Андершафт. Ну, так это он самый и есть. Он один из величайших благодетелей общества. Он реставрировал собор в Гэкингтоне. За это его сделали баронетом. Он пожертвовал полмиллиона в фонд своей партии. За это его сделали бароном.
Шерли. А кем его сделают за пять тысяч?
Андершафт. Больше уже не осталось титулов. Так что, я думаю, эти пять тысяч пойдут на спасение его души.
Миссис Бэйнс. Дай-то бог! Ах, мистер Андершафт, у вас есть очень богатые друзья. Помогите нам получить остальные пять тысяч. Сегодня у нас будет большой митинг в зале собраний на Майл Энд-роуд. Если б я могла объявить, что один джентльмен дал согласие поддержать лорда Саксмондхэма, другие последовали бы его примеру. Может быть, вы знаете кого-нибудь? Не могли ли бы вы?.. (Глаза ее наполняются слезами.) Ах, подумайте об этих бедных людях, мистер Андершафт, подумайте, как много это для них значит и какие это пустяки для такого большого человека, как вы.
Андершафт(иронически любезно). Миссис Брайнс, вы неотразимы. Я не могу огорчить вас и не могу отказать себе в удовольствии заставить раскошелиться Боджера. Вы получите ваши пять тысяч.
Миссис Бэйнс. Благодарю тебя, боже!
Андершафт. А меня вы не благодарите?
Миссис Бэйнс. О сэр, не старайтесь казаться циником, не стыдитесь того, что вы добрый человек. Господь воздаст вам сторицей, и наши молитвы всю жизнь будут охранять вас, словно крепостные стены. (Осторожно.) Бы дадите мне чек, чтоб я могла показать его на митинге, не правда ли? Дженни, принесите перо и чернила.
Дженни бежит в дом.
Андершафт. Не беспокойтесь, мисс Хилл, у меня есть вечное перо.
Дженни останавливается. Андершафт садится за стол и пишет чек. Казенс встает, уступая ему место. Все смотрят на него молча.
Билл (цинично, обращаясь к Барбаре; тон у него теперь в высшей степени нахальный). Почем нынче спасение души?
Барбара. Стойте!
Андершафт перестает писать. Вee оборачиваются к ней в изумлении.
Миссис Бэйнс, вы в самом деле собираетесь взять эти деньги?
Миссис Бэйнс(удивленно). А почему же не взять, милочка?
Барбара. Почему? А знаете ли вы, что такое мой отец? Разве вы забыли, что лорд Саксмондхэм - это водочник Боджер? Помните, как мы просили совет округа запретить ему освещать небо огненной надписью "Водка Боджера"? Несчастные пропойцы на набережной не могут очнуться от тревожного сна без того, чтобы эта мерзкая вывеска в небесах не пробудила в них пагубной жажды. Знаете ли вы, что самое худшее, с чем мне приходилось здесь бороться? Это не дьявол, а Боджер, Боджер, Боджер и его водка, его заводы, его кабаки! Вы хотите, чтобы и наше убежище стало кабаком, а я в нем хозяйкой?
Билл. Да и водка-то ни к черту не годная.
Миссис Бэйнс. Милая Барбара, у лорда Саксмондхэма, как у каждого из нас, есть душа, которую нужно спасти. Если бог внушил ему мысль употребить свои деньги на доброе дело, то не нам противиться тому, что молитва наша услышана.
Барбара. Я знаю, что его душу нужно спасти. Пусть придет сюда, и я сделаю все, чтобы помочь этому спасению. Но ведь он хочет откупиться чеком, а сам будет грешить по-старому.
Андершафт(рассудительным тоном, в котором один Казенс усматривает иронию). Милая моя Барбара, алкоголь очень полезен. Он помогает больным...
Барбара. Ничего подобного.
Андершафт. Ну, скажем, помогает врачу, - это, быть может, менее спорный способ выразить ту же мысль. Для миллионов людей алкоголь делает сносной такую жизнь, какой трезвому не вынести. Он помогает парламенту решать в одиннадцать часов вечера такие дела, каких ни один человек в здравом уме не смог бы разрешить и в одиннадцать утра. Виноват ли Боджер в том, что этим неоценимым даром злоупотребляет какой-нибудь один процент бедняков? (Снова поворачивается к столу и подписывает чек.)
Миссис Бэйнс. Барбара, как вы полагаете, больше или меньше пьяных станет оттого, что все эти бедные души, которые мы стараемся спасти, завтра утром найдут двери убежища запертыми? Лорд Саксмондхэм дает нам деньги для борьбы с пьянством - для борьбы с ним самим.
Казенс(лукаво). Чистое самопожертвование со стороны Боджера, это ясно! Благослови, боже, доброго Боджера.
Силы изменяют Барбаре, когда она видит, что и Адольф предал ее.
Андершафт(встает, отрывает чек, кладет чековую книжку в карман и проходит мимо Казенса к миссис Бэйнс). И я тоже, миссис Бэйнс, могу претендовать на бескорыстие. Подумайте сами, какое у меня ремесло! Вспомните вдов и сирот, мужчин и юношей, разорванных на куски шрапнелью, отравленных лиддитом и люизитом!
Миссис Бэйнс морщится, но он безжалостно продолжает.
Вспомните моря крови - и ни одной капли этой крови не пролито за правое дело! - вытоптанные нивы мирных крестьян, работающих под огнем неприятеля, в муках голода, злобу трусов и лжецов, которые, сидя дома, подстрекают других к войне для удовлетворения своего национального тщеславия! Все это приносит мне доход; я только богатею и получаю больше заказов, когда газеты об этом трубят. Ну, а ваше ремесло - проповедовать на земле мир и в человецех благоволение.
Лицо миссис Бэйнс опять проясняется.
Каждый обращенный вами - это новый голос против войны.
Губы ее шевелятся, произнося молитву.
А все же я отдаю эти деньги вам и тем ускоряю свое собственное разорение! (Дает ей чек.)
Казенс(вскакивает на скамью в злорадном восторге). Царство небесное на земле насаждают человеколюбцы Боджер и Андершафт! Возрадуйтесь! (Достает палочки из кармана и размахивает ими.)
Миссис Бэйнс(берет чек). Чем дольше я живу, тем больше вижу доказательств, что неизмеримая благость господня рано или поздно все обращает на пользу делу спасения. Что доброго можно было ожидать от пьянства и войны? Однако доходы с них принесены сегодня на алтарь спасения и совершат благое дело. (Она растрогана до слез.)
Дженни(подбегает к миссис Бэйнс и обнимает ее). О боже, какая радость, как все это хорошо!
Казенс(с судорожной иронией). Воспользуемся этой незабвенной минутой. Отправимся немедля на митинг! Извините, я сейчас вернусь. (Убегает в дом.)
Дженни берет с барабана свой тамбурин.
Миссис Бэйнс. Мистер Андершафт, приходилось ли вам видеть, как тысячная толпа падает на колени в едином порыве и начинает молиться? Пойдемте с нами на митинг. Барбара скажет им, что Армия спасена, и спасена вами.
Казенс(стремительно выбегает из убежища с флагом и тромбоном и становится между миссис Бэйнс и Андершафтом). Вы первая понесете флаг, миссис Бэйнс. (Передает ей флаг.) Мистер Андершафт - талантливый тромбонист; его игра придаст нечто олимпийское Вестхэмскому маршу Армии спасения. (Андершафту, навязывая ему тромбон.) Труби, Макиавелли, труби!
Андершафт(Казенсу, принимая тромбон). Труба сионская!
Казенс бросается к барабану, хватает его и надевает через плечо.
(Громко.) Постараюсь сделать, что могу. Я бы мог исполнить партию баса, если б знал мотив.
Казенс. Это свадебный марш из какой-то оперы Доницетти, но мы его приспособили. Мы все тут же приспосабливаем для служения благим целям, даже Боджера. Помните хор: "Великая радость" - "Immenso giubilo"? Барабанная дробь: там-там-та-та-там, там-там-та- та.
Барбара. Долли, вы разбили мое сердце.
Казенс. Одним разбитым сердцем больше или меньше - не все ли равно теперь? Дионис Андершафт сошел на землю. Я неистовствую.
Миссис Бэйнс. Ну же, Барбара! Наша душенька майор должна нести флаг вместе со мной.
Дженни. Да, да, майор, душенька.
Казенс выхватывает тамбурин у Дженни и молча подносит его Барбаре. Барбара, вздрогнув, отталкивает тамбурин. Казенс небрежно перебрасывает его обратно Дженни и идет к воротам.
Барбара. Я не могу.
Дженни. Как не можете?
Миссис Бэйнс(со слезами на глазах). Барбара, вы думаете, я поступила нехорошо, что взяла деньги?
Барбара(подходит к ней и порывисто целует ее). Нет, нет, дорогая, помоги вам бог, так и нужно было сделать - вы спасли Армию. Ступайте, желаю вам удачи.
Дженни. А вы не пойдете?
Барбара. Нет. (Откалывает с воротника серебряную брошь в виде буквы S.)
Миссис Бэйнс. Барбара, что вы делаете?
Дженни. Зачем вы снимаете значок? Вы же не уходите от нас, майор?
Барбара(спокойно). Отец, подите сюда.
Андершафт(подходит к ней). Милая моя! (Увидев, что она собирается приколоть ему значок, в смятении ретируется под навес.)