- И мы положим к ногам папского престола новые земли, на которых восторжествует истинная вера.
- Прекрасно! - магистр взял в руки кубок. - Я хочу выпить за истинных Христовых воинов. Пусть услышит папа твой звенящий голос и воздаст тебе должное. Да поможет тебе Господь!
Они осушили бокалы. Выдохнув, заморский гость спросил:
- Как я понял, магистр, ты одобряешь мои намерения и готов их поддержать.
- Я всегда готов биться, чтобы нести истинное слово. Но не всегда пути, которыми мы идем, отвечают нашим пожеланиям, - произнес фон Зальц.
Гость ответа не понял: "Идет или не идет тевтонец?" Он хотел было спросить его об этом напрямик, но дверь внезапно отворилась, и вошел юноша. Лицо магистра просветлело.
- Мой племянник Рудольф, - представил прибывшего хозяин. - А это - ярл Швеции Биргер аф Бьельбо Фолькунг.
Биргер и племянник любезно раскланялись.
- Дорогой Рудольф, - продолжал магистр, - Биргер аф Бьельбо хочет совершить прогулку по улицам Новограда. Нет ли у тебя желания составить ему компанию?
Юный рыцарь непонимающе посмотрел на дядю. Зато его хорошо понял швед. "Ясно, магистр отвергает совместный поход. Что ответить папе? Может, словами же Германа: "Не всегда пути отвечают желаниям"? Пусть Иннокентий сам догадывается об истинных намерениях тевтона. Он очень скрытен. Похоже, мое предложение о совместном походе его насторожило. Откуда взялся этот увалень? - он раздраженно взглянул на тяжелое лицо Рудольфа. - Только помешал разговору, не дал побольше выведать о намерениях тевтонца".
- А где твоя сестра? - живо поинтересовался фон Зальц.
- Сейчас будет. Где-то задержалась.
"Отличный повод уйти от разговора. Но я не уеду, пока не добьюсь чего-то конкретного", - отметил про себя ярл.
- Почему быстро вернулись? Что, в Добжине плохо встретили? - продолжал расспрашивать племянника магистр.
Но Рудольф не успел ответить. Дверь с шумом отворилась, и в комнату ворвалась Маргарита. Со свойственной юности энергией она бросилась к своему дяде. Однако, заметив чужого человека, остановилась как вкопанная.
Ярл взглянул на нее. Их взгляды встретились. В груди сурового воина полыхнуло огнем. Девушка в смущении опустила голову.
- Я попозже зайду, - сказала она и легко выпорхнула за дверь.
Лицо гостя порозовело. Пергаментное лицо магистра собралось в складки.
Глава 13
Князь сдержал слово. Отоспавшись, Михаил спустился во двор и велел отроку вылить на спину ушат колодезной воды. Он долго отфыркивался, энергично потрясая головой, а затем, не вытираясь, натянул на мокрое тело рубаху.
- Позови Аскольда, - приказал он юноше, направляясь в гридню.
- Ну, садись, - приказал он вошедшему козельцу, в его голосе звучала доброта. - Сказывай, как ты хочешь отыскать своего половца.
- Есть тут один человек, Иван. Он знает дорогу, - уклончиво ответил Аскольд.
- Ха! Ха! - рассмеялся князь от души. - Иван знает. А знает ли твой Иван, что их давно нет в половецких степях? Батый их прогнал.
Душно было в гриднице. Князь вспотел.
- Эй, - гаркнул князь во все горло.
Появился отрок.
- Принеси хренового квасу! Холодненького, - добавил он пареньку, который опрометью бросился исполнять команду.
Вскоре отрок притащил два кувшина.
- Князь, - сказал он, переведя дух, - здесь водица, зубы ломит, а это квас, как ты велел.
- Налей водицы.
Отпив несколько глотков, Михаил довольно крякнул:
- Хороша-а! Хочешь? - спросил он у Аскольда и показал на кувшин.
Аскольд отказался, хотя жажда и его начала мучить. Князь несколько раз принимался за братину. Напившись, он вернулся к разговору. Голос его посуровел.
- Беда большая, если мы не отыщем мальца. Молодец, что хочешь это сделать. Деньга у тебя есть?
Увидев, что Аскольд горестно покачал головой, князь произнес:
- Не горюй. Я пособлю. К половцу без гроша, как к купцу, ходить нечего. Дам тебе и дружинников.
Аскольд решительно возразил:
- Нет, князь, воины тебе тут нужны. Думаю, лучше идти налегке. Из своих Кулотку возьму да, если позволишь, Зуба.
Михаил посмотрел в открытое окно. Оно выходило во двор. Там уже появился народ. Кто колол к вечеру дрова, кто подметал двор.
- Половцы навроде бежали к венгерскому королю Владиславу, - вернулся к разговору князь.
Аскольд удивился:
- Так что, Батый от нас пошел на половцев?
- Так сказывают. Сам Котян ко мне гонца не посылал. Но я велю написать ему грамоту. Передашь ему. Хочу просить его, чтобы оказал тебе помощь.
- Премного буду благодарен, князь, - склонился Аскольд. - Только как я ему отдам?
Михаил махнул рукой:
- Это дело простое. Подожди, уж не послать ли мне с тобой боярина Зиму? Мужик он тонкий. У хана бывал.
- Просил бы, князь, этого не делать. Если бы точно знать, что это был Василий, другое дело. И боюсь, если хан узнает, что у него наш князь, всякое может сотворить.
У Михаила на переносье сошлись брови, и он как-то по-особенному посмотрел на юношу:
- А что, ты, пожалуй, прав. И Зиму я с тобой не пошлю. Но поедешь ты с купчиной Путятой. Он должен не сегодня завтра отбыть. У него с венграми дружба. От них я просил его привезти оружия. Может, успеет до татар обернуться, - князь вздохнул.
- Может, не пойдут, - предположил, чтобы как-то успокоить, Аскольд.
- Может, и не пойдут, - охотно согласился князь. - Твой отец, слава ему, здорово, видать, намял татарину бока. Да… надо было тогда, когда ты был здесь, и мне ударить по нему. Но былое не вернешь. Господь определил нам нашу участь. Людей у меня бери, кого хошь. Ты говорил о Зубе? Бери его. Думаю, он добрый воин.
От князя Аскольд бросился к Зосиму. Отец Меченного, услышав от Аскольда решение князя, потащил его к купчине.
Тот сидел на крыльце, навалившись на стену плечом. Плоская крыша с козырьком отбрасывала на ступеньки спасительную тень. Он дремал, но, заслышав лай кобелей, открыл глаза. Увидав, как Зосим с каким-то парнем отбиваются от злющих собак, тотчас заорал на них. Кобели разбежались, издавая грозное рычание.
- Ну и псину же ты развел, - Зосим опустился рядом. - Доброму человеку проходу нет.
- Кабы были одни добрые, в кобелях и нужды не было бы. С чем пожаловал, дорогой гость? А это кто с тобой? Постой, не сын ли воеводы?
- Точно! Узнал-таки. Востер еще твой глаз.
Купец довольно фыркнул.
- Не только глаз, ха, ха, - он покосился на Аскольда.
Зосим понял:
- Он тоже мужчиной стал.
- Не на княжне ли?
- Точно.
Купец поднялся. Спустился с крыльца к Аскольду.
- Молодец, парень, - он ударил того по плечу. - Это по-моему. Сказано - сделано. Побился ты за нее изрядно. Чем сильнее борьба, тем глубже любовь. Поверь, молодец, нет ничего дороже. Любое богатство променял бы за свое счастье.
- Полно, купец! - рассмеялся Зосим. - У тебя добра полны короба, вот ты язык и чешешь. А доведись чего - за грош удавишься. Знаю я вашего брата.
Купчина оставил Аскольда, поднялся по ступенькам и остановился напротив Зосима.
- Что ты знаешь? Знаешь ты одно. А заглянул бы сюда, - он ударил ладонью по груди. - Ладно, - махнул он рукой, - зачем пришли? Выкладывайте.
Зосима не пришлось упрашивать:
- Слыхивал, что ты к венграм готовишься?
- Уж не со мной ли собрался? - удивленно посмотрел на него купчина.
- С тобой. Только не я - он. Дело у него неотложное, - Зосим кивнул на Аскольда и добавил: - Расскажи ему.
Рогович слушал внимательно.
- Опасна твоя затея, парень, - заговорил купец, выслушав юношу. - Люди эти коварны. Если половцы почувствуют запах наживы, они ни перед чем не остановятся, чтобы ею завладеть. Они князя тебе за так не отдадут.
Аскольд запротестовал:
- Я не собираюсь им говорить, кто этот мальчик. Мне необходимо узнать, где он, жив ли? А там видно будет.
Путята снисходительно улыбнулся:
- Почему ты думаешь, что малец сам об этом не расскажет?
Купец озадачил Аскольда. Вмешался Зосим:
- Прав Аскольд. Сначала выясним, жив ли Василий, а потом будем решать, что делать.
- Ну что ж, собирайся, - купец потеребил бороду. - Дней через пять выходим. Только уговор: никому ни слова.
- Через пять дней? Я ждать не могу! Пойми меня, Путята, - воскликнул он. - Князь, мальчик, в плену! Он может погибнуть. Ты же отец. Неужели у тебя очерствело сердце? Тогда я пойду один!
Наверное, страсть, с какой были произнесены эти слова, заставила купца как-то по-особенному взглянуть на юношу.
- Эх, была не была - завтра в ночь выступаем. Обозы увязаны, впрягай лошадей да езжай потихоньку. Завтра сходим в церковь, помолимся на дорогу, а ночью тронемся с Богом. Только, чур, никому ни слова.
На прощание купчина напомнил Аскольду:
- Грамоту и деньги ты у князя возьми. Они могут сослужить хорошую службу.
Путята выполнил обещание. На следующую ночь обоз, как только угомонился Чернигов, тронулся в путь. Возглавил движение сам Путята. Рядом с ним ехал уже знакомый Аскольду Иван Шига. Они о чем-то переговаривались, но Аскольд, приотстав, не слушал их разговора. Он погрузился в свои думы: "Где сыскать Буда или Кыргая? Что делать с грамотой князя? Если сразу вручить, он может отправить меня тотчас назад. Просить у хана помощи? Но не навредит ли моя просьба мальчику? Что делать?" Аскольд решил обсудить эту проблему с Путятой.
- А я тоже об этом думаю, - признался тот. - Мне многие знатные половцы знакомы. Можно попросить их. Они не откажут.