали удаляться от опасного места.
Нестерке удалось изловить двух справных лошадок, и козельцы, отведя их подальше, заняли места в седлах. Они ехали до самой темноты, а лес все тянулся и тянулся. Нестерка отдал князю чудом сохранившийся у него сухарь. Хлеб был твердый как камень, но мальчик с таким остервенением набросился на него, что казалось, будь тот железным, и это не спасло бы его от крепких зубов парнишки. Расправившись с краюхой и облизав губы, Василий мечтательно сказал:
- Вот вернуся домой, скажу Ефимовне, чтобы каш разных наварила. Еще чтоб мяса нажарила…
- Эх, а я бы молочка с горячим хлебушком сейчас умял.
- Стой, - воскликнул вдруг князь, уставившись вниз, будто обронил гривну.