27 сентября 1996
"Любовь, зовущая туда…"
Любовь, зовущая туда,
Где с неизбежностью прощанья
Не примиряется звезда,
Над миром встав, как обещанье
Покоя с волею, когда
Уже возможно возвращенье
Всего, что было навсегда,
А с ним и позднее прощенье.Плещась листвою на виду,
Лучась водою, причащённой
К тому, что сбудется в саду,
Что пульс почует учащённый
Того, что с горечью в ладу,
Начнётся крови очищенье
И речи, выжившей в аду,
А там и новое крещенье.Все вещи всё-таки в труде -
Не предсказать всего, что станет
Не сном, так явью, но нигде
От Божьей длани не отпрянет, -
На смену смуте и беде
Взойдёт над родиною-степью
Сквозь россыпь зёрен в борозде
Грядущее великолепье.27–28 мая 1997
"Звёзды мерцают над садом и кровом…"
Звёзды мерцают над садом и кровом -
Нечего ждать от юдоли
Кроме сиянья – не славы ль над словом? -
Надо бы сдержанней, что ли.Как бы подняться и разом укрыться
Там, в этой бездне алмазной?
С кем бы обняться и где бы забыться
Здесь, в темноте безотказной?Где безопасней и где беспокойней -
Здесь ли, где гаснет преданье?
Там ли, где явь, пусть земной и достойней,
Словно сплошное гаданье?Некуда плыть мне и некого помнить
Там, в Океане Сварожьем, -
Надо бы сердце надеждой исполнить
Здесь, над степным бездорожьем.Надо бы душу сберечь напоследок -
Век не ведёт к покаянью, -
Батько мой Орий, старинный мой предок,
Встань за незримою гранью!Вряд ли когда-нибудь вновь повторится
Путь, что вдали остаётся, -
Всё, что не вправе врагам покориться,
Кровным родством отзовётся.4 июля 1997
"Где почувствуешь: дорог вдвойне…"
Где почувствуешь: дорог вдвойне,
Хоть и мучил, бывало,
Этот отзвук – и встал в стороне,
Посредине развала
Дождевого – и врос, как тогда,
В отраженья живые
Этих песен, где всё – навсегда
И как будто впервые.Что-то сдвинулось где-то внутри,
Под уклон покатилось,
Отряхнулось, зажгло фонари
И к тебе обратилось,
Что-то сердце иглою прожгло,
Да и горло пронзило,
Словно там, где любви не нашло,
Никому не грозило.Позабыть бы о смутах людских
Сквозь душевную смуту,
Говорить бы ещё о таких,
Что бледны почему-то,
Продышать бы во мраке глазок,
Проторить бы тропинку
До поры, что стряхнёт на висок
Золотую крупинку.Потому-то и медлит число
Появляться за словом,
И с луною былое взошло
Над укладом и кровом -
И в сознанье вошло, наравне,
С непогодою летней,
С этой гостьей, знакомой вполне
И отнюдь не последней.25 июля 1997
"Жёлтым салютом листья взлетают…"
Жёлтым салютом листья взлетают,
Ну и закат – йод!
Музыка стихнет – и возрастает,
Прошлое влёт бьёт,
Вместе с тоскою где-то витает,
В небе гнездо вьёт,
За сердце, хмурясь, разом хватает,
Яд или мёд пьёт.Что же, скажи мне, душу питает
Всем, что к судьбе льнёт,
Мысли читает, слёзы глотает,
В бедах своё гнёт?
Что за сиянье в дымке не тает,
Бездну сулит льгот?
Музыка вспыхнет – и прорастает
Ввысь – и любви ждёт.18 мая 1998
"С песчаным таяньем…"
С песчаным таяньем,
С небесным гласом,
Почти отчаяньем
Пред каждым часом,
Почти парением
Пред мигом всяким,
С таким горением -
Навстречу знакам.С такою верою -
Навстречу звукам
С их звёздной мерою
Всем снам и мукам,
С такою силою -
Ко всем приметам,
С височной жилою,
Звенящей светом.27 мая 1998
"Гляди-ка в оба, да не сглазь…"
Гляди-ка в оба, да не сглазь -
Из озарений, из наитий
Она возникла, эта связь, -
Не задевай узлов да нитей.Из бездны гибельной уйдя,
Она скрепит края столетий -
И только в трепете дождя
Её почует кто-то третий.Не то сквозь сон она прошла,
Набухнув жилкою височной,
Не то скользнула, как игла,
В укрытье памяти бессрочной.Песочной струйкою шурша,
Проникла в логово забвенья -
И вот, отвагою дыша,
Судеб распутывает звенья.Водой проточною струясь,
Она размыла средостенья
И вышла, больше не таясь,
На свет, и с нею – обретенья.За тканью времени живой
Растенья вздрогнут и воспрянут -
И вскинут вдруг над головой
Свой мир, и ждать не перестанут.И то и дело, как ни строй
Воздушных замков очертанья,
В единый миг пчелиный рой
Сгустит былые испытанья.И ты узнал их, видит Бог,
И вновь лицо твоё открыто, -
Они грядущего залог
И настоящего защита.6–9 июля 1998
"Как в годы нашествий, шуршат…"
Как в годы нашествий, шуршат
Листвою сухою
Деревья – и всё ж не спешат
К хандре, к непокою,
К зиме, что прийти навсегда
Хотела бы снова,
И даже незнамо куда,
Порукою – слово.Так что же останется здесь?
Журчание струек
Сквозь жар, обезвоженный весь,
Да ворох чешуек
В пыли, у подножья холма,
Да взгляды хозяек,
Да ветер, сводящий с ума,
Да возгласы чаек?И что же грядёт впереди -
Безлюдье, глухое
К тому, что теснится в груди,
Что есть под рукою,
Что смотрит из каждого дня,
Томясь на безрыбье,
Входя в сердцевину огня
Гремучею сыпью?И всё же не надо вздыхать
О том, что пропало, -
Ему не впервой полыхать,
Звучать как попало,
Вставать, наклонясь тяжело,
Быть сердцу по нраву, -
Оно никуда не ушло,
Как звёздная слава.10 августа 1998
Хорал
I
Думаю – о былом. Нечего жить ушедшим?
Помилуйте! – настоящее слишком связано с ним,
Чтоб уходить навеки. Всё оно – в человеке.
Вместе с грядущим. Каждый тройственным чудом храним.Чудом времён, однажды кем-то соединённых?
Свыше? Конечно. То-то вместе им жить да жить.
В этом единстве – тайна граней их, опалённых
Жгучим огнём вселенским. Надо ли в нём блажить?Нет умиранья свету. Песня ещё не спета.
Звук, возникая где-то, речь за собой ведёт.
Ночь на дворе иль вечер – снова пылают свечи.
Утро – ещё далече, но всё равно – придёт.С днём драгоценным слиты все, кто с пространством квиты,
Чтобы искать защиты в том, что само собой
Станет поступком, шагом, взглядом, немалым благом,
Тягой к моим бумагам, песнею и судьбой.II
Чудо не в том, чтоб взять его, словно птенца, в ладони.
Чудо – в том, чтобы ждать его. Верить упрямо в него.
Предстать пред ним – право, непросто. Постичь его – невозможно.
Недосягаемо чудо. Поскольку в нём – волшебство.Пусть в измереньях новых звучат потайные струны.
Пусть Бах в парике сползающем слушает вновь миры,
В которых, сквозь все каноны, иные грядут кануны,
Планеты поют и луны. Звуки к нему – добры.Клавир земного затворника. Вселенская партитура.
Хорал киммерийский. Фуга отшельническая. В глуши
Звучит извечная музыка. Горы упрямо хмуры -
Но вот и они светлеют. Отрада – есть для души.Тише! Впрочем, настолько сроднился Бах с тишиною,
Что лишь в ней утешенье находит от невзгод мирских. Это сон?
Это явь для него. Напевы, как деревья, стоят за стеною,
Навевая что-то родное, вне законов и вне времён.III
О чём я? Ах, да! – О времени. Об имени этого времени.
Земного? А может, небесного? А может быть, зазеркального?
О людях этого времени. О буднях имени в темени.
О празднествах, навевающих тревогу слова печального.Печален мир. Потому что он изначально – радостен.
Радостен мир. Потому что – позже – он слишком печален.
С этой печалью и с этой радостью – мы уходим
В плавание. Но где-нибудь – мы неизбежно причалим.О чём я? Ах, да! – Об имени. О времени этого имени.
О знамени, на котором вышито слово "свет".
О семени, прорастающем в степи. О море. О пламени,
В душе моей оживающем. А мыслям пределов – нет.Радостен мир. Открытия в нём сменяют события.
Рушатся и воскресают неземные устои его.
Покуда в кругу созвездий мы хороводы водим,
Приходит к нам неизменно любви земной торжество.IV
Постой! Побудь ещё рядом. Хотя бы чуть-чуть. Немного.
Никто тебя не заменит. Кому поведать о том,
Что сердце болит недаром, что вновь тяжела дорога
Меж слов, давно уже сказанных и спрятанных на потом?С кем скоротать мне вечер? Кого увидеть в окошке -
Идущего наконец-то – из памяти ли? – ко мне?
Желтеют густые кроны. Листва лежит на дорожке,
Шурша на ветру приморском, как будто в живом огне.Желания то сбываются, то сызнова не сбываются.
Не сдаются годам, упрямясь, чаяния мои.
Вдали, над холмами сизыми, что-то вдруг затевается -
Летят оттуда, сгущаясь, дум бессонных рои.Куда мне теперь деваться от нового наважденья?
Со старым ещё не справился – а это настигло вмиг.
И что в нём за знак? Откуда? Возможно – предубежденья.
Возможно – предупрежденье. Нет, просто – рожденье книг.