А. Я была сумасшедшей. Сью говорила, - как ты можешь вести себя так? Я смеялась и отвечала, - да пошла ты! Да, я любила погулять, но держала ухо востро. Я всегда была начеку. (горько) Если б не я, то кто же? Я всегда могла надеяться только на себя саму, вокруг злословили, обворовывали… лебезили. Если бы я не была начеку, нам бы ничего не досталось. Его сестра. Разве за нее Сью выходила замуж? Оказалось, в первую очередь за нее. Пришибленный маленький… дантист. Разве он мог управлять делами? Разбирался в финансах? Лишь настолько, чтобы воровать. Настолько, чтобы набить свои карманы. И, конечно, старик смотрел на это сквозь пальцы, потому что этот- как его звали этого дантиста- был женат на его драгоценнейшей дочке. Этой притворщице, управляющей всеми одним мизинцем. Я должна была все предвидеть. Держать все в руках.
Б. (гордо). И получалось?
А. Что? О чем ты?
Б. Ну, о том, что ты держала в руках.
А. Откуда я знаю. Не понимаю, о чем ты говоришь. Что я держала в руках?
Б. Ну, не знаю.
В. Тех, кто пользовался твоей слепотой.
Б. Да.
А. (зловеще) Все у меня воруют - направо и налево. Все крадут. Что-нибудь да крадут.
Б. (невозмутимо) И я? Я тоже ворую?
А. (нервический смех) Я не знаю. Почем мне знать. Деньги куда-то уплывают.
Б. (к В.) В этом вы не замешаны?
В. Мы распределяем только то, что поступает. Ее капитал проходит не через одни руки. Тут много возможностей для желающих.
А. Сью завидовала мне, когда я вышла замуж. Всегда ей чего-то не хватало. И я была настороже.
В. Ты тратишь все свои поступления, насколько я в курсе.
А. А почему бы и нет? Это мое.
В. Тогда не жалуйся. Если ты хочешь нарастить состояние, то должна…
А. Я не жалуюсь. Я никогда не жалуюсь. У меня есть ты, есть она, есть шофер, у меня этот дом, мне надо прилично выглядеть, а иногда, я вынуждена звать сиделку, хотя некоторые из них черные. Что с того. У меня все это хозяйство. Этот повар. У меня…
В. Ясно. Ясно.
А. Все воруют. Каждый.
Б. (после паузы). Да.
А. Сью все проворонила. А я - нет. Я вышла замуж за него. Он был коротышкой. С одним глазом. Другой выбили мячом для гольфа и вставили стеклянный.
В. Который?
Б. (осуждая) Прекрати.
В. (заводиться) А я хочу знать. (К а.) Какой глаз? Который из них был стеклянный?
А. Какой? Ну, я… (всхлипывает) Не знаю. Я не помню, какой глаз был стеклянный (плачет вовсю) Я…не могу… вспомнить!
Б. (направляясь к А., утешая) Ну, ну, ну…
А. Я не могу вспомнить! (внезапно с яростью) Убери руки! Как ты смеешь!
Б. Прости. Прости.
А. (к Б. опять со слезами) Почему я ничего не помню?
Б. Да все ты помнишь, просто не можешь удержать все в голове одновременно.
А. (успокаиваясь) Да? На самом деле?
Б. Конечно.
А. Я все помню?
Б. Все где-нибудь, да храниться.
А. (смеется) Как интересно. (К В.) Я все помню.
В. Поздравляю. Но ведь это не легко, наверное.
Б. Ты успокоишься?
В. Может, лучше не помнить? Все кануло в Лету и забыто.
А. Куда?
Б. Да, в никуда.
В. В Лету.
А. Я ее не знаю. Может, и знаю, просто в голове не держу. (К Б.) Да?
Б. Все так.
А. Мужа я любила. (глуповато улыбается вспоминая)
Б. Ну, а как иначе?
А. Он дарил мне прелестные вещички, дарил украшения.
Б. Что правда, то правда.
А. Мой бог, - говорил он, - Ты такая большая, такая высокая, ты принесешь мне счастье. Я не могу мелочиться. И он не мелочился. Жемчуга и бриллианты я любила больше всего.
В. Неужели?
Б. (подыгрывая) Это правда!
А. У меня был жемчуг и несколько браслетов. Но он хотел, чтобы их было больше- и подыскал еще один, не говоря ни слова. Это был широкий браслет и в нем бриллиант, вот такой (показывает). Плоский и широкий обработанный камень, очень… как это?
Б. Изысканный.
А. Да. Изысканный и большой. Мы были, я этого никогда не забуду, мы были на приеме и пили шампанское, и мы, как это… подвыпили. Совсем чуть-чуть, конечно. Мы вернулись домой и собирались уже в постель. Наша спальня была большая, две раздельные уборные, и, как это, две ванные комнаты. Мы оба разделись и готовились ко сну. Я сидела у своего столика - без обуви, без одежды, без белья - ну вот, я сидела у своего столика (ей в самом деле нравиться говорить об этом. Смех, восклицания и пр.)… и я… ну, я была голой. Я была абсолютно голой, кроме того, что на мне были мои украшения. Драгоценности я не сняла.
Б. Блеск!
А. Да! Ну вот, голая, в жемчугах - мое ожерелье, мои браслеты, мои бриллиантовые браслеты… два, нет, три! Три! И он входит, голый, как сойка - он умел быть забавным, когда того хотел, мы часто раздевались, заранее, намного заранее. Все это ушло. (Пауза) Где я?
Б. В своем рассказе?
А. Что?
Б. В своем рассказе. Где ты остановилась в рассказе?
А. Да; конечно.
В. Ты сидишь голая у столика и он входит, тоже голый.
А. Как сойка, да! О, я не должна рассказывать это.
Б. Нет, нет, должна!
В. Должна!
А. Да? Ну что ж, так вот, я взяла большую пуховку и стала пудриться; только этим занимаюсь. Чувствую - он здесь, но вида не подаю. У меня есть кое-что для тебя, -говорит он, - у меня кое-что для тебя есть. И сидя так, я поднимаю глаза, смотрю в зеркало и… нет, не могу!
Б. и В. (как школьницы) Нет, нет говори! Ну, расскажи!
А. Ну вот, я смотрю - он стоит, и его… его пипка уже твердая и…: на нее надет новый браслет.
В. (с благоговением.) О, боже.
Б. Улыбается.
А. И браслет на пипке, и он приближается, и это прекраснейший из всех браслетов, какие я когда-либо видела. Весь в бриллиантах, широкий, ужасно широкий и…
Я думаю, он тебе понравиться, - говорит он. О, боже, это прекрасно, - говорю я. О, господи, да. (настроение немного падает) Он подходит ближе и его пипка прикасается к моему плечу - он был коротышка, а я была высокая, так-то. Ты его хочешь? Он спрашивает и тыкает этим в меня, я отвернулась, а пипка у него была маленькая. Я не должна это рассказывать, это ужасно, я знаю. У него была маленькая… Вы понимаете… и браслет был там и придвигался все ближе к моему лицу и - ты хочешь его? Я думал, он тебе понравиться. И я сказала нет! Я не могу сделать это! Поначалу он стоял, потом стал мягким и браслет слетел с него, и упал мне прямо на колени. Береги его, сказал он и вышел из комнаты.
(Длинная пауза, в конце которой она плачет. Медленно. Убежденно.)
Б. Все хорошо. Все хорошо. (Подходит и успокаивает А.)
В. (по доброму). Ненормальный.
Б. (мягко, успокаивая) Хорошо, хорошо.
А. (по детски) Хочу в кровать! Отведите меня в кровать!
Б. Конечно. (К В.) Помоги мне.
Они поднимают А. из кресла и отводят в кровать. В это время…
А. (вскрикивает.) Рука! Моя рука!
В. (встревожено) Простите!
А. В кровать! Я хочу в кровать!
Б. Ну, хорошо, хорошо. Мы почти уже пришли. Ну вот, пришли.
А. (совсем, как ребенок) Я хочу в кровать! (От боли) О! О!
Б. Тихо. Тихо.
А уже под одеялами, сидя в кровати.
Б. (продолжая) Ну вот. Теперь удобно?
В. (к Б.) Извини. Я не хотела…
Б. Ничего. Все в порядке.
В. Я как-то не в своей тарелке… от всего этого.
Б. Разберешься со временем.
В. Сомневаюсь.
Б. (Успокаивая.) Ну, хорошо, представь себе, что ты живешь уже так долго, что больше и не хочешь. Вот все и поймешь.
В. Спасибо. А что дальше?