До настоящего времени западная наука подчеркивала важность объективного отношения к миру - отношения холодного, расчетливого и отстраненного, при котором естественные феномены, включая и человеческий организм, рассматриваются как всего лишь механизмы. Однако, как говорит нам само слово, вселенная обычных объектов (objects) неудобна или неприемлема (objectionable), и поэтому мы чувствуем себя вправе беспощадно эксплуатировать ее. Однако в настоящее время мы с опозданием замечаем, что надругательство над окружающей средой оборачивается опасностью для нас самих - по той простой причине, что субъект и объект не могут быть разделены и что мы и наше окружение суть проявление того единого поля, которое китайцы называют Дао. По большому счету, у нас просто не остается альтернатив сотрудничеству с этим процессом - сотрудничеству, основывающемуся на отношениях и методах, которые и техническом отношении столь же эффективны, как дзюдо, или "мягкое Дао", оказывается эффективным в спортивном поединке. Подобно тому как для создания делового сообщества предприниматели должны поставить на карту свое имущество и довериться друг другу, мы должны рискнуть установить наши паруса (sails) по ветру природы. Ведь паши личности (selves) не отделимы от этой вселенной, и нам просто негде больше быть.
Глава 2. Полярность инь и ян
У истоков китайского образа мышления и чувств лежит принцип полярности, который не следует путать с представлением о противоположности или конфликте. Прибегая к метафорам других культур, это представление можно выразить как войну света и тьмы, жизни и смерти, хорошего и плохого, положительного и отрицательного. Таким образом возник и начал процветать по всему миру идеализм, предписывающий содействовать первому и избавляться от второго. С точки зрения традиционного мышления китайцев, этот подход так же немыслим, как электрический ток без положительного и отрицательного полюсов, поскольку принцип полярности состоит в том, что "-" и "+", север и юг являются различными аспектами одной и той же системы и что исчезновение одного из них всегда приводит к исчезновению всей системы.
Это разочаровывает людей, воспитанных в среде с христианскими и иудейскими идеалами, потому что такой подход, как может показаться, отрицает возможность прогресса - представление о котором основано на линейном (а не циклическом) видении времени и истории. Фактически вся западная технология началась с попыток "сделать мир лучшим местом" - получить удовольствие без страдания, богатство без бедности, здоровье без болезни. Однако, как становится все очевиднее в настоящее время, наше насильственное стремление достичь этого идеала с помощью таких средств, как ДДТ, пенициллин, ядерная энергия, передвижение на автомобилях, компьютеры, индустриализация сельского хозяйства, запруживание рек и принуждение всех членов общества казаться "здоровыми и хорошими" - создает больше проблем, нежели разрешает. Дело в том, что во всех технологических начинаниях мы вмешиваемся в сложную систему взаимоотношений, которой не понимаем, и чем больше мы изучаем ее, тем больше она ускользает от нас, открывая все новые и новые особенности для дальнейших исследований. Когда мы пытаемся понять и подчинить себе мир, он убегает от нас прочь.
Даос же, вместо того чтобы все дальше вовлекаться в эту ситуацию, спросит, в чем ее смысл. Что убегает от нас тем быстрее, чем больше мы его преследуем? Ответ: мы сами. Идеалист (в моральном смысле слова) считает вселенную отличной и отдельной от самого себя - то есть системой внешних объектов, которая нуждается в подчинении. Даос же видит вселенную как то, что неотделимо от него и является им - и поэтому Лао-цзы изрек: "Не покидая своего дома, я знаю всю вселенную" [150а]. Отсюда следует, что искусство жизни больше напоминает навигацию, чем боевые действия, поскольку в данном случае важно понять ветры, приливы, течения, времена года и принципы роста и увядания так, чтобы в своих действиях использовать их, а не воевать с ними. В этом смысле даосский подход не противопоставляет себя технологии как таковой. В действительности, писания Чжуанцзы изобилуют ссылками на промыслы и ремесла, совершенство в которых достигается, когда "идут вдоль волокон". Ведь технология разрушительна лишь в руках людей, которые не понимают, что они неотделимы от процесса развития вселенной. Увлеченность сознательным вниманием и линейным мышлением привела нас к пренебрежению и неведению в отношении основных принципов и ритмов этого процесса, главный из которых - принцип полярности.
В китайском языке двумя полюсами космической энергии являются ян (положительный) и инь (отрицательный). Иероглифы ян и инь являются солнечным и тенистым склонами холма (фоу) и ассоциируются с мужским и женским началом, с устойчивостью и податливостью, силой и слабостью, светом и тьмой, подъемом и падением, небом и землей, и их распознают даже в таких повседневных делах, как приготовление пищи, которая, например, может содержать или не содержать специи. Таким образом, искусство жизни рассматривается не как следование ян и отказ от инь, а как поддержание их равновесия, поскольку одно невозможно без другого. Рассматривая ян и инь как мужское и женское начала, мы говорим не столько о мужчине и женщине как индивидах, сколько о характеристиках, преобладающих у представителей одного пола, но присущих не только им. Ясно, что у мужчины имеется выпуклый пенис, тогда как у женщины - вогнутое влагалище; и хотя люди склонны рассматривать мужской орган как наличие, а женский как отсутствие (отсюда фрейдовская "зависть к пенису"), очевидно, что выпуклое теряет смысл в отсутствие вогнутого и что грозный membrum virile никому не нужен, если его некуда поместить, и наоборот.
Однако мужчина не должен пренебрегать своей женской составляющей, равно как и женщина - мужской. Так, Лао-цзы говорит:
Зная мужское, но следуя женскому –
Так становитесь единым потоком.
Если вы стали единым потоком,
Вы не отделимы от вечной добродетели". [152Б]
Ян и инь - это мужское и женское начала, а не мужчины и женщины, и поэтому между притворно грубым мужчиной и притворно хрупкой женщиной не могут установиться подлинные отношения.
Ключ ко взаимоотношению ян и инь называется сян-шэн, совместное возникновение или нераздельность. Лао-цзы говорит об этом так:
Когда все почитают красоту красивой, появляется уродство;
Когда все согласны в том, что хорошее хорошо, появляется зло;
"Быть" и "не быть" возникают вместе;
Трудное и легкое познаются в сравнении;
Длинное и короткое известны в отношении друг к другу;
Высокое и низкое расположены взаимно...
До и после следуют друг за другом, [150с]
Таким образом, ян и инь подобны различным, по неразделимым сторонам одной монеты, полюсам одного магнита, пульсациям и промежуткам одной вибрации. В конечном итоге ни одна противоположность не может победить другую, поскольку они больше похожи на борющихся влюбленных, нежели на сражающихся воинов. Однако нам, с нашей логикой, трудно видеть, что бытие и не-бытие возникают одновременно и поддерживают друг друга, поскольку в западном человеке живет великий воображаемый страх того, что вселенная в конце концов погрузится в пустоту. Нам нелегко согласиться с тем, что пустота созидательна и что бытие возникает из не-бытия, как звук из тишины, а свет из пространства.
Тридцать спиц объединяются в ступице колеса,
Но только центральная дыра [буквально, "их не-бытие"] делает их полезными.
Вылепи из глины сосуд,
Но только пространство внутри него сделает его пригодным.
Проруби двери и окна в стенах комнаты,
Только пустоты делают ее удобной.
Посему достоинства возникают из того, что есть;