В моих песнопеньях – застывшие льды,
Беспредельность хрустальной воды.
В них – белая пышность пушистых снегов,
Золотые края облаков.Я звучные песни не сам создавал,
Мне забросил их горный обвал.
И ветер влюбленный, дрожа по струне,
Трепетания передал мне.Воздушные песни с мерцаньем страстей
Я подслушал у звонких дождей.
Узорно-играющий тающий снег
Подглядел в сочетаньях планет.И я в человеческом – нечеловек,
Я захвачен разливами рек.
И в море стремя полногласность свою,
Я стозвучные песни пою.
Гармония слов
Почему в языке отошедших людей
Были громы певучих страстей?
И намеки на звон всех времен и пиров,
И гармония красочных слов?Почему в языке современных людей -
Стук ссыпаемых в яму костей?
Подражательность слов, точно эхо молвы,
Точно ропот болотной травы?Потому что когда, молода и горда,
Между скал возникала вода,
Не боялась она прорываться вперед, -
Если станешь пред ней, так убьет.И убьет, и зальет, и прозрачно бежит,
Только волей своей дорожит.
Так рождается звон для грядущих времен,
Для теперешних бледных племен.
Солнце удалилось
Солнце удалилось. Я опять один.
Солнце удалилось от земных долин.
Снежные вершины свет его хранят.
Солнце посылает свой последний взгляд.Воздух цепенеет, властно скован мглой.
Кто-то, наклоняясь, дышит над землей.
Тайно стынут волны меркнущих морей.
– Уходи от ночи, уходи скорей.– Где ж твой тихий угол? – Нет его нигде.
Он лишь там, где взор твой устремлен к звезде.
Он лишь там, где светит луч твоей мечты.
Только там, где солнце. Только там, где ты.
Голос дьявола
Я ненавижу всех святых, -
Они заботятся мучительно
О жалких помыслах своих,
Себя спасают исключительно.За душу страшно им свою,
Им страшны пропасти мечтания,
И ядовитую змею
Они казнят без сострадания.Мне ненавистен был бы рай
Среди теней с улыбкой кроткою,
Где вечный праздник, вечный май
Идет размеренной походкою.Я не хотел бы жить в раю,
Казня находчивость змеиную,
От детских дней люблю змею
И ей любуюсь, как картиною.Я не хотел бы жить в раю,
Меж тупоумцев экстатических.
Я гибну, гибну – и пою,
Безумный демон снов лирических.
Дождь
В углу шуршали мыши,
Весь дом застыл во сне.
Шел дождь, и капли с крыши
Стекали по стене.Шел дождь, ленивый, вялый,
И маятник стучал,
И я душой усталой
Себя не различал.Я слился с этой сонной
Тяжелой тишиной.
Забытый, обделенный,
Я весь был тьмой ночной.А бодрый, как могильщик,
Во мне тревожа мрак,
В стене жучок-точильщик
Твердил: "Тик-так. Тик-так".Равняя звуки точкам,
Началу всех начал,
Он тонким молоточком
Стучал, стучал, стучал.И атомы напева
Сплетаясь в тишине,
Спокойно и без гнева
"Умри" твердили мне.И мертвый, бездыханный,
Как труп задутых свеч,
Я слушал в скорби странной
Вещательную речь.И тише кто-то, тише,
Шептался обо мне.
И капли с темной крыши
Стекали по стене.
Вербы
Вербы овеяны
Ветром нагретым,
Нежно взлелеяны
Утренним светом.Ветви пасхальные,
Нежно-печальные,
Смотрят веселыми,
Шепчутся с пчелами.Кладбище мирное
Млеет цветами,
Пение клирное
Льется волнами.Светло-печальные,
Песни пасхальные,
Сердцем взлелеяны,
Вечным овеяны.
"Я полюбил свое беспутство…"
Я полюбил свое беспутство,
Мне сладко падать с высоты.
В глухих провалах безрассудства
Живут безумные цветы.Я видел стройные светила,
Я был во власти всех планет.
Но сладко мне забыть, что было,
И крикнуть их призывам: "Нет!"Исполнен радости и страха,
Я оборвался с высоты,
Как коршун падает с размаха,
Чтоб довершить свои мечты.И я в огромности бездонной,
И убегает глубина.
Я так сильнее – исступленный,
Мне Вечность в пропасти видна!
Аккорды
В красоте музыкальности,
Как в недвижной зеркальности,
Я нашел очертания снов,
До меня не рассказанных,
Тосковавших и связанных,
Как растенья под глыбою льдов.Я им дал наслаждение,
Красоту их рождения,
Я разрушил звенящие льды.
И, как гимны неслышные,
Дышат лотосы пышные
Над пространством зеркальной воды.И в немой музыкальности,
В этой новой зеркальности,
Создает их живой хоровод
Новый мир, недосказанный,
Но с рассказанным связанный
В глубине отражающих вод.
Из сборника "Только любовь"
Гимн солнцу
1
Жизни податель,
Светлый создатель,
Солнце, тебя я пою!
Пусть хоть несчастной
Сделай, но страстной,
Жаркой и властной
Душу мою!Жизни податель,
Бог и Создатель,
Страшный сжигающий Свет!
Дай мне – на пире
Звуком быть в лире, -
Лучшего в Мире
Счастия нет!2
О, как, должно быть, было это Утро
Единственно в величии своем,
Когда в руинах, в неге перламутра,
Зажглось ты первым творческим лучом.Над Хаосом, где каждая возможность
Предчувствовала первый свой расцвет,
Во всем была живая полносложность,
Все было "Да", не возникало "Нет".В ликующем и пьяном Океане
Тьмы тем очей глубоких ты зажгло,
И не было нигде для счастья грани,
Любились все, так жадно и светло.Действительность была равна с мечтою,
И так же близь была светла, как даль.
Чтоб песни трепетали красотою,
Не надо было в них влагать печаль.Все было многолико и едино,
Все нежило и чаровало взгляд,
Когда из перламутра и рубина
В то Утро ты соткала свой наряд.Потом, вспоив столетья, миллионы
Горячих, огнецветных, страстных дней,
Ты жизнь вело чрез выси и уклоны,
Но в каждый взор вливало блеск огней.И много раз лик Мира изменялся,
И много протекло могучих рек,
Но громко голос Солнца раздавался,
И песню крови слышал человек."О, дети Солнца, как они прекрасны!"
Тот возглас перешел из уст в уста.
В те дни лобзанья вечно были страстны,
В лице красива каждая черта.То в Мексике, где в таинствах жестоких
Цвели так страшно красные цветы, -
То в Индии, где в душах светлооких
Сложился блеск ума и красоты, -То там, где Апис, весь согретый кровью,
Склонив чело, на нем являл звезду,
И, с ним любя бесстрашною любовью,
Лобзались люди в храмах, как в бреду, -То между снов пластической Эллады,
Где Дионис царил и Аполлон, -
Везде ты лило блеск в людские взгляды,
И разум Мира в Солнце был влюблен.Как не любить светило золотое,
Надежду запредельную Земли.
О, вечное, высокое, святое,
Созвучью нежных строк моих внемли!3
Я все в тебе люблю, Ты нам даешь цветы,
Гвоздики алыя, и губы роз, и маки,
Из безразличья темноты
Выводишь Мир, томившийся во мраке,
К красивой цельности отдельной красоты,
И в слитном Хаосе являются черты,
Во мгле, что пред тобой, вдруг дрогнув, подается,
Встают – они и мы, глядят – и я и ты,
Растет, поет, сверкает, и смеется,
Ликует празднично все то,
В чем луч горячей крови бьется,
Что ночью было как ничто.Без Солнца были бы мы темными рабами,
Вне понимания, что есть лучистый день,
Но самоцветными камнями
Теперь мечты горят, нам зримы свет и тень.
Без Солнца облака – тяжелые, густые,
Недвижно-мрачные, как тягостный утес,
Но только ты взойдешь, – воздушно-золотое,
Они воздушней детских грез,
Нежней, чем мысли молодые.Ты не взойдешь еще, а Мир уже поет,
Над соснами гудит звенящий ветер Мая,
И влагой синею поишь ты небосвод,
Всю мглу Безбрежности лучами обнимая.И вот твой яркий диск на Небеса взошел,
Превыше вечных гор, горишь ты над богами,
И люди Солнце пьют, ты льешь вино струями,
Но страшно ты для глаз, привыкших видеть дол,
На Солнце лишь глядит орел,
Когда летит над облаками.Но, не глядя на лик, что ослепляет всех,
Мы чувствуем тебя в громах, в немой былинке, -
Когда, желанный нам, услышим звонкий смех,
Когда увидим луч, средь чащи, на тропинке.Мы чувствуем тебя в реке полночных звезд,
И в глыбах темных туч, разорванных грозою,
Когда меж них горит, манящей полосою,
Воздушный семицветный мост.Тебя мы чувствуем во всем, в чем блеск алмазный,
В чем свет коралловый, жемчужный иль иной.
Без Солнца наша жизнь была б однообразной,
Теперь же мы живем мечтою вечно-разной,
Но более всего ласкаешь ты – весной.