Надо было отпустить ее на пробежку, подумал Конор. Ох уж этот проклятый Барри! Он спутал им все карты. Из-за него они не могли и носа высунуть из дома.
Пусть только он попробует дотронуться до Джессики! Ходить ему после этого со сломанным носом. Нет, думать о нем постоянно нельзя, нужно расслабиться и подумать о чем-то другом, а не о том, как он расквасит физиономию Барри.
Легко сказать — расслабиться. По как это сделать? Расслабляться на службе Конор не привык, однако и с таким напарником, как Джессика, ему тоже работать не доводилось. Взгляд его упал на пушистый коврик на полу. Чем не ложе для сексуальной разминки? Воображение тотчас же нарисовало ему Джессику, лежащую на коврике с раскинутыми руками и ногами, совершенно голую, умоляющую его взглядом уделить ей внимание, поцеловать ее груди, поласкать соски…
Конор содрогнулся и заерзал в кресле. Это становилось уже невыносимым. Образ Джессики то и дело путал его мысли.
Боль в чреслах, вызванная бурной эрекцией, не утихала. Почему эротические видения возникают у него именно во время дежурства? Что за странное наваждение? И это только после одной ночи, проведенной в постели с Джессикой. Любопытно, во что бы он превратился, если бы покувыркался с ней на кровати недельку?
— Тебе еще не надоело просиживать штаны? — спросила она, подойдя к нему. — Так ведь можно сойти с ума.
— Надоело, — признался Конор. — А что делать? Служба!
Джессика с тяжелым вздохом села рядом с ним на стул. Запах ее духов ударил ему в ноздри. Он жадно вдохнул хорошо знакомый цветочный аромат и задался вопросом: почему сегодня она вдруг надела шорты? Неужели ей надоело одеваться по утрам как леди? Не означает ли это, что она пересмотрела свое прежнее отношение к профессии полицейского и решила вернуться в ряды стражей закона?
В шортах она смотрелась очень мило, но и в платье выглядела тоже неплохо, особенно когда надевала туфли на шпильках. Взгляд Конора скользнул по ее длинным ногам. Да, шорты ей определенно шли. Как и белая майка, под которой явственно обозначались ее соски. Конора так и подмывало дотронуться до них пальцами. Перехватив его взгляд, Джессика сказала:
— Мы так и будем молчать весь день, пока не тронемся рассудком? Расскажи мне что-нибудь о своих предыдущих оперативных заданиях.
— А что именно тебя больше интересует?
— Ну какой-нибудь забавный эпизод. Или твоя работа всегда была скучной?
— Я ведь предупреждал тебя, что наблюдение — штука изнурительная и нудная. Впрочем, случается, что на объекте происходят неординарные происшествия. В нашем же случае все подозрительно тихо и спокойно. Если бы не тот ночной визит незнакомца, я бы подумал, что мы ошиблись, заподозрив эту семейку в преступлении.
— У тебя, должно быть, большой опыт подобной работы, — сказала Джессика. — Почему бы тебе не поделиться им со мной?
Конор сложил на груди руки и неохотно произнес:
— О'кей. Однажды мы с напарником следили за торговцами наркотиками. Целый месяц на объекте не отмечалось вообще никакой активности. Мой напарник начал чудить — ходить во сне как лунатик. Я был вынужден приковать его к кровати наручниками. Вот такой со мной приключился забавный случай.
— Я вижу, тебе везет с напарниками.
— Круче тебя у меня еще никого не было, — пошутил он.
Джессика внезапно нахмурилась и прошептала:
— Послушай, тебе не кажется, что этот человек похож на мэра?
Конор поморгал, отказываясь верить своим глазам. Действительно, к дому подозреваемых направлялся средь бела дня мэр города собственной персоной. Джессика схватила камеру и сфотографировала его.
Конор недовольно покосился на нее и сказал:
— Оставайся на месте. А я выйду через черный ход и попытаюсь что-нибудь предпринять.
Джессика молча кивнула.