* * *
Ужин накрыли на террасе.
Дональд. Филипп старается превзойти себя! Соус выше всяких похвал!
Анна. Как прошел день, дорогой?
Дональд. Традиционно неплохо!
Анна. Я хотела поговорить о моей просьбе!
Дональд. О какой именно, душа моя!
Анна. Я устала от ничегонеделания! Я ведь не белоручка и не привыкла к праздной жизни!
Дональд. И что?
Анна. Ты ведь знаешь, моя мечта – собственный художественный салон!
Дональд. Продолжай, я слушаю!
Анна. Это правда, что ты занимаешься какой-то галереей?
Анна ждет ответа. Дональд откладывает салфетку в сторону.
Дональд. Прости! Я сейчас очень занят! Немного освобожусь и тогда поговорим!
Дональд встает из-за стола и направляется в гостиную.
* * *
Дождавшись, когда Анна поднялась к себе, Дональд звонит по телефону своему вице-президенту.
Дональд. Митчел, мы работаем с вами уже пятнадцать лет! И если что-либо обладает грифом "Секретно", то я хочу быть уверен, что это – секретно для всех! Проверьте, откуда просочились сведения о "Галерее"! Это принципиально!!! Если кто-то не умеет хранить секреты, то мы должны знать – кто это! Кто не надежен в малом – подведет и в большом!!!
* * *
Анна сидит в туалетной комнате прямо на полу и плачет.
Неожиданно ее мобильный телефон, лежащий на туалетном столике, издает несколько тактов "Вальса цветов" Чайковского. Анна берет телефон в руки и читает текст "напоминалки" – "Мы любим тебя! Папа, мама, бабушка".
* * *
Два месяца спустя.
Дональд нежно целует еще спящую Анну в щеку.
Она открывает глаза и улыбается.
Дональд. Я спешу на встречу! Ты помнишь, в 19.00 мы едем на прием? До вечера, дорогая!
Анна сидит в машине рядом с Дональдом. Машина въезжает в центр города. Еще один поворот и глазам Анны открывается яркая картина праздника: фасад здания, у которого останавливается их автомобиль, сияет тысячью маленьких огоньков; толпа журналистов набрасывается на каждого гостя, пытаясь снять его в лучшем ракурсе, играет торжественная музыка… Когда Анна ступает на ковер, расстеленный прямо на тротуаре, брызгают огни фейерверка и над входом вспыхивает надпись: "Галерея – "АННА К.""
* * *
Анна стоит в центре зала, а вокруг шумят и гудят гости праздника: модные художники, критики, издатели глянцевых журналов, знаменитые журналисты и т. д.
Дональд чувствует на себе ее взгляд, оборачивается и взгляды их встречаются. Никакие слова не могут выразить того, что есть в ее глазах. В ответ он лишь улыбается и пожимает плечами, мол – "я тут ни при чем".
– Поздравляю! – раздается прямо за спиной Анны знакомый голос.
Она оборачивается и видит радостное лицо того самого молодого человека, с которым познакомилась у Бетси.
Анна. Вы тоже тут?
Вронский. Конечно! Я ведь все это готовил к открытию!
Анна. Каким образом?
Вронский. Это почти чудесная история: я совершенно случайно познакомился с вашим мужем, оказав ему небольшую услугу, в ответ на это он оказал услугу мне; после этого мы разговорились и… он сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться, а именно – взять на себя подготовку открытия галереи!!! Уф-ф-ф!
Анна. Вы оказали Дональду услугу?
Вронский. Мелкую, я бы сказал, микроскопическую по сравнению с его услугой! Он – грандиозный человек! А вот и Бетси!!!
Бетси просто налетает на них, обхватив руками Анну и чуть не пролив на нее свое шампанское.
Бетси. Это – фантастика! Аннушка, я так рада за тебя! Твои мечты!!! Теперь ты сможешь осуществить все, что хотела: собирать лучшие вещи, устраивать вернисажи, открывать новые таланты! А главное – "Русские сезоны"!!!
Вронский. Что за "Русские сезоны"?
Бетси. Это суперидея! Она всколыхнет всю культурную жизнь Нью-Йорка!
Подруги радостно чокаются бокалами.
Вронский. Возьмите, возьмите и меня в "Сезоны" – я вам сгожусь!!!
Дональд подходит к компании.
Дональд. А немолодых мужчин вы принимаете в свою компанию?
Анна. Принимаем, принимаем!!! Дорогой, я хочу тебя познакомить с моими русскими друзьями! Это Бетси Тверская – на которую обрушиваются все мои невероятные идеи и которая стойко их терпит! А это знакомый тебе Алексей Вронский! Человек, попавший под лошадь и чудом оставшийся в живых!
Вронский. Благодаря вашей жене!
Дональд. Я не знал, что в наши дни по Нью-Йорку бегают лошади! Теперь понятно, откуда эти жуткие пробки на дорогах!
Все смеются.
Дональд. Дорогая, нам пора!!!
* * *
Дональд уходит переодеваться, а Анна так и стоит в центре зала, как заколдованная принцесса.
Когда он возвращается, то застает ее в той же позе, в которой и оставил.
Дональд. Что-то не так, милая? Анна. Я очень жалею о том, что папа и мама не видят моего счастья! Я очень жалею о том, что они не были знакомы с тобой! А еще я жалею о том, что… (И она замолчала.)
Дональд в полумраке гостиной видит, как блестят маленькие огоньки в ее глазах.
Дональд. А я жалею о том, что так мало осталось у меня времени, чтобы быть с тобой рядом… на этой земле!
Анне хочется взять руками его голову и прижать к своей груди, но Дональд опережает ее. И они еще долго стоят, обнявшись, будто пытаются остановить время.
* * *
Месяц спустя.
Анна стремительно приближается ко главному входу в галерею. Дверь перед ней распахивает Бетси.
Бетси. Это просто чудо!.. Нам повезло!.. Они все в отличном состоянии!..
Анна и Бетси уже не идут по длинному коридору – они бегут. Картины стоят на полу у пустой стены. Анна останавливается перед ними как вкопанная, и Бетси налетает на нее сзади, сбивая ее с ног. Обе дамы сидят на полу и не сводят глаз с картин.
Бетси. Слева – Сверчков, по центру – Орловский, а эта девушка – Коровин!!!
Анна. Я не знаю, что сказать! А Алексей уже видел?
Бетси. Он их и нашел!!! Представляешь, они пропылились в этой ужасной лавке около пяти лет! Хозяин знал, что это "русские", но он не мог знать их настоящей ценности! Ура!!! Понимаешь?!
Анна. Так сколько же он хочет?
Бетси. Дорогая, какая ты наивная! О цене говорить рано, сперва экспертиза!!! Серьезнейшая экспертиза!!!
Анна. Как это делается? Кто это должен делать?
Бетси. Дональд тебя не похвалил бы! Все надо делать основательно! Сперва надо установить возраст красок и холстов! Это – в любой хорошей лаборатории! А вот авторство?!
Анна. Что – авторство?
Бетси. О русских лучше и больше всего знают русские!!!
Анна. Что ты имеешь в виду?
Бетси. Я либо пригласила бы кого-нибудь из России, либо свозила бы картины на экспертизу – скажем, в Эрмитаж!
Анна. Боже! В Эрмитаж!!! Разве это возможно?!
Бетси. Успокойся! Теперь в России за деньги все возможно!!!
* * *
– Ура-а-а-а!!! – разносится голос Анны.
Она уже больше десяти минут носится по дому и никак не может успокоиться.
Анна (загадочноулыбаясь). Патрик, будьте любезны, пригласите ко мне Элизабет и сами зайдите тоже – мне надо дать вам распоряжения!
И, уже находясь на лестнице, она оборачивается и тихо информирует оторопевшего дворецкого.
Анна. Я еду в Санкт-Петербург!
* * *
Этому фейерверку радости предшествует разговор Анны с Дональдом.
Анна. Это замечательный шанс – решить все проблемы! Во-первых, эти картины нельзя упустить! Если специалисты из Эрмитажа подтвердят авторство, то… Лучшего начала для моего бизнеса и желать нельзя. Ты согласен, дорогой?
Дональд слушает молча и только изредка кивает головой.
Анна. Во-вторых, там на месте будет легче узнать, что-нибудь о бабушке.
Дональд. И в-третьих, Анне К. – русской женщине, пора побывать на родине предков?!
Анна. Да! Но я не хочу ехать без тебя! Я умру от тоски!
Дональд молчит.
Анна. Правда, там будут Бетси и Алексей, но разве смогут они заменить мне тебя! Дон, неужели ты не сможешь полететь с нами? Дональд. Прости дорогая, это невозможно! По крайней мере, сейчас! Корпорация реорганизуется – мы открываем два новых отделения на севере, и я должен быть здесь! Летите! Я вас догоню!!!
* * *
Стюардесса объявляет о том, что самолет идет на посадку. Анна припадает к стеклу иллюминатора, будто боится пропустить момент, когда покажется русская земля. Так, не отрываясь, смотрит она до тех пор, пока самолет ни останавливается возле здания аэровокзала "Пулково".
Та же картина повторяется, когда Анна, Бетси и Алексей едут в машине из аэропорта в гостиницу по улицам вечернего Санкт– Петербурга.
Анна. "Вот ты и дома, Анюта!" – так сказал бы отец, если дожил бы до этого дня. Бетси, Алексей! Я прошу вас, если можно, говорить со мной только по-русски! Если вам не трудно! В России я хочу говорить на родном языке. Бетси и Вронский (почти хором). Добро пожаловать в Санкт-Петербург, Анна Аркадьевна!