Джимми. Давай скорее. Придется попросить, чтобы специально для тебя все печатали по слогам. Там, я знаю, идет жестокая полемика о том, носил ли Мильтон подтяжки. Очень хочется посмотреть, кого приложили на этой неделе.
Клифф. Прочти-ка вот это. Не пойму, о чем спор, но какой-то профессор из Оксфорда, судя по всему, сел в лужу, "Атенеум" рвет и мечет, и редактор объявляет, что обмен мнениями прекращен.
Джимми. А ты становишься любопытным, малыш! Речь идет об одном американском профессоре, кажется, из Йейла, который убежден, что Шекспир превратился в существо другого пола, когда писал "Бурю". Он вынужден был вернуться к себе на родину, в Стрэтфорд, потому что коллеги актеры перестали относиться к нему серьезно. Этот друг профессор скоро явится к нам искать документы, подтверждающие, что добрый старый Вильям Ш. окончил жизнь законным сожителем некоего фермера из Варвикшира, за которого вышел замуж, имея от него уже троих детей.
Елена смеется.
(Удивлен.) В чем дело?
Елена. Ничего. Просто я только теперь начинаю привыкать. Я никак (это говорится Клиффу) не могу понять, когда он говорит серьезно и когда нет.
Клифф. Вряд ли он сам может в этом разобраться. Сомнительные случаи считайте за оскорбление.
Джимми. Читай скорее и заткнись! Что делаем вечером? Даже приличного концерта нет. (Елене.) Ты пойдешь в церковь?
Елена(порядочно удивлена). Нет. Не думаю. Если только тебе хочется.
Джимми. В самом деле - или мне кажется, что за последнее время сатанинский блеск в ее глазах стал ярче? Может, это следствие незаконного сожительства со мной? Ты чувствуешь за собой большой грех, дорогая? Ну? Чувствуешь?
Ей не верится, что это атака на нее, и она бросает на него неуверенный взгляд.
Тебе кажется, что грех выползает у тебя из всех пор, как паста из тюбика? Ты не уверена, шучу я или нет? Неужели в нужных случаях я должен надевать красный нос и колпак? Просто интересно знать, вот и все.
Елена потрясена неожиданной холодностью его взгляда, но обидеться она не успевает, потому что Джимми улыбается ей и задорно кричит Клиффу.
Джимми. Давай газету, обормот!
Клифф. Чтоб ты околел!
Джимми(Елене). Ты долго еще будешь гладить?
Елена. Почти закончила.
Джимми. Кстати, о грехе: я видел, как ты болтала с преподобным другом мисс Друри. Елена, дорогая, я говорю, я видел…
Елена. Да, это был он.
Джимми. Дорогая, тебе незачем занимать оборонительную позицию.
Елена. Я и не защищаюсь.
Джимми. В конце концов, почему бы нам не пригласить этого священника на чашку чая? Что тут такого? Ты нашла с ним много общего?
Елена. Нет, не думаю.
Джимми. Ты считаешь, что духовная жвачка может сделать из меня человека? И что мне следует упражняться в поднимании духовных тяжестей и развивать свои мускулы? Я раньше выступал по разряду либералов в наилегчайшем весе. Боялся показать свое моральное тщедушие, но теперь все могут с завистью разглядывать мои великолепные формы. Я покажу любой силовой прием без малейшего признака жалости или сострадания.
Елена. Ну ладно, Джимми.
Джимми. Два года назад я головы не смел поднять, а теперь в самоуверенности не уступлю и кинозвезде.
Елена. Джимми, мы можем провести хотя бы одни день, только один день, без споров о религии и политике?
Клифф. Да, смени пластинку, старина, а лучше - совсем заткнись.
Джимми(вставая). Придумал название для новой песни. Называется: "Мать попала в желтый дом, то-то славно заживем". Слова не менее удачны. Я думаю, надо их разучить и исполнить песню в лицах.
Елена. Хорошая мысль.
Джимми. Для сценария возьмем что-нибудь популярное, а слова вставим свои. "Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте". Нет, слишком высокопарно! Кроме того, публике едва ли будет приятно напоминание об этом странном человеке после того, как американские профессора его разоблачили. Нужно что-нибудь поярче и похлеще. Один будет Т.-С. Элиот, а кто-нибудь - Памела.
Клифф(впадая в тот же тон). Смех и слезы! Смех и слезы! Джимми (усевшись на стол, начинает по нему барабанить). Слушайте, слушайте, глупости и умности!
Поют вместе.
Может быть, мы виноваты,
Но мы были не в себе!
Джимми(вскакивает и начинает говорить так быстро, что его почти невозможно понять.) Дамы и господа, иду я в театр и вдруг встречаю человека, а он и говорит…
Клифф. Эй, когда ты шел сюда, ты туда не заходил?
Джимми. Заходил ли я туда, пока шел сюда?
Клифф. Именно! Заходил ты туда, пока шел сюда?
Джимми. Нет, конечно, туда я не мог зайти, потому что я должен был идти сюда. Прошу не мешать! Дамы и господа, немного стихов под названием: "Мы бесполые люди, но все же чего-то хотим". Благодарю за внимание. "Мы бесполые люди, мы бесполые люди…"
Клифф. Так ты туда не заходил?
Джимми. А иди ты - знаешь куда?
Клифф. Я бы пошел, но не знаю - куда.
Джимми. Иди куда хочешь! "Мы бесполые люди, мы бесполые люди.."
Клифф. А мне как же быть, если я должен пойти туда не знаю куда и передать тому не знаю кому то не знаю что?
Джимми. Пойти туда не знаю куда, найти того не знаю кого и передать ему то не знаю что?
Клифф. Точно. И я пошел, я нашел, я дал, а он мне не отдал.
Джимми. Пошел, нашел, дал, а он не отдал?
Клифф. Точно.
Джимми. Что же из этого вытекает?
Клифф. Не туда пошел, не того нашел и не то отдал!
Джимми. Не туда, не того и не то?
Клифф. Совсем не то!
Джимми. А что?
Клифф. Не знаю.
Джимми. Кто же знает?
Клифф. В том-то и дело, что никто!
Джимми. Так бы сразу и объяснил.
Елена(не очень уверенная в том, что вступает вовремя). Эй, вы!
Джимми. О, наша программа рассчитана на несколько часов, но уж ладно, сделаем маленький перерыв. В чем дело, сэр?
Елена(кричит). Никудышная программа! Никудышная программа, говорю я вам!
Джимми. Никудышная программа? А чье же это мнение?
Елена. Чье? (С деланной скромностью.) Ничье!
Джимми. Раз у вас ничье мнение, стало быть, вы и есть не знаю кто. В таком случае получите не знаю что! (Швыряет в нее подушкой, которая попадает в гладильную доску.)
Елена. Осторожней, доска!
Мужчины(танцуют и поют).
Разве не знаете вы
Моей королевы,
Время придет,
На пей я женюсь,
А мать проклянет -
Пусть!
Мы гнездышко совьем,
И мирно вдвоем заживем,
И в школу мы деток пошлем,
А есть будем хлеб с молоком.
С милой до свадьбы
Вот бы поспать бы,
Чем она хуже другой?
Пусть увидит старый плафон,
Как страстно в нее я влюблен…
Джимми(ему надоел этот бред, отталкивает Клиффа). Ну, ты, тучный телец! Второй раз наступил мне на ногу! Это не годится никуда. Я буду с Еленой танцевать. Ступай и поставь чайник, а потом решим, что делать дальше.
Клифф. Сам поставь! (Сильно толкает его.)
Джимми(теряет равновесие и падает). Грубиян, животное! (Вскакивает.)
Они схватываются. Падают с треском на пол и катаются, тяжело дыша. Клиффу удается встать коленом Джимми на грудь.
Клифф(тяжело дыша). Я хочу читать газеты!
Джимми. Ты дикарь, бандит! Самый настоящий! Понял? Ты недостоин жить под одной крышей с приличными, разумными людьми!
Клифф. Или ты будешь молчать, или вше придется читать газеты не сходя с этого места.
Джимми делает последнее усилие, и Клифф падает на пол.
Джимми. Ты мне все кишки раздавил! (Толкает сопротивляющегося Клиффа.)
Клифф. Посмотри, что наделал! Разорвал рубашку. Слезай! Джимми. А зачем тебе носить рубашку? (Поднимаясь.) Такому неотесанному. Теперь иди и поставь чайник.