- Я не могу, - твердо отказал Бирн. - Если бы его сердце было хоть немного крепче, я бы попробовал. Но сейчас единственное, что его поддерживает, - собственная сила воли. Вы хотите, чтобы я избавил его от единственной опоры, поддерживающей его существование?
Кети вздрогнула:
- Вы хотите сказать, что если он уснет, то умрет?
- Я уже говорил вам, - пожал плечами доктор, - что не вполне понимаю некоторые фазы этого случая. И не могу предсказать ничего определенного. Но очень боюсь, что если ваш отец заснет по-настоящему, то он уже никогда не проснется. Как только его мозг перестанет функционировать, сердце тут же последует его примеру.
Они стояли в самом дальнем конце комнаты и говорили шепотом, но вдруг глубокий спокойный голос старика прервал беседу:
- Доктор, не нужно беспокоиться. Лекарства бесполезны. Я нуждаюсь только в тишине.
- Ты хочешь остаться один? - спросила Кети.
- Нет, если только вы будете вести себя тихо. Я почти уже что-то расслышал, но ваше бормотание все заглушило.
Они подчинились, быстро переглянувшись, и вскоре издалека до них донесся стук копыт лошади, мчавшейся быстрым галопом.
- Что это? - закричала Кети, наклоняясь вперед и касаясь отцовской руки. - Ты слышал лошадь?
- Нет, нет! - нетерпеливо ответил старик. - Я слышал не это. Я слышал не лошадь.
Стук копыт стал громче и затих перед домом, на веранде прогремели шаги, заскрипела и распахнулась дверь, и перед ними предстал Бак Дэниелс в шляпе, так глубоко надвинутой, что глаза почти утонули в тени ее полей. Шейный платок перекрутился, и узел съехал к правому плечу. Бак держал тяжелую плеть в руке, дрожавшей так сильно, что длинный конец плети шевелился как живой. Тысячи брызг лошадиной пены испещряли его жилет, колесики его шпор покрылись спекшейся кровью и спутанным конским волосом. Пыль залепила его лицо, а пот прокладывал в ней глубокие борозды. От Дэниелса исходил острый запах лошадиного пота. Мгновение Бак стоял в дверях, широко расставив ноги и дико глядя по сторонам, затем он, пьяно пошатываясь, прошел через комнату и упал на стул, вытянувшись во весь рост.
Больше никто не двинулся с места. Джо Камберленд повернул голову. Кети стояла, прижав ладонь к горлу, доктор заложил руки за голову.
- Дайте мне закурить… Быстро! - приказал Дэниелс. - Тысячу лет не курил!
Кети побежала в соседнюю комнату и мгновенно вернулась с бумагой и свежим табаком. Бак набросился на них, но его пальцы беспомощно дрожали, бумага то и дело рвалась, едва он начинал скручивать очередную сигарету.
- Господи! - воскликнул Бак с детским отчаянием и снова упал на стул.
Но Кети Камберленд подобрала бумагу и табак, упавшие на пол, и скатала самокрутку искусными пальчиками. Она вставила ее в рот Дэниелса и поднесла к ней зажженную спичку, чтобы он прикурил. Он сделал несколько глубоких затяжек и только тогда смог открыть глаза и посмотреть на присутствовавших. Все беспокойно встретили его взгляд.
- Уверена, ты голоден, Бак, - сказала Кети. - Я мгновенно приготовлю тебе что-нибудь.
Бак жестом остановил ее.
- Я сделал это! - объявил он. - Дэн едет!
Доктор взглянул на Кети. Глаза и губы ее приоткрылись в немом вопросе, а Джо Камберленд, сделав глубокий вдох, улыбнулся.
- Я знал это, - спокойно выдохнул он.
Ветер засвистел где-то внутри дома, и это заставило Бака вскочить и прыгнуть на середину комнаты.
- Он здесь! - закричал Дэниелс. - Боже, помоги мне, куда мне идти! Он здесь!
Бак вытащил револьвер и стоял, отчаянно глядя по сторонам, словно искал убежища в монолитной стене. Однако почти сразу же пришел в себя и убрал револьвер в кобуру.
- Нет, еще нет, - успокоил он скорее самого себя, чем окружающих. - Это невозможно даже для Дэна.
Кети Камберленд овладела собой, хотя лицо ее оставалось еще бледным. Она подошла к Баку и взяла его за руки.
- Ты измучил себя до смерти, - прошептала девушка. - Бак, у тебя истерика. Почему ты боишься Дэна? Разве он не твой друг? Разве он не доказывал тебе это тысячу раз?
Ее слова снова заставили Бака вздрогнуть.
- Если он прикончит меня, моя кровь будет на твоей совести, Кети. Я сделал это для тебя.
- Нет, нет, Бак! Только ради Дэна. Неужели этого мало?
- Ради него? - Бак откинул голову назад и засмеялся безумным смехом. - Пусть он гниет в аду! Пусть он бродит за своими дикими гусями по всему миру! Кети, это только ради тебя!
- Тише! - попросила она. - Бак, дорогой!
- Какая разница - знает ли кто-нибудь об этом? Мне все равно! У меня остался час или полчаса жизни. И пока я жив, пусть весь проклятый мир узнает, что я люблю тебя, Кети. Ради тебя я привел его, и ради тебя я буду драться с ним, черт бы его побрал, несмотря на… - Вдали снова завыл ветер, и Бак Дэниелс снова съежился у стены. Он потащил за собой и Кети и теперь, держа ее перед собой, начал шептать, быстро, дрожащим голосом: - Стой между нами, Кети. Стой между ним и мной. Поговори со мной, Кети. Ты поговоришь со мной? - Он встрепенулся и сделал длинный судорожный вдох. - Что я делаю? Что я несу?
Дэниелс оглянулся, словно в первый раз увидев собравшихся.
- Сядь здесь, Бак, - совершенно спокойно предложила Кети. - Дай мне твою шляпу. Бояться нечего. А теперь расскажи нам.
- Весь день и всю ночь, - произнес он, - я скакал, боясь, что он позади меня, Кети. Я сам не свой. И если говорю что-то…
- Не важно, только скажи мне, как ты заставил его следовать за собой.
Бак Дэниелс потер лоб, словно пытался стереть ужасное воспоминание.
- Кети, - произнес он почти шепотом, - почему он преследовал Джима Сайлента?
Доктор сел на стул напротив Бака Дэниелса и недоверчиво наблюдал за ним. Когда он видел его в последний раз, в нем словно скрывалась целая армия; но сейчас перед доктором сидел дрожавший, лишенный мужества трус. В поисках объяснения таинственного перевоплощения Бирн взглянул на Кети. Она также преобразилась от страха и смотрела на Бака так, словно смерть уже настигла его.
- Бак, ты не ударил его?
Тот быстро кивнул:
- Я попробую рассказать тебе все с начала. Я нашел Дэна в Браунсвилле и умолял его вернуться со мной, но он отказался. И вот почему. Бандит пришел в город, чтобы затеять драку, и когда он встретился с Барри, то получил хорошую взбучку. Нет, не смотри так, Кети! Это была самооборона, чистейшая и простейшая. Дэна даже не арестовали за это. Но брат умирающего, Мак Стрэнн, спустился с гор и сидел возле Джерри Стрэнна, ожидая, пока он умрет, а затем Мак собирался пойти и прикончить Дэна. Вчера вечером Джерри находился на волосок от смерти, и все в Браунсвилле ожидали, что произойдет дальше. Потом всем стало ясно, что Дэн не сдвинется с места до тех пор, пока Мак Стрэнн не доберется до него. Поэтому я решил заставить Дэна Барри погнаться за мной и послал парня вперед, чтобы подготовить смену лошадей до Элкхеда. Затем пошел в салун, где сидел Дэн, сплетая цепочку из конского волоса. Боже мой, Кети, подумай, он сидел там, плетя эту чертову цепочку, а сотня парней стояла вокруг него и дожидалась, пока он убьет или убьют его! Я подошел к нему. Затеял ссору и ударил его… по лицу. - При этих словах на лбу Дэниелса выступила испарина.
- Но ты все еще жив! - закричала Кети Камберленд. - Ты вытащил револьвер первым?
- Нет. Как только я ударил его, то повернулся к нему спиной и отошел на несколько шагов.
- Ох, Бак, Бак! - воскликнула она с просветлевшим лицом. - Ты не сомневался, что он не выстрелит тебе в спину!
- Я ничего не знал. Я не мог даже думать… И мое тело ниже пояса заледенело как у мертвеца. Я стоял там словно прикованный к полу - будто в ночном кошмаре, когда что-то преследует тебя, а ты не можешь бежать. Вот так же случилось и со мной.
- Бак! И он сидел позади тебя… пока ты там стоял?
- Да, сидел там вместе с моей смертью на курке. Но я сообразил, что, если выкажу хоть малейший страх, если позволю ему увидеть, как я дрожу, он вскочит со стула и бросится на меня. Не с револьвером… Ему понадобятся только его собственные руки… А еще перед моими глазами вдруг встала смерть Джима Сайлента! - Он зажмурился и застонал. И снова Дэниелс справился с собой. - Но я не смел сдвинуться с места, понимая, что у меня задрожат колени. Поэтому я достал свой табак и скрутил сигарету. И пока делал это, я молился, чтобы моя сила вернулась ко мне, прежде чем он придет в себя… и вскочит!
- Удивительно, что ты сдержался, Бак. Подумать, ты ударил его… Ты, который спас ему жизнь и боролся за него, как брат по крови. О, Бак, из всех людей в мире ты самый храбрый и благородный!
- Все это лишь слова, - покраснев, проворчал Бак. - Как бы то ни было, я наконец двинулся к двери. До нее оставалось не больше, чем отсюда до стены. Снаружи стояла моя лошадь, и оставался шанс выжить. Но до двери мне предстояло пройти тысячу миль, а пока шел, я тысячу раз слышал за своей спиной щелчок и грохот выстрела из револьвера Дэна и ощущал входивший в меня свинец. Я не осмеливался спешить, понимая, что это заставит Дэна быстрее прийти в себя. Так что я кое-как добрался до дверей, и едва они качнулись за мной, услышал стон позади…
- Дэн! - прошептала, побелев, девушка. - Я знаю… Сдавленный крик, когда он разгневан! О, Бак!
- Первым же шагом я преодолел десяток ярдов от двери, после следующего оказался в седле и вонзил шпоры в бока Быстрой Лиззи. Она встрепенулась, как разворачивающаяся часовая пружина, и, когда помчалась вниз по улице, я наклонился к ее гриве и оглянулся. Дэн стоял в дверях с револьвером в руке, а ветер раздувал его волосы. Но он не стрелял, потому что в следующее мгновение я исчез в темноте и больше не видел его, а значит, и он меня,