Фекла . А фамилия Иван Павлович Яичница.
Агафья Тихоновна . Это такая фамилия?
Фекла . Фамилия.
Агафья Тихоновна . Ах боже мой, какая фамилия! Послушай, Феклуша, как же это, если я выйду за него замуж и вдруг буду называться Агафья Тихоновна Яичница? Бог знает что такое!
Фекла . И, мать моя, да на Руси есть такие прозвища, что только плюнешь да перекрестишься, коли услышишь. А пожалуй, коли не нравится прозвище, то возьми Балтазара Балтазаровича Жевакина - славный жених.
Агафья Тихоновна . А какие у него волосы?
Фекла . Хорошие волосы.
Агафья Тихоновна . А нос?
Фекла . Э… и нос хороший. Все на своем месте. И сам такой славный. Только не погневайся: уж на квартире одна только трубка и стоит, больше ничего нет - никакой мебели.
Агафья Тихоновна . А еще кто?
Фекла . Акинф Степанович Пантелеев, чиновник, титулярный советник, немножко заикается только, зато уж такой скромный.
Арина Пантелеймоновна . Ну что ты все: чиновник, чиновник! А не любит ли он выпить, вот, мол, что скажи.
Фекла . А пьет, не прекословлю, пьет. Что ж делать, уж он титулярный советник; зато такой тихий, как шелк.
Агафья Тихоновна . Ну нет, я не хочу, чтобы муж у меня был пьяница.
Фекла . Твоя воля, мать моя! Не хочешь одного, возьми другого. Впрочем, что ж такого, что иной раз выпьет лишнее, - ведь не всю же неделю бывает пьян: иной день выберется и трезвый.
Агафья Тихоновна . Ну, и еще кто?
Фекла . Да есть еще один, да тот только такой… бог с ним! Эти будут почище.
Агафья Тихоновна . Ну, да кто же он?
Фекла . А не хотелось бы и говорить про него. Он-то, пожалуй, надворный советник и петлицу носит, да уж на подъем куды тяжел, не выманишь из дому.
Агафья Тихоновна . Ну, а еще кто? Ведь тут только всего пять, а ты говорила шесть.
Фекла . Да неужто тебе еще мало? Смотри ты, как тебя вдруг поразобрало, а ведь давича было испугалась.
Арина Пантелеймоновна . Да что с них, с дворян-то твоих? Хоть их у тебя и шестеро, а, право, купец один станет за всех.
Фекла . А нет, Арина Пантелеймоновна. Дворянин будет почтенней.
Арина Пантелеймоновна . Да что в почтенье-та? А вот Алексей Дмитриевич да в собольей шапке, в санках-то как прокатится…
Фекла . А дворянин-то с аполетой пройдет навстречу, скажет: "Что ты, купчишка? свороти с дороги!" Или: "Покажи, купчишка, бархату самого лучшего!" А купец: "Извольте, батюшка!" - "А сними-ка, невежа, шляпу!" - вот что скажет дворянин.
Арина Пантелеймоновна . А купец, если захочет, не даст сукна; а вот дворянин-то и голенькой, и не в чем ходить дворянину!
Фекла . А дворянин зарубит купца.
Арина Пантелеймоновна . А купец пойдет жаловаться в полицию.
Фекла . А дворянин пойдет на купца к сенахтору.
Арина Пантелеймоновна . А купец к губернахтору.
Фекла . А дворянин…
Арина Пантелеймоновна . Врешь, врешь: дворянин… Губернахтор больше сенахтора! Разносилась с дворянином! а дворянин при случае так же гнет шапку…
В дверях слышен звонок.
Никак, звонит кто-то.
Фекла . Ахти, это они!
Арина Пантелеймоновна . Кто они?
Фекла . Они… кто-нибудь из женихов.
Агафья Тихоновна (вскрикивает) . Ух!
Арина Пантелеймоновна . Святые, помилуйте нас, грешных! В комнате совсем не прибрано. (Схватывает все, что ни есть на столе, и бегает по комнате.) Да салфетка-то, салфетка на столе совсем черная. Дуняшка, Дуняшка!
Дуняшка является.
Спорно чистую салфетку! (Стаскивает салфетку и мечется по комнате.)
Агафья Тихоновна . Ах, тетушка, как мне быть? Я чуть не в рубашке!
Арина Пантелеймоновна . Ах, мать моя, беги скорей одеваться! (Мечется по комнате.)
Дуняшка приносит салфетку; в дверях звонят.
Беги скажи: "сейчас"!
Дуняшка кричит издалека: "Сейчас!"
Агафья Тихоновна . Тетушка, да ведь платье не выглажено.
Арина Пантелеймоновна . Ах, господи милосердный, не погуби! Надень другое.
Фекла (вбегая) . Что ж вы нейдете? Агафья Тихоновна, поскорей, мать моя!
Слышен звонок.
Ахти, а ведь он все дожидается!
Арина Пантелеймоновна . Дуняшка, введи его и проси обождать.
Дуняшка бежит в сени и отворяет дверь. Слышны голоса: "Дома?" - "Дома, пожалуйте в комнату". Все с любопытством стараются рассмотреть в замочную скважину.
Агафья Тихоновна (вскрикивает) . Ах, какой толстый!
Фекла . Идет, идет!
Все бегут опрометью.
Явление XIV
Иван Павлович Яичница и девчонка .
Девчонка . Погодите здесь. (Уходит.)
Яичница . Пожалуй, пождать - пождем, как бы только не замешкаться. Отлучился ведь только на минутку из департамента. Вдруг вздумает генерал: "А где экзекутор?" "Невесту пошел выглядывать". Чтоб не задал он такой невесты… А однако ж, рассмотреть еще раз роспись. (Читает.) "Каменный двухэтажный дом…" (Подымает глаза вверх и обсматривает комнату.) Есть! (Продолжает читать.) "Флигеля два: флигель на каменном фундаменте, флигель деревянный…" Ну, деревянный плоховат. "Дрожки, сани парные с резьбой, под большой ковер и под малый…" Может быть, такие, что в дом годятся? Старуха, однако ж, уверяет, что первый сорт; хорошо, пусть первый сорт. "Две дюжины серебряных ложек…" Конечно, для дома нужны серебряные ложки. "Две лисьих шубы…" Гм… "Четыре больших пуховика и два малых. (Значительно сжимает губы.) Шесть пар шелковых и шесть пар ситцевых платьев, два ночных капота, два…" Ну, это статья пустая! "Белье, салфетки…" Это пусть будет, как ей хочется. Впрочем, нужно все это поверить на деле. Теперь, пожалуй, обещают и домы, и экипажи, а как женишься - только и найдешь, что пуховики да перины.
Слышен звонок. Дуняшка бежит впопыхах через комнату отворить дверь. Слышны голоса: "Дома?" - "Дома".
Явление XV
Иван Павлович и Анучкин .
Дуняшка . Погодите тут. Они выдут. (Уходит.)
Анучкин раскланивается с Яичницей.
Яичница . Мое почтение!
Анучкин . Не с папенькой ли прелестной хозяйки дома имею честь говорить?
Яичница . Никак нет, вовсе не с папенькой. Я даже еще не имею детей.
Анучкин . Ах, извините! извините!
Яичница (в сторону) . Физиогномия этого человека мне что-то подозрительна: чуть ли он не за тем же сюда пришел, за чем и я. (Вслух.) Вы, верно, имеете какую-нибудь надобность к хозяйке дома?
Анучкин . Нет, что ж… надобности никакой нет, а так, зашел с прогулки.
Яичница (в сторону) . Врет, врет, с прогулки! Жениться, подлец, хочет!
Слышен звонок. Дуняшка бежит через комнату отворять дверь. В сенях голоса: "Дома?" - "Дома".
Явление XVI
Те же и Жевакин , в сопровождении девчонки .
Жевакин (девчонке) . Пожалуйста, душенька, почисть меня… Пыли-то, знаешь, на улице попристало немало. Вон там, пожалуйста, сними пушинку. (Поворачивается.) Так! спасибо, душенька. Вот еще, посмотри, там как будто паучок лазит! а на подборах-то сзади ничего нет? Спасибо, родимая! Вон тут еще, кажется. (Гладит рукою рукав фрака и поглядывает на Анучкина и Ивана Павловича.) Суконцо-то ведь аглицкое! Ведь каково носится! В девяносто пятом году, когда была эскадра наша в Сицилии, купил я его еще мичманом и сшил с него мундир; в восемьсот первом, при Павле Петровиче, я был сделан лейтенантом, - сукно было совсем новешенькое; в восемьсот четырнадцатом сделал экспедицию вокруг света, и вот только по швам немного поистерлось; в восемьсот пятнадцатом вышел в отставку, только перелицевал: я уж десять лет ношу - до сих пор почти что новый. Благодарю, душенька, м… раскрасоточка! (Делает ей ручку и, подходя к зеркалу, слегка взъерошивает волосы.)
Анучкин . А как, позвольте узнать, Сицилия… вот вы изволили сказать: Сицилия, - хорошая это земля Сицилия?
Жевакин . А, прекрасная! Мы тридцать четыре дня там пробыли; вид, я вам доложу, восхитительный! эдакие горы, эдак деревцо какое-нибудь гранатное, и везде италианочки, такие розанчики, так вот и хочется поцеловать.
Анучкин . И хорошо образованны?