Мой взгляд следил крушений крошево,
Набеги океанских орд
На город чёрный, властно брошенный
Ветрами смут на смертный одр.Морской народ, звеня колючками,
С червонных чащ сдирал кору.
С далеких звёзд сходили лучники –
Двенадцать братьев на пиру.1978
Перед резнёй
Что же нас тянет остаться в Стамбуле? –
Розовый куст призывной.
Это звезда, недоступная пуле,
Взглядом следит за мной.Что окликает нас чаще и чаще? –
Разве глухая сирень.
Это монах, в наши души смотрящий,
Не вставая с колен.Только жасмин сновиденьем продлится…
Что не даёт уцелеть? –
Это к тебе обращённые лица
Горьких прожитых лет.1978
Гёльдерлин
Молчанье высокое в будничном шуме…
– Кто там? Это ты, Гёльдерлин?
Вместивший и солнце, и сумрак безумья,
Как сутки – вовек неделим?Зачем твои руки болезненно сжаты,
Как руды – горами тоски?
Зачем ты опять отвернулся от брата,
Зачем тебе звери близки?– Тропой, где проходят лишь ночи и вепри,
Я нёс на подъёме крутом
Из вашего времени пригоршню пепла,
И небо не знало о том…1978
"Мы пришли расставанье измерить…"
Мы пришли расставанье измерить
Эхолотом беззвучного плача.
Мы закончим, что Иов начал,
Перестав удивляться и верить, –Как его соседские дети
Не узнали, друзья – забыли,
Как устал он просить о смерти –
И просил о пригоршне пыли,
Пустотой ночной осенён…И смеялся над ним Орион.
1978
"В широкой лодке перевозчик мёртвых…"
В широкой лодке перевозчик мёртвых
Везёт сегодня одного меня,
И жёлтый берег в шестигранных сотах
Прошедшим пахнет, сладостью маня.Ужели, тело, ты – ладья Харона,
И грустный ум плывёт не первый год
Вдоль берегов всемирного урона,
В блаженной смерти одинок и горд,И все, кого я ненадолго встретил,
Игрой тумана были на воде,
И шепчет старец: "Нам не нужен третий,
Мы и вдвоём – повсюду и нигде…"1978
Мифы
Из цикла
[1] Нарцисс
Как тот цветок и отраженье страсти
В невозмутимом озере зрачка…
Как свет, упавший в зеркало с обрыва,
Своё лицо в воде разъял на части, –Так мудрецы, державы и века
Запомнили безумца взгляд счастливый,
И трепет в предвкушенье высшей власти,
И гордую улыбку Двойника!..1978
[2] Фаэтон
…Всё закружится внезапно,
И ускорят кони шаг,
И покатится на Запад
Опалённая душа.Но всеведенья свобода
В ней, как море, поднялась –
Как дыханье небосвода
У твоих огромных глаз…1978
[3] Гиацинт
…Гремящим ударом диска
Созвездья сдвинуты с мест,
И небо чрезмерно близко –
В осколках лежит окрест.И я, истекая кровью,
Склоняясь душой к ручью,
Невиданной, нежной новью
Из крови своей встаю…
………………….…Я умолчанием влеком,
Невысказанной вестью,
Мой рост сокрытым языком
Приветствуют созвездья.До нашей встречи, Аполлон,
Во времени бездомном
Я замутнённым был стеклом
И сомкнутым бутоном.И я молил тебя: "Согрей!" –
И вкруг луча обвился,
А ты учил меня игре,
Чей строй превыше смысла,И ты глядел с пустых высот,
Мой обрывая выдох, –
Так смотрят пчёлы, чуя сок
В цветах полураскрытых…
…………………….…Зачем рыдаешь ночью поздней,
Мешая травам задремать?
Я умудрен беседой звёздной.
Я – стебель. Венчик. Аромат.Я не в тоске и не в обиде:
Зачем целуешь бедный прах?
Утешься, брат, мой лик увидя
В ночных журчащих зеркалах.Ты разыграл судьбу по нотам,
Ты мне любовь, ликуя, дал,
И в ней путём к иным высотам
Был диска гибельный удар…1979
[4] Девкалион и Пирра
…Мой разум умирал, но страх ладьёю
Владел – и вёл её, вместо меня.
Мы белизной занявшегося дня
Одни омылись: нас дышало – двое.
В надменности безжизненного мира
Кротчайшие остались – я и Пирра.Но голос крикнул: "Более не плавай!" –
И жилистая синяя рука,
Подставив под ладью Парнас двуглавый,
Держала нас.
Седого двойника
Я в зеркале волны узрел. И холод
Пробрал меня: доселе был я молод…Но загудел могучий рог Тритона –
И спало море, гору обнажив.
Молчанье. Ни движения, ни стона.
Мы огляделись – может, кто-то жив?!
Но нет!.. И в отсыревший храм Фемиды
Вошли мы, задыхаясь от обиды:
– Увы, богиня! Род наш уничтожен!..
Я дряхлым стал от взглядов страшных рыб,
И мы уже детей родить не сможем!..Но – Голос: "Если б, головы покрыв,
Вы на одеждах пояс распустили
И стали б кости матери за спины
Бросать, ваш род продлился бы…"В сомненье
стояли мы: как мёртвых вынимать
Из гроба?..
И собрали мы каменья,
Как кости той, что всем живущим – мать.
Из них восстали юноши – за мною,
А женщины – у Пирры за спиною…Мы их творили – голову покрыв
И пояс распустив:
с тех пор – в затменье
Их ум!
И ни единый их порыв –
Не сдержан!
И сердца у них – каменья!..И если смыт потопом прежний род,
То этот род – какая кара ждёт?!.1985
[5] Аполлон и Дафна
– Я, я влагаю песнопенье
В прилив морей и в смертных губы!..
А ей-то что, грозе оленей,
Охотнице простой и грубой?..– Я, я повелеваю светом,
Мной – полдень чуден и слепящ!..
А ей-то яркий свет неведом
В дремучем полумраке чащ…Она желанна и красива,
Пока мелькает впереди,
Но в обжигающем порыве –
Ты только лавр прижмёшь к груди!..[6] Миниады
Голос назрел виноградный – и каждый склонился
И побежал на палящий и ливневый бубен…
Только три девы не верят в призыв Диониса,
Дочери Миния ткут полотно своих будней.Сёстры, настигнуты страстью свирели и систра,
Над челноком и над нитью склоняются низко –
Только вдруг съёжились руки, тончают когтисто,
И не слетает с их губ ничего, кроме писка…Слух свой надменный от флейты закрыв, от тимпана,
Ставя себя всех поющих и пляшущих выше, –
Дочери Миния в ночь безрассветную впали,
Дочери Миния ныне –
летучие мыши!..1986
"Сладко солнце видящему солнце…"
Сладко солнце видящему солнце,
Божий облик в проходящих сладок
Видящему лица. Так пасётся
Стадо, и пастух блистает в латах.Души расходящихся селений,
Судеб сонм – невидимой капеллой,
И к небесной грозовой сирени –
Ум вознёсся, словно замок белый.Но замри над плоскими горами:
Ведь одно у горнего горниста
На уме – чтобы в тебе взыграли
Краски, как вино в крови гористой!1978
Сильфиды
С овцами, как при Лаване,
Утром гуляет облако,
И не поймёт никак
Мальчик: зачем подолгу
Скрываются те созданья,
Что длят плодов созреванье
В бесплотных и крепких руках?Вроде бы – спрятаться негде,
Пусто, деревьев мало,
А за небесной твердью
Скрываться им не пристало, –Ведь на одних Сильфидах,
На их бытии высоком,
Явленной жизни круг
Держится – вдох и выдох,
И наливаются соком
Яблоки на ветру.Вдруг – откровенье, оклик!
После сомнений долгих
Он на призыв идёт:
Там, во дворце высоком,
Воздух подобен сотам,
Зренья густеет мёд…1978
"…Ещё живём. Ещё таим подробность…"
…Ещё живём. Ещё таим подробность –
Песчинку мига – от морской волны,
В которой все нежившие равны.
Ещё бежим от родины в безродность.…Ты помнишь, как на набережной той
Переходили вещи в отраженья
И наши лица чувствовали жженье
Души миров, как солнце, золотой?Тогда, взлетев, оттаяли слова
И закружились над слепящей гладью…
Того божественного полдня ради –
Завесы снов со смерти не срывай.1978
Выздоровление
Смычок своих снов к весне приложив,
До клёкота тронув струны, –
О, доктор-облако! Он ведь жив
И петь расположен очень –
Твой друг безнадёжный, юный –
О, доктор-облако! Он ведь жив
В конце коридора ночи!..Солёной, звонкой, упавшей на жесть
Души, оттаявшей тайно
Слезой – он высказался! Ровно в шесть
Утра – запела окраина:В больнице заняты все места,
Он жив – зеленеющим свитком листа!..Зарю откройте – широкий свет,
Сорвав со зрачков занавески!
С высокой кафедры – дайте листве
Бессмертья выкрикнуть вести!И пляшут столетья по крышам: он жив!
Он смотрит! Иначе – к чему же
Семнадцати тысяч миров лейтмотив
С двухсложным свеченьем жемчужин?..1978
Очередь
Старушечий век. Непослушные руки.
И тише. И всё неразборчивей лица.
И день, как тоскливая очередь, длится.
Терпи да изменницу-юность баюкай.