Но спрашивается: стоим ли мы на верном пути, чтоб открыть единство рассматриваемого исторического периода? Мы имеем несчастную привычку распределять исторические события по царствованиям. Мы делаем это механически даже и тогда, когда признаем или даже преувеличиваем незначительность монарха. Первые Георги были, по моему мнению, вовсе не так ничтожны, как часто предполагают, но даже и самый влиятельный монарх редко имеет право дать веку свое имя: много ошибочных понятий возникло из выражения "век Людовика XIV". Итак, прежде всего, приводя в порядок и подразделяя какой-либо период истории, мы должны отбросить такие бесполезные заглавия, как: "Царствование королевы Анны", "Царствование Георга I", "Царствование Георга II". Вместо них мы должны стараться установить деления, основанные на действительной стадии прогресса национальной жизни. Мы должны считать периоды не от короля до короля, а от одного великого события до другого. А чтобы сделать это, мы должны оценивать события, измерять их значение, что не может быть достигнуто без близкого с ними знакомства и тщательного анализа. Когда по отношению к какому-нибудь событию мы убедимся, что оно может стать в ряду руководящих событий национальной истории, то мы должны приступить к расследованию причин, вызвавших его. Таким образом, каждое событие принимает характер определенного развития, а каждое такое развитие образует главу в национальной истории, которая получает название от руководящего события.
Для простой иллюстрации этого принципа возьмем царствование Георга III. Что за нелепость считать этот длинный шестидесятилетний период исторически единым только потому, что в продолжение всего этого времени королем был один человек! Какой же принцип при делении этого периода должны мы выставить вместо личности короля? Очевидно, великие события. Одна часть этого царствования составит самостоятельную главу, как период потери Америки, другая – как период борьбы с французской революцией. Но в истории нации бывают и мелкие, и крупные деления. Кроме глав, есть тома и части. И это должно быть так, ибо при ближайшем исследовании великих событий мы замечаем, что они связаны между собою; события, хронологически близкие, обладают сходством; они составляют группы, каждую из которых можно рассматривать как одно сложное событие; такие сложные события дают название частям точно так, как более простые события дают названия отдельным главам истории.
Европа в XVIII веке
В некоторых периодах истории процесс деления так легок, что мы совершаем его почти бессознательно. Значение событий бросается в глаза, и связь их очевидна. Читая о царствовании Людовика XV во Франции, вы чувствуете, что читаете о падении французской монархии. Но есть части истории, к пониманию которых не так-то легко найти ключ; в таких случаях появляются то недоумение и тот недостаток интереса, который англичане чувствуют, когда оглядываются на восемнадцатое столетие. В большинстве таких случаев виноват сам читатель: он почувствовал бы интерес к данному периоду, если бы имел ключ к его пониманию; а чтобы найти ключ, надо искать его обдуманно.
Итак, нам предстоит взглянуть на великие события восемнадцатого столетия, рассмотреть каждое из них, с целью отметить точное его значение, а затем, сравнивая их между собою, раскрыть скрытую в них общую тенденцию. Говоря о восемнадцатом столетии, я выражаюсь неточно, так как имею, собственно, в виду период, начинающийся революцией 1688 года и кончающийся миром 1815 года. Какие же великие события случились во время этого периода? Революций не происходило. Из внутренних беспорядков мы знаем только два неудачных восстания якобитов в 1715 и 1745 годах. Произошла смена династии, но совершилась она спокойно, парламентским актом. Все крупные события одного рода – это внешние войны. Войны эти ведутся в большем масштабе, чем все предыдущие войны Англии со времени Столетней войны четырнадцатого и пятнадцатого веков. Они имеют также более формальный, деловой характер, чем прежние войны, потому что Англия впервые имеет настоящую армию и флот. Великий английский флот получил определенную форму во время республиканских войн, а начало английской армии, основанной на Mutiny Bill, относится к царствованию Вильгельма III. Между революцией и битвой при Ватерлоо можно насчитать семь больших войн, которые вела Англия; самая короткая из них продолжалась семь лет, а самая долгая – около двенадцати. Из ста двадцати шести лет шестьдесят четыре года, то есть более половины, были заняты войной. Больший масштаб этих войн по сравнению с предыдущими явствует из того бремени, которое они наложили на страну. И до этого периода часто Англия вела войны, однако в начале его на ней не лежало сколько-нибудь значительного долга, – долг ее не доходил до миллиона; в конце периода, в 1817 году, государственный долг Англии возрос до 840 миллионов. При этом надо иметь в виду, что даже эта громадная сумма не выражает собою всех расходов на войны. 840 миллионов не выражают стоимости войн; они составляют только ту часть расходов, которую нация не могла сразу покрыть своими средствами; а средствами этими была выплачена сразу громадная сумма. Один этот долг, распределенный на 120 лет, составит ежегодный военный расход в семь миллионов, тогда как ежегодный расход на управление в течение большей части восемнадцатого столетия не превышал семи миллионов.
Этот ряд великих войн должен быть признан характерной чертой рассматриваемого периода, ибо войны не только начинаются с его началом, но, по-видимому, и прекращаются вместе с ним. После 1815 года у Англии были местные войны в Индии и войны в некоторых колониях, но за весь последующий период, равный половине рассматриваемого, Англия только раз вела европейскую войну, подобную тем войнам, какие в предыдущий период возникали семь раз, но и эта война продолжалась всего два года.
Сделаем краткий обзор этих семи войн. Прежде всего, возгорелась европейская война, в которую Англия была вовлечена революцией 1688 года. Война эта всем хорошо известна, ибо история ее изложена Маколеем. Эта война продолжалась восемь лет, от 1689 до 1697 года. Затем следует большая война, получившая название войны за испанское наследство; она останется навсегда памятна Англии благодаря победам герцога Мальборо (Marlborough). Она продолжалась одиннадцать лет, от 1702 до 1713 года. Следующая большая война в настоящее время почти совсем забыта, так как она не выдвинула ни одного полководца и не достигла определенного результата. Однако мы все слышали о битвах при Деттингене и Фонтенуа, хотя, может быть, немногие из нас могли бы верно объяснить причину, вызвавшую эти сражения, и достигнутый ими результат. А между тем и эта война, так называемая война за австрийское наследство, длилась девять лет, от 1739 до 1748 года. Вслед за нею идет Семилетняя война, в которой мы, конечно, не забыли побед Фридриха. В английской части этой войны мы все помним один великий инцидент, битву на Авраамских высотах (Heights of Abraham), смерть Вульфа (Wolfe) и завоевание Канады. А между тем на примере этой войны можно также заметить, как сильно изгладилось из нашей памяти восемнадцатое столетие. Мы совершенно забыли, что эта победа была одной из длинного ряда побед, казавшихся современникам баснословными, опьянивших нацию славой и поставивших Англию на такую высоту величия, какой раньше она никогда не достигала. Мы уже забыли, что в продолжение всей остальной части восемнадцатого столетия нация смотрела на эти два или три блестящих года, как на счастье, которое никогда не повторяется, и как долго англичанин хвалился, что "язык Чатама был его родным языком, и великое сердце Вульфа было сердцем его соотечественника".