36. Азия, Европа – закоулки мира, весь океан – капля мира, Афон – комочек мира, все настоящее время – миг в вечности. Все мало, легко изменяется, в чем-нибудь исчезает. Все исходит оттуда, устремившись к бытию из того общего руководящего начала непосредственно либо последственно [kat’ ™pakoloЪqhsin]. Поэтому и львиная пасть, и яд, и любой порок, так же, как колючки, как грязь, – спутники известных значительных и прекрасных явлений. Поэтому не представляй, что это чуждо тому, что ты чтишь, но [постоянно] держи в мыслях источник всех вещей.
37. Кто видит настоящее, видит все, что возникло из вечности и уйдет в бесконечность, потому что все единородно и единообразно.
38. Чаще обдумывай взаимосвязь всех вещей в мире и их отношение друг к другу. Ведь все некоторым образом переплетается друг с другом, и все поэтому родственно друг другу. И за одним следует другое благодаря напряженному движению, согласному дыханию и единению естества.
39. Какие выпали обстоятельства, к таким и приноравливайся, и с какими людьми свел жребий, тех и люби, но только искренно.
40. Инструмент, орудие труда, любое приспособление, если исполняет свое назначение, хороши, хотя изготовитель не присутствует в них. В том же, что соединено природой, изготовившая эти вещи сила находится внутри и постоянно пребывает там. Соответственно ее и почитать следует больше и думать, что если учитывать ее волю и жить в соответствии с ней, то все у тебя будет получаться по уму. Ведь и во вселенной все совершается по уму этой силы.
41. Если о какой-нибудь из вещей, которые не в твоей власти, ты представишь, что она тебе ко благу или во зло, неизбежно, когда случится с тобой подобное зло или ускользнет от тебя подобное благо, станешь порицать богов и ненавидеть людей, действительно виновных или только подозреваемых тобой в том, что они виновны в исчезновении [блага] и возникновении [зла]. И многократно мы творим несправедливость оттого, что не безразличны к этим вещам [находящимся не в нашей власти]. Если, напротив, мы сочтем за благо или зло только то, что в нашей власти , то не останется никакого основания ни бога обвинять, ни по отношению к человеку становиться в положение врага.
42. Все мы трудимся совместно для одной цели, одни – сознательно и последовательно, другие – бессознательно, подобно тому, кажется, как Гераклит говорит о спящих, что даже они – работники и сотрудники происходящего в мире. Каждый участвует в совместной работе по-своему, даже тот, кто из своеволия порицает и пытается противостоять и уничтожать возникающее, потому что и в таком нуждается мир. Итак, впредь определяй, к кому примыкаешь. Ведь тот, кто управляет всем, в любом случае прекрасно воспользуется тобой и присоединит тебя к какой-нибудь части сотрудников и помощников. Ты только не становись той частью, какой является в пьесе пустячная, вызывающая смех строка, о которой говорит Хрисипп.
43. Разве солнце берется за дело дождя? Разве Асклепий берется за дело Плодоносящей? А любое из светил? Не служат ли они [все] при [всем своем] различии одной и той же цели?
44. Итак, если боги вынесли решение обо мне и о том, что должно со мной случиться, то их решение прекрасно: ведь нелегко даже помыслить бога неразумным. И потом, по какой причине они должны стремиться сделать мне зло? Какая от этого польза им и тому общему, о котором они более всего пекутся? Если же обо мне лично они не позаботились, то уж по крайней мере о целом они в любом случае позаботились, так что я должен охотно принимать и любить и это происходящее со мной как последствие [их решения]. Если же они ни о чем не заботятся – верить в это было бы проявлением безбожия, – ни к чему тогда ни жертвы, ни моления, ни клятвы ими, ни остальные наши действия, каждое из которых мы обращаем к богам как к присутствующим и находящимся в общении с нами. Значит, если даже они и не заботятся ни о чем, что касается нас, то я со своей стороны все-таки должен заботиться о себе самом, в моей власти рассмотреть, что полезно. Полезно же для каждого существа – жить согласно собственному устройству и собственной природе, моя же природа разумна и гражданственна.
Поскольку я – Антонин, для меня город и отечество – Рим, поскольку же я человек, для меня город и отечество – мир. Поэтому то, что полезно обоим этим городам, есть мое единственное благо.
45. Все то, что случается с каждой отдельной частью, на пользу целому. Этого было бы достаточно. Но при более точном рассмотрении увидишь, что и все случающееся с человеком или другими людьми [тоже на пользу целому]. В широком же смысле отнеси теперь пользу к средним вещам.
46. Подобно тому как противно тебе все увиденное в амфитеатре и такого рода местах, так как это неизменностью и однообразием вызывает пресыщение, то же испытываешь ты и при взгляде на жизнь в целом. Ведь вверху, внизу то же самое и из тех же самых элементов. Итак, доколе [ты будешь созерцать это]?
47. Постоянно держи в уме самых разных уже умерших людей самых разных занятий из самых различных народов, так что дойдешь при этом припоминании до Филистиона и Феба и Ориганиона. Перейди теперь к другому сорту людей. Все мы должны перейти посредством превращения туда, где столько искусных ораторов, столько замечательных философов: Гераклит, Пифагор, Сократ, еще раньше столько героев, а позже столько полководцев, тиранов. Кроме них, Евдокс, Гиппарх, Архимед, другие натуры: с изощренным умом, возвышенного образа мыслей, деятельные, во всем искушенные, уверенные в себе, насмехавшиеся как раз над тленной и кратковременной человеческой жизнью, как, например, Менипп и ему подобные. Обо всех этих людях держи в уме, что давно они лежат [в земле]. Что же плохого для них в этом? А для тех, имена которых вообще не упоминаются? Одно в этом мире стоит многого: идти по жизни, соблюдая правду и справедливость, с благосклонностью даже ко лживым и несправедливым.
48. Если хочешь доставить себе радость, подумай о преимуществах своих современников: один деятелен, другой скромен, третий щедр, у четвертого еще какое-нибудь достоинство. Ведь ничто так не радует, как образцы добродетелей, явленные в нравах современников, как бы собранные вместе и совпавшие. Вот почему их и нужно держать под рукой.
49. Разве сердишься ты на то, что весишь столько-то фунтов, а не 300? Точно так же не сердись и на то, что жить тебе столько-то лет, а не больше. Ведь как ты принимаешь, сколько отмерено тебе вещества, так поступай и со временем жизни.
50. Пытайся убедить их, делай это даже вопреки их желанию, если таково требование справедливости. Если же кто-нибудь противится тебе силой, обратись к благосклонному и беспечальному расположению духа и воспользуйся препятствием для упражнения в другой добродетели и помни, что твое устремление было небезоговорочно и что ты не желал невозможного. Тогда чего же? Именно такого небезоговорочного устремления. Его же ты всегда достигаешь. К какому действию нас подвели, такое и сбывается.