Мама. Почему пальмы?
Люба. На балконе посадим пальмы.
Мама. Я говорю серьёзно, Любушка.
Люба. А кто шутит?
Мама. Ты знаешь, Любушка, Шура заслужила счастье. Мне кажется, что Павлик очень порядочный человек. И главное, как он к ней относится. Это какое-то высокое чувство. Сейчас это большая редкость. Как ты думаешь? Я наблюдала за ним… По-моему, он очень, очень… Но вот тебе не кажется, что в нём есть нечто странное?
Люба. Нет ничего странного. Обыкновенный сумасшедший.
Мама. Люба! Ты так резка! Разве можно бросаться такими словами?
Люба. Ты спросила, я ответила.
Мама. На основании чего ты говоришь?
Люба. На основании того, что слышала. Я тоже кое-что слышала. Невольно, конечно.
Мама. Ты знаешь, вот об этом я и хотела поговорить. Мне кое-что было непонятно… По-моему, он немного заговаривается. Тебе так не кажется? Как-то вот уклоняется в сторону от мысли. А? Нет?
Люба. Мама, я не хочу об этом говорить. Это не моё дело. Мне уже сказали об этом.
Мама. То есть как не твоё дело? Мы - одна семья. Это всё нужно обсудить. Это важный шаг. Ты вот сказала, что он сумасшедший. Это, конечно, не так.
Люба. Хорошо, не так.
Мама. Это не так. Он прелестный человек. Но если он немного… Он слегка… ну с придурью, что ли? Ну и это, конечно, ничего. Кто сейчас нормальный? Такой ритм жизни. Но ведь эта же черта может быть наследственной? Как ты думаешь? Это может отразиться на внуках где-нибудь в десятом колене. Как ты думаешь?
Люба. Может отразиться.
Мама. Возможно, у него в роду были какие-то умственные отклонения. Ты понимаешь, это очень важно. Мне кажется, что нужно это выяснить в первую очередь. Как ты думаешь?
Люба. Попробуй. Потребуй у него справку.
Мама. Ну, справка - это глупость. А вот узнать о его родственниках… Ты не знаешь, с кем он живёт?
Люба. Я не знаю, с кем он живёт.
Мама. Ну да, конечно. Я немедленно познакомлюсь с его родственниками, если они есть, конечно. Я думаю, что всё это не так страшно. Я даже уверена, что ты преувеличиваешь, Любасик. Ты - человек крайностей, а так нельзя. Всё будет хорошо, вот ты увидишь. И с Киевом всё уладится, я уверена. А то, что есть какие-то трудности…
Люба. Так разве это трудности?
Мама. Нет, кое-какие трудности есть. К сожалению, есть.
Люба. Да плевать на эти трудности! Разве это трудности? Так, чепуха. А то, что я проучилась десять лет в этой школе, то, что у меня здесь есть какие-то знакомые, то, что у меня здесь есть какие-то дела, может быть, какие-то планы, так это всё глупости. А то, что меня не спросили, хочу я или не хочу в эту паршивую Одессу, вроде бы я не человек, вроде бы у меня не может быть никакой жизни… Так это всё разве имеет значение? Это всё чепуха. Всё будет хорошо, мамочка. Всё образуется. Я вам не буду мешать. Я думала подождать годик, но, видно, нужно поторопиться. Я тоже выйду замуж. Сегодня! Сейчас! Сию минуту! (Уходит, хлопнув дверью.)
Сцена пятая
Квартира Фарятьевых. Тётя Павла ставит цветы в вазу, на диване торжественно сидит мама Саши. Ранний вечер, ещё светло, но в комнате зажжён яркий свет.
Мама. Я вас именно такой и представляла. Мне кажется, что я бы узнала вас и на улице, если бы случайно встретила. Сердцем бы узнала. (Смеётся.) Но может быть, я и ошибаюсь.
Тётя. Мне тоже кажется, что мы уже где-то встречались.
Мама. Конечно встречались. Наш город не так уж велик.
Тётя. А я была уверена, что мы познакомимся не сегодня, так завтра, я чувствовала.
Мама. Моя бы воля, я бы пришла и раньше, но мне хотелось, чтобы дети выяснили всё до конца. Но теперь, слава богу…
Тётя. И прекрасно, и прекрасно!
Мама. Всё решилось, и слава богу.
Тётя(садится рядом с мамой). А теперь мы будем говорит говорить… Нам ведь есть о чём поговорить, правда?
Мама. Ещё бы!
Пауза.
Тётя. Знаете, вы очень похожи на мою покойную сестру, мать Павлика. Она умерла пятнадцать лет назад.
Мама. Так значит, Павел ваш родной племянник?
Тётя. И да, и нет. Больше чем племянник: у меня ведь детей нет, и мы всё время жили вместе, а с тех пор, как умерла Зина…
Мама. Простите, а от чего она умерла?
Тётя. Она долго болела. Можно сказать, она была обречена.
Мама(волнуясь). Ужасно. А какая же болезнь?
Тётя. Болезнь сердца - беда нашего времени. Павлик как-то сказал, что Сашенька напоминает Зину, и вы тоже на неё похожи: взгляд, выражение лица…
Мама. Ох, разве можно в нашем возрасте говорить о взгляде, о выражении лица!.. За мои годы в лице накопилось столько всяких выражений!..
Тётя. Голубушка вы моя, дайте я вас поцелую, от всего сердца, от всей души! (Плачет.)
Мама(целует её). Не расстраивайтесь, милая вы моя! Всё будет хорошо, всё будет великолепно.
Тётя. Я не сомневаюсь, но я как-то очень боялась этого момента. Ведь кроме Павлика у меня никого нет.
Мама. Но теперь есть мы, есть все мы. Ах, как жаль, что нет шампанского! Мы бы отметили нашу встречу. Но ничего, я приглашаю вас завтра на ужин.
Тётя. Это я должна вас пригласить, я!
Мама. Нет уж, завтра - я. Я первая сказала.
Тётя. Спасибо. (Встаёт.) Я сейчас, одну минуточку. Сейчас я вам кое-что покажу. (Идёт в соседнюю комнату, возвращается с большим альбомом.) Так сказать, семейный мемориал. (Показывает маме фотографии.) Вот Зиночка. Здесь она совсем молодая. Правда, есть что-то общее с вами?
Мама. Разве что чуть-чуть вот эта часть…
Тётя. Да, именно эта.
Мама. А-а… Отец Павлика?
Тётя. А отец Павлика погиб.
Мама. Во время войны?
Тётя. Да, перед самым концом войны. Вот он и Павлик.
Мама. Он был здоровым человеком?
Тётя. Ну… Как?
Мама(смутившись). Это я к тому, что поразительно, сколько сильных, здоровых людей унесла война.
Тётя. Ох, не говорите!
Мама. Людей, которые до войны не знали никаких болезней.
Тётя. Ну, он был не совсем здоровым человеком.
Мама. Ах, не совсем?!
Тётя. У него была больная печень.
Мама. Ах, печень!.. Ну, это пустяки.
Тётя. Не скажите.
Мама. При здоровых нервах… У него были здоровые нервы?
Тётя. Он был спокойным, тихим человеком.
Мама. Вот это самое главное.
Тётя. Но это не спасло его. (Задумалась.) Вот я, старая тётка, дожила до этого дня, а их обоих нет. Видите, как судьба распорядилась. Как всё сложно.
Мама. Я уверена, что наши дети будут счастливы. По-моему, они очень подходят друг другу: оба молодые, какие-то чистые, открытые… Может быть, чересчур ранимые, но они будут беречь друг друга.
Тётя. Ах да! Да! Беречь! Это главное.
Мама. Я уверена - будут беречь.
Тётя. Посмотрите, вот Павлик в два годика, а это - в семнадцать лет. А взгляд тот же, верно? Взгляд чистого ребёнка.
Мама. Скажу вам откровенно, я впервые встречаю такого человека, как Павел. Такого простого, непритязательного…
Тётя. Это вы точно подметили. Он удивительно непритязателен. Для него работа - всё.
Мама. Человека, способного так любить. Это большая редкость в наше время. Когда они будут вместе, вы обратите внимание, как он смотрит на неё. Как смотрит!
Тётя. Ну, об этом-то я догадываюсь. Сколько было говорено о ней в этой комнате, на этом самом месте! Сколько слов! Каких слов!
Мама(закрывает лицо руками). Голубушка моя!
Тётя(испуганно). Я что-нибудь не так сказала?
Мама. Спасибо вам. Я так рада… Она заслужила счастье, она столько пережила!.. Я знала, что будет, будет человек, что она найдёт человека, вернее, он её найдёт. Он говорил о ней хорошо? Да?
Тётя. Хорошо - это не то слово.
Мама. Возвышенная душа.
Тётя. Да, это не рядовой человек. Для него его миссия, его назначение…
Мама. Миссия?
Тётя. Да, миссия. Вы знаете, его ждут необыкновенные открытия. Он работает бесконечно много.
Мама. Милая! Вот это то, о чём я хотела поговорить. Насколько я знаю, он зубной врач?
Тётя. Да.