Алексей Цветков - Имена любви стр 9.

встань мертвая моя пора домой
нам истлевать в любви а им на плаху
ты не отринула что было мной
за то что я погиб и дурно пахну
мы верные потомки тех живых
как плоть твоя нежна моим фалангам
теперь не он а я тебе жених
на ложе звезд в забвении прохладном
как ослепительно судьба проста
с изнанки всех земных отчизн и родин
где труп твой брат тебе и тем свободен
что скован цепью кровного родства
и если ты осталась у меня
как радостно что рано умерла

"отстрекотала в полночь речь…"

Молчи…

Ф. Тютчев

отстрекотала в полночь речь
досказаны все сказки
настало время поберечь
голосовые связки

еще губами шевельну
но воздуха не двинут
и можно слушать тишину
откуда голос вынут

снаружи город и семья
шарманщица разлука
а в голове была всегда
дыра без слов и звука

душа согласна осязать
она увидеть рада
но то чего нельзя сказать
ей пробовать не надо

так много нашумели бед
что жить на свете жалко
у тишины обмана нет
не тронь ее шарманка

когда погаснет гул молвы
как в песне гайдна свечи
мы вспомним все что не могли
доверить прежней речи

тем повелительней ответ
хотя вопрос напрасен
что мир молчащий слову вслед
так пристален и ясен

"человек продолжается в детях…"

человек продолжается в детях
для наставника честь ученик
у меня получается в этих
ложноперистых и кучевых

если следуют правилам жанра
айвазовские в небе валы
никакому живому не жалко
до костей состоять из воды

краток срок и параграф при этом
предусмотрен в уставе творцом
хоть и был минеральным предметом
но из гроба восстать огурцом

будь ты пушкин собой или кушнер
эвкалипт или ягель какой
по условиям найма допущен
сбыться облаком или рекой

за пределами граней и линий
с ремеслом уравняется дар
если зависть слипается в иней
то любовь превращается в пар

от любви не останется пользы
но и в зависти нету вреда
лишь прольет равнодушные слезы
над землей грозовая гряда

"кто любили меня по способности сил…"

кто любили меня по способности сил
или просто терпели как трудного брата
от души бы себя хоронить пригласил
если без вариантов и смерть это правда
я бы взял их туда где теряется нить
где скоблят на столбе недалекую дату
и ни трости надломленной не преломить
ни курящийся лен угасить кандидату
там всегда спозаранку команда дружна
размотали веревки нарезали дерна
потому что пиздец и в дорогу нужна
справедливая смерть если жизнь непритворна

вот и все именины а дальше увы
напоследок в комической роли скелета
ощутить где кончаются фазы луны
и в рулетку свиваются стороны света
или поп налетит только поздно спасать
больно набело речи у них без помарок
но попробуй из ящика честно сказать
что старался но был никому не подарок
остается к столу и в котел по рублю
омочить чем привыкли причину поездки
только я вас и так без возврата люблю
и другой в дневнике не имею повестки

Три фиктивных подстрочника

I

с первыми курантами юношества
нас повели отражаться в зеркале

она говорила прямее подбородок
не поворачивайся чересчур резко

потому что внезапный взгляд
проницает глубже кожи и тошнит

хоть и превратило обезьяну в энгельса
это стекло и нетерпеливых ранит

она давала домашнее задание
воды в миску и пробовать на мягком

это одно из самых бережных искусств
но неуч тычется ощупью

это одно из самых бережных искусств
потому что никогда не пригодится

бедный энгельс в прозрачной клетке
он кровоточил когда я пробовал бриться

если занавесить на ночь наволочкой
она пузырем от неслышного ветра

потом смирился и никогда не смотрю
комната смеха сквозь невидимые миру

II

два шага в обход и пропадаешь
я спросил почему звуки остаются позади

она повела меня к учителю птиц
преподавателю неслышного пения

эта пеночка источает лишь слабый свет
или вот выпь которая ухает жестами

привыкаешь ко многому ненужному
музыке лучше оставаться артикуляцией

путешественнику за чертой шороха
проще изловить себя врасплох

нас заводит в тупик настаивала она
иллюзия излияния вслух

тем искреннее исповедь
чем словоохотливее ее тишина

обучение грачей несуществованию
по верную сторону серебра

III

если изловчиться под верхнюю планку
там те же две медвежьих люстры

цедят по капле пепельную ясность
вещество крошится но его свет

никуда не девается он всегда
перистальтика пространства где мы остались

когда стекло перекусило нить
и отразиться вспять только реверсом

однажды блуждая где нас не научили
обратному счету от конечного числа

вспомнить кто был тобой в предсуществовании
но что осталось от себя не угадать

лицо навстречу медленно проколото
левовращающим южным крестом

генерал стоунвол джексон говорил
перейдем реку и отдохнем в тени деревьев

и тогда она которая казалась
возникает снова и говорит вот

не поведя головой
не протянув руки

"допустим от поезда отцепляют вагон…"

Что касается меня…

Б. Окуджава

допустим от поезда отцепляют вагон
у окна студентка с фейсом сбежавшим за ночь
аудитор из бийска майор фсб без погон
и кормящая грудью двойню прекрасная завуч

вот и скрылся состав над будкой мертвый дымок
почему-то придется ждать разъездного отряда
что попутчик майор аудитору невдомек
но зато аудитор майору открыт как правда

и студентка в тоске глядит в пустоту с полотна
аудитор притворно в папку где чет на вычет
но красавица завуч как ночь к нему холодна
все косит на майора и сиську в ребенка тычет

он бы вышел в ижевске где все эти средства пропьет
посговорчивей там и добрей у прелестниц лица
но вагон отцеплен снаружи жизнь напролет
а внутри остается папку на пах и злиться

почему мне про вас известно ну все почти
сочинил бы сам но такие точней чем гвозди
этот верный майор эта чудная завуч мечты
и болван аудитор к ижевским ласточкам в гости

что ни час то не ближе до омска или москвы
приступает студентка тушью по кислой коже
но внутри считает что все как один козлы
и права наотрез но хочется завуча все же

"я жил с этим выбором в ссоре…"

я жил с этим выбором в ссоре
когда приходили за мной
жена облеченная в солнце
и муж осененный луной

на плюшевой зелени склона
лежал несгораемый свет
и было понятно без слова
сейчас или выбора нет

однажды в истории только
где я и вокруг ни души
они постояли недолго
и вместе со светом ушли

как будто почтовая марка
письмо за пределы тюрьмы
жена облеченная ярко
и муж осененный в тени

в висках этой памяти тесно
ей понизу путь но поверх
дымит опустевшее место
где свет нестерпимый померк

"с нечеловеческим к вину влеченьем…"

Where have all the flowers gone…

Pete Seeger

с нечеловеческим к вину влеченьем
навстречу бомж и старенький простыл
в люминесцентном конусе вечернем
он пешеходом кажется простым
а может быть он летчик по природе
и нестерова б нам вертел вверху
или пускай бы службу нес в пехоте
когда б увы не страсть его к вину
теперь простыл и дальше жить не может
в картонный гробик грипп его уложит
взойдет цветами к солнцу до весны
где так солдаты к девушкам нежны

дрянь пунктуация конечной точки
рубль дореформенный предел цены
понаведут красавиц вить веночки
а мы и есть те самые цветы
удобней вниз а вверх летать нелепо
пусть летчик кто-нибудь допустим я
рывком рычаг и нестерова в небо
но все-таки быстрей всего земля
раз правды не добился и спиноза
спущусь в подвал и выпью там спиртного

чем насморк смертный чем любовь к вину
жалея граждан за печальный вид их
я лучше голосую за войну
где есть хотя бы шанс у неубитых
вернуться в тыл и ездить на метро
на родине а мы уже никто

"вот смотри затянули в трепете черных лент…"

вот смотри затянули в трепете черных лент
в плеске скользких монист из цветного лома
на текущий счет перечислить количество лет
сколько не были дома сколько не было дома
если слепо теребить у воротника
из-под пуговиц на груди разойдется кожа
там на влажный жар неожиданно ляжет рука
на утиную алую лапку теперь похожа
краем скатерти утереть рукавом прикрыть
урезонить похоть умерить прыть
кто лежать ослаб завернуть и прочь из прохода
сочиняем петицию корифею хора

…………….