Стражи подчинились и, прикрывая девушку спинами, отступили вдоль стены к дальнему углу. Противники тут же потянулись к выходу - в зале висела напряженная тишина, накал вражды ощущался чуть ли не кожей.
Сцевола что-то буркнул, его подручные ретировались за дверь - он прикрывал их уход, словно показывая Фабиоле, что не боится ее защитников.
- Мы еще встретимся, - вкрадчиво произнес фугитиварий, отвешивая издевательский поклон, так давно ненавистный Фабиоле. Через миг его окрик, приказывающий отряду поспешить, уже разносился по улице.
Фабиола бессильно прислонилась стене.
- Подонок хуже некуда, - заявила Йовина из коридора. - Страшно связываться.
- Демон тебя побери! Уж не ты будешь мне об этом рассказывать! - Фабиола не сдерживала гнева. - И как ты шустро доложила ему, что я теперь хозяйка! Сделку оформлять еще и не начинали!
Йовина предприняла жалкую попытку изобразить невинность.
- Бросить бы тебя и уйти! - продолжала бушевать Фабиола. - Сиди в своем дерьме, лучшего не заслуживаешь!
- Нет! - К покрасневшим глазам Йовины подкатили слезы, она умоляюще стиснула руки, голос сорвался в шепот. - Сжалься! Я совсем старуха, он меня так запугал…
Фабиола подавила ярость. Доверять старой карге нельзя, но незачем торопить события. Пока Фабиола будет вникать в дела Лупанария, Йовина еще пригодится - тридцатилетний опыт дорогого стоит. Просто надо ее держать на коротком поводке.
- Я тут подумала, - с улыбкой заявила девушка, - что сначала заплачу половину цены, а остальное через двенадцать месяцев. Смотря как дело пойдет.
Йовину перспектива явно не обрадовала, но под железным взглядом Фабиолы хозяйка бессильно сжалась - вряд ли ей кто-то предложит условия лучше.
- Хорошо, - притворно улыбнулась она. - Мне все равно.
- Вот и прекрасно. Пиши купчую.
Йовина послушно проковыляла к столу и отыскала полоску чистого пергамента. Окунув стилус в стеклянную чернильницу, она нацарапала несколько строк, подписалась внизу и терпеливо дождалась, пока Фабиола поставит на пергаменте свое имя.
- Теперь довольна? - вырвалось у старухи.
Взглянув еще раз на документ, Фабиола сунула его в мешочек - она не сомневалась, что условия передачи Лупанария записаны верно, но в терминах права ничего не смыслила, а сделка обязана быть безупречной в глазах закона.
- Я отдам купчую на проверку, - отрезала девушка. - Если мой юрист ее одобрит, деньги получишь завтра.
Йовина, ничего другого не ожидавшая, покорно кивнула.
- В права вступаю немедленно, - объявила Фабиола. - Ты остаешься работать?
Хозяйка раскрыла было рот, однако ее сотряс очередной приступ кашля.
- Здоровье тебе позволит?
- Все в воле богов, - утерев губы, ответила Йовина и выпрямилась. - Если позволишь, я останусь. На время.
Фабиола понимала, что старуха просто пытается сохранить остатки достоинства. Что ж, пусть.
- Хорошо, - деловито бросила она и, жестом отправив Секста на улицу проверить выход, направилась к двери. - Если на то будет воля богов, я зайду через два дня.
Йовина благодарно кивнула.
- Все спокойно, госпожа, - донесся с улицы голос Секста.
Фабиола, за плечом которой неотступно маячил Веттий, окинула взглядом шумную улицу - ни Сцеволы, ни его подручных, хвала богам. Тут же, впрочем, нахлынула обреченность: зачем этому подонку преследовать ее в многолюдной толпе, если он знает, что теперь она будет появляться в заведении чуть ли не ежедневно? Фабиолу вновь охватил давний страх - превратить Лупанарий в прибыльное дело она задумывала еще до появления Сцеволы, а сейчас даже одна защита заведения обойдется ей недешево. К стыду Фабиолы, она чуть было не поклялась себе, что больше не вернется: у Йовины нет власти ее остановить, а фугитиварий в дом Брута точно не нагрянет - и все затруднения разрешатся в мгновение ока.
При этой мысли Фабиола пала духом. А ведь перспектива казалась такой удачной, чуть ли не посланной богами… Девушка взглянула на небо в поисках знака - тщетно. Неужели затея с Лупанарием была обречена с самого начала? Отступление казалось трусостью, но при одной мысли о Сцеволе Фабиолу трясло от страха. Что же делать?..
В этот самый миг девушка оступилась на неровной дороге и чуть не упала.
Секст, как всегда начеку, подхватил ее и удержал на ногах. Пока она бормотала благодарность, они встретились взглядами.
- Не тревожься, госпожа, - шепнул раб, заметив страх в ее глазах. - Коль мы пережили былые козни, какие строил нам этот подонок, то боги не оставят нас и сейчас.
Фабиола через силу улыбнулась: Секст прав, их жизни под надежной защитой. Ободренная его словами, она прибавила шагу. Дома еще предстоит разговор с любовником - даже если он и одобрит покупку Лупанария, то уж точно не станет отряжать легионеров в охрану: Бруту по должности положено восстанавливать, а не рушить популярность Цезаря. И все же ей нужна защита от Сцеволы… На миг вспомнился Секунд - ветеран, не раз спасавший ее жизнь, - однако использовать его против Цезаря нельзя: пенсии и земельные угодья, розданные ветеранам, лишь укрепили их верность вождю.
Кроме Секста и привратников положиться можно лишь на себя. И на любую помощь, которую можно испросить, - помощь не только Юпитера и Митры, ее любимых богов. В Риме есть божества и погрознее. Надо совершить жертвоприношение Орку, решила Фабиола, и от одной мысли ее объял страх: в любых прежних тяготах она старалась держаться подальше от бога подземного царства.
Теперь пришло время просить его милости.
* * *
Вернувшись домой, Фабиола не застала Брута и очень этому обрадовалась. Она еще толком не пришла в себя, и притворяться было бы выше ее сил: слишком многое еще предстояло обдумать. Прислуга и охраняющие дом легионеры ничего не заметили, ее лицо оставалось непроницаемым. Зато от Доцилозы спрятаться не удастся: их дружба завязалась еще в Лупанарий и с тех пор выдержала не одно испытание. Маленького роста, невзрачная, по возрасту годящаяся Фабиоле в матери, бывшая домашняя рабыня стала для девушки ближайшей доверенной подругой - неудивительно, что смятение Фабиолы не осталось незамеченным.
- Что стряслось? - воскликнула Доцилоза и тут же обрушилась на Веттия, даже не подумав его поприветствовать: - А он-то здесь зачем? Опять старая карга что-нибудь вытворила? - Доцилоза единственная из всех знала, куда ходили Фабиола с Секстом.
- Нет-нет, ничего, - поспешила ее уверить Фабиола. - Йовина больна, одной ногой чуть ли не в Гадесе.
Веттий жизнерадостно кивнул, подтверждая сказанное.
- Плакать не станем, - пожала плечами Доцилоза, ненавидевшая бывшую хозяйку не меньше, чем Фабиола.
- Старая стерва ни на что не годна. - Девушке не терпелось поделиться успехом. - Я вынудила ее продать мне Лупанарий. На моих условиях.
Доцилоза вздернула брови.
- Не нашла ничего лучше? Когда ты оттуда сбегала - возвращаться не собиралась!
- Я и не возвращаюсь, - как можно убедительнее сказала Фабиола. - Теперь я хозяйка! Клиенты на меня не позарятся!
- Как сказать, - ядовито ввернула Доцилоза. - Красивее тебя там никого нет!
Фабиола улыбнулась.
- Для таких случаев есть Веттий с Бенигном. И Секст.
Вспомнив о фугитиварий, она вновь нахмурилась: похотливые купцы и политики - не худшее из того, с чем придется столкнуться.
- Тогда в чем дело? - допытывалась Доцилоза. - На тебе лица нет от страха!
Подбородок Фабиолы задрожал.
- Пока я была в Лупанарий, туда наведался…
- Кто? Мемор?
Веттий издал то ли рык, то ли стон, Фабиолу передернуло. Холодный, покрытый шрамами ланиста частенько захаживал к ней под конец ее пребывания в Лупанарий. Ответных чувств она к нему, разумеется, не испытывала: Мемор был ценен ей как источник сведений - именно он рассказал кое-что о жизни Ромула после того, как близнецов разлучили. Однако перспектива встречи с ланистой, даже самая неприятная, бледнела по сравнению с угрозой, исходящей от Сцеволы.
- Нет. Еще хуже.
Доцилоза сдвинула брови: кому еще под силу внушить такой ужас всегда бесстрашной Фабиоле? Служанка помедлила, не сводя глаз с мрачного лица девушки.
- Сцевола? - наконец поняла она.
Веттий, не знающий о прежних встречах со Сцеволой, метнул на нее озадаченный взгляд.
Не в силах дольше сдерживать слезы, Фабиола кивнула.
- Теперь он знает, что я новая владелица Лупанария.
Доцилоза нахмурилась.
- Купчая одна или есть копии?
- Я не идиотка. Одна. При мне.
- Юрист ее видел?
- Нет, конечно.
- Порви. Сожги или брось в сточную канаву. Без доказательств Йовине не на что опереться: сделки не было! Останешься тут. - Служанка повела рукой в сторону легионеров, слоняющихся по двору. - За этими стенами тебя Сцеволе не достать.
Фабиола, перехватив страдальческий взгляд Веттия, застыла без слов. Неизвестно, что будет с привратниками, если она раздумает приобретать Лупанарий. Когда Брут ее выкупил, Веттий с Бенигном остались в заведении: Йовина отказалась их продать, и хотя вины Фабиолы тут не было, она тогда ощущала себя чуть ли не изменницей. Оставить их второй раз в том же положении - значит предать. И еще это значит отказаться от главного желания в жизни. И все из-за Сцеволы.
Фабиола сжала зубы.
Служанка, понявшая все по ее лицу, разом рассвирепела.
- Хочешь добиться своего, чего бы ни стоило? Зачем?
- Тебе не понять, - ровным голосом ответила Фабиола. О ее планах убить Цезаря не должен догадываться никто, даже Доцилоза. - Лупанарий - часть моего будущего.