Чаще всего Дьявол меняет свою человекоподобную форму на человеческую же, которая в данном случае лучше соответствует их намерениям. К отшельнику он приходит обольстительной женщиною, к отшельнице красивым навязчивым юношей. Нередко Дьявол является тем, против кого злоумышляет, под видом их друзей, родных, близких и знакомых, из чего проистекали иногда большие несчастья, грехи и соблазны. Чтобы скомпрометировать св. Кунигунду, бес однажды вышел из ее спальни в виде рыцаря. Приняв образ св. Сильвана, он волочился за одной девицею и нарочно дал поймать себя у нее в спальне под кроватью. Фома Кантипратийский видел однажды Дьявола в образе монаха, который с нарочною непристойностью обнажился, будто бы по естественной нужде. Тот же Фома жалуется на дьяволов, которые компрометировали кельнское монашество, устраивая по ночам пляски на пригородных полях и одеваясь для этих балов в свои белые рясы.
Какие бы привлекательные и даже святые образы ни принимал на себя Дьявол, он, однако, не мог и в них избыть своего дьявольства. Даже облачась в образ прекраснейшей девушки, ангела, либо самой Девы Марии, самого Христа, он выделял какие-то особые дьявольские флюиды, влияние которых тревожило и пугало человеческую природу, и сквозь восхищение и благоговейный восторг к оптическому обману визионер чувствовал, сам себя не понимая, внутри души своей только необъяснимый страх, смятение и отвращение.
Наконец, надо сказать, что некоторые теологи-модернисты предпочитают избегать прямой персонификации дьявола, подменив рогатого, с хвостом и раздвоенными копытами "князя тьмы" неким "злым началом", гнездящимся в природе и человеке. "Библейский Сатана - это персонифицированный грех, - писал в 1973 году теолог Герберт Хааг, - Всюду в Новом завете, где говорится о сатане и дьяволе, это наименование можно с таким же успехом заменить словами "грех" или "зло"".
Ад
Мрак густейший непроглядный
Вопль свирепый, безотрадный,
Искры сыплет пламень жадный
От бесчисленных костров.
Место мрачно и бездонно,
Жарко, дымно и зловонно,
Стоном, воем оглашенно, -
Вечно жадной бездны ров.
Рай - дворец Божий, жилище ангелов и святых, полное "светов неописуемых и гармоний звуков неизрекаемых", украшенное цветами нетленными, благоуханное ароматами неистощимыми, - царство непорочной святости и непреходящей радости с жемчужными воротами, похожими на входную калитку в парикмахерскую, с арфами, облаками и ангелами в длинных белых одеждах, машущими своими блестящими крыльями, с едва слышным пением Марио Ланца, доносящимся из некоей небесной музыкальной системы. Там все так чисто, как внутри нового холодильника, и для любого человека, у которого течет по жилам кровь, - это перспектива ужасной скуки. Но по определению, Рай - царство радости и света. Ад - царство страданий и тьмы. Тьма там - густая, глубокая и как бы плотная. Она в некотором роде представляет собою основное вещество ада. Но если бы художники приняли это слишком буквально, в аду ничего нельзя было бы нарисовать. В средневековых иллюстрациях темнота и дым приносились в жертву ради ясности. Сверкания пламенных облаков и вихрей, рдеющие кучи раскаленного угля, потоки расплавленных металлов нарушают ее.
Где же, собственно, находится ад? Блаженный Августин в знаменитом трактате своем "О граде Божие" предостерегает против этого вопроса, говоря, что ни один человек не в состоянии узнать местоположение ада, если сам Бог не открыл ему этой тайны. Но Средние века, пытливые насчет мистической географии, не послушались блаженного Августина, и вот целым градом пестрых мнений ад помещается то в воздушных сферах, то на Солнце, в Иосафатовой долине, под полюсами, у антиподов, внутри вулканов, в центре земли, на крайнем востоке, на далеких островах, затерянных среди неведомых океанов, - иные же отделываются от адской топографии неопределенным, но решительным указанием: "вне мира".
Однако же, наиболее распространенным, господствующим и самым естественным оставалось мнение, согласное с представлением древних, по которому ад чудится внутри Земли, как вечная угроза бездны, готовой разверзнуться под ногами грешных. Земная кора - не более как тонкий потолок ада, дрожащий и трепещущий под напором карающего пламени и воя вечных мук. Земля, красиво одетая солнцем в цветущие поля, густые леса, светлые воды, в действительности - червивый плод: кожа - румяная, а сердцевина - гнилая. Червь, источивший и испортивший великое яблоко земли, есть Сатана.
Входами в подземный мир считались некоторые реальные места. Одним из таких мест было озеро Авернус, глубокое, кратер потухшего вулкана, вблизи Путеоли, в Южной Италии. Район вокруг озера Авернус, спокойный сегодня, был в древние времена известен своей вулканической активностью; миазмы сероводорода, поднимавшиеся вокруг, убивали птиц, пролетавших над озером, так что они падали мертвыми в воду.
У царства вечной скорби имеется своя топография, метеорология, флора и фауна. Адские декорации визионистов: крутые, голые скалы, загроможденные каменистые равнины, разверстые пропасти, леса странных деревьев, смоляные озера, гнилые и угрюмые болота. Ад прорезан в длину и ширину реками, то чуть ползущими, то бурно стремительными, причем названия их - Ахерон, Флегестон, Лета, Коцит, Стикс - показывают, что они, переменив русло, притекли в христианский ад из античного языческого Аверна. В нем свирепствуют буйные ветры, то леденящие, то сожигающие; льют неукротимые дожди, падают град и снег. Растения, питаемые ужасною почвою ада, покрыты шипами острее ножей, плоды их налиты ядом. Воздух отравлен нестерпимою вонью. Животные или демоны в виде животных: драконы, змеи, жабы, отвратительные насекомые… Вход в ад традиционно представлялся, как пасть громадного и злобного животного, которое тащило грешников в свою утробу. Со временем сошлись на том, что это пасть Левиафана.
Фантастическая литература, некоторая часть которой состряпана морализирующими священниками для того, чтобы ужасать их паству, а другая часть, несомненно, получена как результат галлюцинаций или мистических переживаний, является основным источником для средневековых художников, изображавших ад. В "Апокалипсисе" Иоанна осужденным грешникам обещаны мучения вечные, не облегчимые ни днем, ни ночью.
Главным орудием адской казни был огонь. Кроме огня есть в аду и лед, яростные ветры, проливные дожди, ужасные чудовища и тысячи видов мучений, которые выдумывают дьяволы для жертв своих. Авторы первых христианских видений были чрезвычайно искусны в определении наказания, соответствующего преступлению. Самый первый источник, "Апокалипсис Петра" (конец первого века), сообщает о богохульниках, подвешенных за свои языки, убийцах, которых едят змеи, клеветники и лжесвидетели, откусывающие свои собственные губы и языки и т. д. Встречается подвешивание, порка ремнем, сдирание кожи, разрывание, перекатывание острых камней вверх и вниз по раскаленному железному холму, погружение до гениталий в расплавленный свинец (любимое наказание для сладострастников, к которым отцы христианства были совершенно маниакально строги), или горящая сера, или обычная горячая грязь, колесование, сжатие в клещах, сажание на кол, потрошение, введение в задний проход всяких инородных тел и опасных животных и, конечно, простое поджаривание, основной метод адской кухни. "О, как ужасна судьба этих несчастных существ! Кровь бурлит и кипит в их венах, мозги плавятся в черепной коробке, сердце в груди раскалено и разрывается, кишка раскаленной массы горящей пульпы, глаза, пылающие, как расплавленные шары", - пугает иезуит Джойс.
В видении Павла показан лес у ворот в ад. Деревья в огне, но они не истребляются огнем; на них подвешены грешники за различные органы - нарушители супружеской верности за их гениталии, гордецы за волосы и тому подобное. Женщины, нарушившие супружескую верность, висели на своих волосах над огнем, а немилосердные женщины, которые отказались воспитывать сирот, подвешены на деревьях, в то время как змеи, кишащие на их телах, высасывают их груди.
Есть чувство, что ад - это обычный склад, в котором художники и писатели могли черпать все свои садомазохистские фантазии, предохранительный клапан для психоанализа европейской культуры. Имеется библейское утверждение, что души в аду могут видеть небо - например, богач, который взывает к Лазарю из глубин своего серного подземелья и может быть услышан. Но это просто другая психологическая пытка - умирающий с голоду нищий, прижавшийся носом к окну ресторана. В свою очередь, страдание грешников - приятное зрелище для праведных: святые радуются, что столь ужасные муки не выпали на их долю, в силу контраста их блаженство кажется еще более совершенным.
"Но все это меркнет по сравнению с наказанием быть вечно, вечно, вечно изолированным от образа Бога", - говорит Джон Донне. Таким образом, главная адская мука - существование, безвозвратно и навсегда отрезанное от Бога. Наименее вульгарные демонологи и теологи утверждают: "Ад - это состояние ума, а не место". Словами Джойса, "…каждая погибшая душа будет адом в самой себе". А демоны, курящиеся ямы, кипящие реки, котлы, вертела, раскаленные столбы, клещи, стоны, жалобы были - просто декорация этой идеи. Ее задачей было сделать ад конкретным.