Господь бог . К вашим услугам, друзья, прибыл в ваше распоряжение, - я сам, и мои домочадцы, и слуги, и моя верная подруга, Истина (раскланивается на все стороны) , ваша царица и ваша покорная раба. Я ваш бог, стало быть, должен вам повиноваться. И ей же богу, у вас все так мило - и сами вы симпатичные, и кормежка вполне приличная, ну, значит, и дело ваше правое, а остальное все от лукавого. Вы, правда, любите подтрунить надо мной, но я не враг остроумной шутки. Так что смейтесь себе и шутите, только по счетам платите, а это вы сделаете поздно или рано, ибо нрав у вас смирный, как у баранов. Одним словом, у нас нет причин для ссоры, мы с вами дружны, как воры, и если представляется случай чужое взять, так надо рукава засучивать, да и хватать. Но необходимо идеализировать свои поступки - таков обычай - от этого еще слаще становится добыча... Итак, вниманье! Я начинаю. Ваша собственность, друзья мои, священна (чужая тоже, когда она станет вашей), ибо с вами Истина (вот она - как видите, носит вуаль, дабы не испортить свой цвет лица), а раз Истина на вашей стороне, то, значит, и Право, Сила и Власть, Свобода и Деньги, и все Добродетели (эти осмотрительные девицы не стали бы с голышом водиться), Капитал, Идеал, Дух, витающий в небе, и руки, загребающие все себе на потребу, - одним словом, вам и никому более на всю Культуру дана монополия. Все в вас свято от головы до пяток, и сами вы святы, а кто на вас нападет, те вовек прокляты, уничтожайте их смело, этим вы совершите богоугодное дело. В данном же случае не подлежит сомненью, что вы стали жертвой коварного нападенья, у Истины есть доказательства в закрытом пакете, но мы обещали их пока что держать в секрете. Да и не к чему их обсуждать - только ронять свое достоинство! Козыри-то в этой игре вы уже заранее к рукам прибрали, стало быть, ясно, что не вы, а на вас напали. Так нападайте же сами, чего дожидаться, раз это для того, чтобы защищаться! - больше того, защищать Справедливость, Добродетель и самого бога, которого вы, ей-богу, представляете на земле куда лучше, чем мы сами! Так убивайте, вам говорят, убивайте! Это же война! Правда, где-то в моих книгах написано: "Не убий!" и "Люби ближнего", - но ведь если враг, то, значит, уже не ближний. А защищаться не значит убивать. Ну, в общем, мы с вами столкуемся. Мои помощники все объяснят, чтобы вам зря не терзаться. А теперь - ура! ура! - идем драться!
Один из тощих . Но почему, господи, Истина-то молчит?
Господь бог . Ах, сын мой, она так боится простуды! У нее катар горла и, кроме того, разболелись зубы. Но если хочешь, спроси кого-нибудь из этих господ журналистов из ее свиты - они-то ее во всяких видали видах - они с ней... хе! хе! в интимнейших отношениях!..
Истина вдруг поднимается во весь рост. Яростным движением она сбрасывает свою мантию; мантия падает на спинку трона. Истина видна теперь вся, смуглая, полунагая, с руками, скрученными за спиной, со связанными ногами. Вуаль, окутывавшая ее рот и подбородок, тоже свалилась, открывая драматический лик гитаны. Во рту у нее кляп. Она неподвижна, но чувствуется в ней дикая сила, готовая разорвать связывающие ее путы. В ее свите смятенье.
Господь бог (торопливо) . Закройте! Спрячьте! Скорей! Скорей! (К толпе.) Дети мои! Не смотрите! Опустите глаза! Опустите! Кто увидит Истину нагой, тот, если мужчина, будет обманут своей женой, а если девушка, навек онемеет... Направо кругом! Голову вниз! Пусть никто оборачиваться не смеет.
Все по команде делают полуоборот и стоят спиной к Истине или закрывают лицо руками. И как водится, там и сям девушка или проказливый паренек стараются подглядеть сквозь пальцы. Носилки опускают на землю, и телохранители, нажимая на обнаженные смуглые плечи Истины, заставляют ее снова сесть.
Господь бог (подходя, вполголоса) . Бесстыдница! (Телохранителям.) Уж на этот раз привяжите ее покрепче! (Истине.) Неблагодарная! Тебе не нравятся твои золотые узы?
Истину со всяческими знаками почтения накрепко приторачивают к спинке трона. На плечи ей снова торжественно возлагают золотую ризу, после чего носильщики, журналисты и прочие делают три шага назад, преклоняют колени, простираются ниц перед золоченым идолом и снова занимают свои места вокруг поднятых носилок. Вся эта церемония совершается в полном молчании. Толпа стоит неподвижно, словно оцепенев.
Господь бог . Берегись! Ну, теперь, дети мои, смотрите!..
Все оборачиваются.
Толпа (охвачена восторгом, все машут шапками платками, пальмовыми ветвями и зонтиками) . Да здравствует Истина!
Медленно и торжественно перед толпой дефилирует кортеж Истины. Полишинель, о котором все забыли, взгромоздился тем временем на вершину острой скалы и оттуда наблюдает эту сцену молча, но не без кривляний. Вдруг он разражается неистовым смехом на высоких нотах, покрывающим гомон толпы. Все глаза обращаются к нему.
Он хохочет так заразительно, что мало-помалу вся толпа, еще не понимая, в чем дело, тоже начинает смеяться: через минуту она уже хохочет гомерическим смехом, который все заглушает.
Господь бог (в сердцах, грозя Полишинелю кулаком) . Проклятый горбун! Испортил мне весь парад... (Спохватившись.) Благословляю тебя, сын мой! Благословляю... (Благословляет его.)
Полишинель (Истине) . Будь покойна, кузиночка! На тебя надели намордник, тебе заткнули рот, но и сквозь повязку я слышу твои крики, сквозь покрывало я вижу, как ты в клочья рвешь кляп зубами! Они заковали тебя в цепи, но они боятся своей пленницы, и молчание твое звучит громче, чем все их пышные слова! Будем смеяться, кузиночка! Будем смеяться! Мы еще им покажем!
Процессия направляется к мосту.
Народ . Куда вы? Они уходят! Остановитесь!..
Господь бог . Пропустите! Посторонитесь!
Полишинель . Ты покидаешь нас? Уходишь?
Господь бог . Да не смущается сердце ваше, возлюбленные мои чада! В качестве вашего бога я должен первый перейти по этому мосту! Не мешайте мне! Прежде чем открывать военные действия, я попробую применить меры нравственного воздействия. Я намылю голову этим нечестивцам, я ослеплю их светом Законности и Свободы, и на это подобие древнего Содома я обрушу мои испепеляющие громы! Позвольте же пройти, нуте! Не тревожьтесь! Это дело одной минуты!
Головная часть процессии вступает на мост. Хвост ее - журналисты и дипломаты - остается на этой стороне.
Караул урлюберлошей . Прохода нет! Wer da?
Господь бог . Herr Gott . Вот мой паспорт.
Караульные . Derr alte Gott! A! Паспорт в порядке! Пропустите нашего старого бога!
Господь бог . Мой первый камергер, сюда!
Полишинель (со своего наблюдательного поста) . Что это он делает? Опять раздевается!..
Господь бог с помощью своих камергеров проворно снимает галлипулетский мундир и облачается в военную форму урлюберлошей; надевает на голову тюрбан. Навстречу ему выходит процессия из урлюберлошских вельмож и сановников в таких же тюрбанах.
Караул урлюберлошей (возвещает) . Его величество Великий хан - хан Вилли-хан - всем ханам хан!
Господь бог спешит навстречу Великому хану урлюберлошей. Они обнимаются.
Господь бог и Великий хан . Мой сын... Мой брат... Мой дядя... Мой кузен... Мой кум...
После многочисленных приветствий они обмениваются тюрбанами и снова обнимаются смеясь. Затем Господь бог подводит Великого хана к Истине, которая по-прежнему сидит, привязанная к своему трону; носилки опущены наземь, и вокруг них стоят уже другие носильщики. Великий хан склоняется перед ней в низком поклоне, потом оборачивается к Господу богу и что-то вполголоса говорит ему, указывая глазами то на небо, то на Истину. Господь бог, храня на устах обычную свою величавую и благодушную улыбку, утвердительно кивает. Затем обращается к новому эскорту Истины.
Господь бог . Да, свет слишком ярок... Наложите ей на глаза повязку. Так лучше для зрения.
Истине завязывают глаза. Для верности ей, кроме того, надевают другую вуаль - густую и черную. В таком виде она похожа на осужденную преступницу, которую везут на эшафот. Покончив с этим, оба властелина удаляются рука об руку; за ними следуют Истина на носилках и ее свита, окруженная со всех сторон караулом из урлюберлошских солдат, марширующих в темпе церемониального марша. Соответствующая музыка.
Толпа галлипулетов (охвачена ужасом при виде удаляющегося Господа бога) . Он уходит! Уходит!
Великий дервиш . Да нет же! Не плачьте! Он вездесущ! Он и там и тут!
Толпа галлипулетов (в отчаянии) . Нет, он ушел! Ушел! Я видел, видел...
Великий дервиш (презрительно) . Видел! Подумаешь, доказательство! Разве не знаете нашего первого правила: не верь глазам своим!
Толпа . А чему же тогда верить?
Великий дервиш . Гласу Господню. Ныне и присно он пребывает с нами. Сейчас услышите его сами.