МОРН:
…О, как же ты похожа
на счастие, моя Мидия! Нет,
не двигайся, не нарушай сиянья…
Мне холодно от счастья. Мы - на гребне
прилива музыкального… Постой,
не говори. Вот этот миг - вершина
двух вечностей…
МИДИЯ:
Всего-то прокатилось
два месяца с того живого дня,
когда ко мне таинственный Эдмин
тебя привел. В тот день сквозным ударом
глубоких глаз ты покорил меня.
В них желтым светом пристальная сила
вокруг зрачка лучится… Иногда
мне кажется, ты можешь, проходя
по улицам, внушать прохожим - ровным
дыханьем глаз - что хочешь: счастье, мудрость,
сердечный жар… Вот я скажу, - не смейся:
к твоим глазам душа моя прилипла,
как в детстве прилипаешь языком
к туманному металлу, если в шутку
лизнешь его, когда мороз пылает…
Теперь скажи, чем занят ты весь день?
МОРН:
А у тебя глаза, - нет, покажи, -
какие-то атласные, слегка
раскосые… О, милая… Мне можно
поцеловать лучи твоих ключиц?
МИДИЯ:
Стой, осторожно, - этот черный трагик
за нами наблюдает… Скоро гости
уйдут… Ты потерпи…
МОРН:
(смеется)
Да мне нетрудно:
ты за ночь надоешь мне…
МИДИЯ:
Не шути,
я не люблю…
Музыка смолкла. Из залы идут гости.
ДАНДИЛИО:
(к Иностранцу)
Куда вы исчезали?
ИНОСТРАНЕЦ:
Я просыпался. Ветер разбудил.
Оконницу шарахнуло. С трудом
заснул опять…
ДАНДИЛИО:
С трудом вам здесь поверят.
МОРН:
А, Дандилио… Не успел я с вами
поговорить… Что нового собрали?
Какие гайки ржавые, какие
жемчужные запястья?
ДАНДИЛИО:
Плохо дело:
на днях я огненного попугая -
громадного и сонного, с багряным
пером в хвосте - нашел в одной лавчонке,
где вспоминает он туннель дымящий
тропической реки… Купил бы, право,
да кошка у меня - не уживутся
загадочные эти божества…
Я каждый день хожу им любоваться:
он попугай святой, не говорящий.
ПЕРВЫЙ ГОСТЬ:
(ко Второму)
Пора домой. Взгляни-ка на Мидию:
мне кажется, ее улыбка - скрытый
зевок.
ВТОРОЙ ГОСТЬ:
Нет, подожди, несут еще
вина. Попьем.
ПЕРВЫЙ ГОСТЬ:
А стало скучновато…
МОРН:
(открывая бутылку)
Так! Вылетай, космическая пробка,
в лепные небеса! Взрывайся, пена,
как хаос бьющий, прущий… тпру… меж пальцев
Творца.
ГОСТИ:
За короля! За короля!
ДАНДИЛИО:
Вы что же, Морн? Не пьете?
МОРН:
Нет, конечно.
Жизнь отдают за короля; а пить -
зачем же пить?
ИНОСТРАНЕЦ:
За этот край счастливый!
КЛИЯН:
За Млечный Путь!
ДАНДИЛИО:
От этого вина
и в голове польются звезды…
ЭЛЛА:
Залпом
за огненного попугая!
КЛИЯН:
Элла,
за наше "завтра"!
МОРН:
За хозяйку дома!
ГАНУС:
Хочу спросить… Неясно мне… Что, выпить
за прежнего хозяина нельзя?
МИДИЯ:
(роняет бокал)
Так. Всё на платье.
Пауза.
ПЕРВЫЙ ГОСТЬ:
Солью…
ДАНДИЛИО:
Есть поверье:
слезами счастья! Всякое пятно
мгновенно сходит…
МИДИЯ:
(к Элле, тихо)
Слушай, твой актер
пьян, вероятно…
(И трет платье.)
МОРН:
Я читал в одном
трактате редкостном - вот, Дандилио,
вы книгочий, - что, сотворяя мир,
Бог пошутил некстати…
ДАНДИЛИО:
В той же книге,
я помню, было сказано, что дому
приятен гость и нужен, как дыханье,
но ежели вошедший воздух снова
не выйдет - посинеешь и умрешь.
Поэтому, Мидия…
МИДИЯ:
Как? так рано?
ДАНДИЛИО:
Пора, пора. Ждет кошка…
МИДИЯ:
Заходите…
ПЕРВЫЙ ГОСТЬ:
И мне пора, прелестная Мидия.
МИДИЯ:
Нехорошо! Остались бы…
ЭЛЛА:
(к Ганусу, тихо)
Прошу вас,
вы тоже уходите… Завтра утром
зайдете к ней… Она устала.
ГАНУС:
(тихо)
Я…
не понимаю?
ЭЛЛА:
(тихо)
Где же радость встречи,
когда спать хочется?..
ГАНУС:
(тихо)
Нет, я останусь…
Отходит в полутьму к столу круглому. Одновременно прощались гости.
ИНОСТРАНЕЦ:
(к Мидии)
Я не забуду пребыванья в вашей
столице колдовской: чем сказка ближе
к действительности, тем она волшебней.
Но я боюсь чего-то… Здесь незримо
тревога зреет… В блеске, в зеркалах,
я чувствую…
КЛИЯН:
Да вы его, Мидия,
не слушайте! Он к вам попал случайно.
Хорош волшебник! Знаю достоверно -
он у купца на побегушках… возит
образчики изделий иноземных…
Не так ли? Ускользнул!
МИДИЯ:
Какой смешной..
ЭЛЛА:
Прощай, Мидия…
МИДИЯ:
Отчего так сухо?
ЭЛЛА:
Нисколько… Я немножечко устала…
ЭДМИН:
Пойду и я… Спокойной ночи.
МИДИЯ:
Глупый!..
(Смеется.)
ВТОРОЙ ГОСТЬ:
Прощайте. Если правда, гость - дыханье,
то выхожу отсюда, как печальный,
но кроткий вздох…
Все вышли, кроме Морна и Гануса.
МИДИЯ:
(в дверях)
До будущей недели.
(И возвращается на середину гостиной.)
А! Наконец-то!
МОРН:
Тсс… Мы не одни.
(Указывает на Гануса, сидящего незаметно.)