• Или женщина не может иметь своих детей и хочет усыновить ребенка, а мужчина отказывается, и это различие активизирует негативный цикл взаимодействия. В результате женщина не встречается с собственной неуверенностью в связи с вопросами усыновления. Смогу ли я полюбить приемного ребенка? Готова ли я отложить какие-то свои личные планы и посвятить себя материнству? Если окажется, что ребенок болен, справлюсь ли я?
• Или, такой пример: жена подверглась в юности сексуальному насилию, и теперь у нее строгие ограничения, на что она готова в сексе, а на что не готова. В результате ее сексуальное поведение сильно ограниченно, что не соответствует ожиданиям мужа от интимных отношений. Задача терапевта не в том, чтобы найти выход и тем самым решить проблему. Психолог помогает партнерам ясно увидеть тот выбор, который делают супруги и те возможности, которые у них есть. В результате люди могут принять решение расстаться или остаться вместе с измененными ожиданиями от отношений. Не все жизненные дилеммы могут быть разрешены, реальность вносит ограничения в наши мечты. Но выбор есть всегда, и психолог помогает супругам этот выбор увидеть, осознать и прожить.
Что делает психолог на завершающем этапе терапии?
1. Психолог поддерживает новые способы общения в паре, подчеркивает достижения супругов, благодаря которым это новое стало возможно.
2. Терапевт помогает паре сконструировать связную и понятную им обоим историю, которая включает в себя опыт терапии и новое понимание отношений. Способность создать связную историю о близких отношениях – признак надежной привязанности. Эта история содержит осмысление прошлых способов реагирования, а также произошедший в процессе терапии сдвиг к новым способам действовать, думать и чувствовать. Задавая супругам вопрос "как вам удалось переключиться с негативного цикла на позитивный?", психолог способствует осмыслению произошедших изменений и появившихся возможностей. Например, вот что рассказывает одна клиентка: "Мой муж приходит с работы и сразу включает телевизор. Ужин стынет, я расстраиваюсь: ему не нужен мой ужин, он не ценит мои усилия, ему плевать на меня, мне обидно и одиноко. Я начинаю пилить его, делать замечания. Он как будто не слышит. Я могу пилить дальше, но тогда случится ссора. Могу замолчать и остаться со своей обидой, но тогда, когда он обнимет меня в постели, я вряд ли откликнусь. И вот однажды, когда он так смотрел в телевизор, я сказала: "Слушай, ну объясни мне, ну что там интересного, более интересного, чем ужин со мной?". А он ответил: "Я не вслушиваюсь в то, что там говорят. Просто целый день на работе я решал проблемы, быстро реагировал, меня дергали, я дергал, а теперь пауза. Я постою так еще минут пять, а потом сядем кушать, ладно?". "Конечно", – сказала я ему, и еще подумала про себя: "Будь у меня такая работа, я бы сдохла"".
3. Важно обсудить окончание терапии, помочь паре выразить естественные опасения, что проблемы могут вернуться. Психолог инициирует общение супругов на беспокоящую их тему и помогает им исследовать, как они с помощью друг друга смогут предотвратить ухудшение. Пара покидает терапию со способностью поддерживать эмоциональную вовлеченность в отношения и со способностью "чинить" отношения в случае поломки.
Примеры интервенций на заключительном этапе терапии:
1. Отражение и поддержка новых паттернов и откликов.
Терапевт: Я заметила, Миша, как вы только что удержались от того, чтобы закрыться и спрятаться за общими фразами, и прямо сказали Кате о своих опасениях. Вы понимаете, о чем я говорю?
Миша: Да, у меня это стало получаться, но не всегда. Теперь она мне не кажется такой опасной, и я чувствую себя увереннее, может, в этом дело? Терапевт: Действительно, нужно много уверенности, чтобы так вести себя, и это помогло Кате не злиться на вас, а слушать вас с пониманием. Это так, Катя?
2. Эмпатическое прояснение.
Терапевт: Можно я вас остановлю, Саша? Все шло просто замечательно, но потом что-то случилось, и "танец" изменился. Вы понимаете, о чем я?
Саша: Да. Она снова сказала, что я ною. Она раньше на все мои слова так реагировала, и я снова почувствовал себя дефектным, маленьким, слабым. Это слово заставляет меня закрыться.
Терапевт: Вы можете сказать ей об этом ощущении дефектности, слабости и как оно влияет на вашу способность участвовать в разговоре? Помогите ей понять…
3. Переформулирование. Терапевт переформулирует новое поведение как альтернативу старым циклам. Терапевт обращает внимание на то, как было раньше, и как получается теперь. Психолог подчеркивает, как один партнер помог другому почувствовать себя в безопасности и открыто откликнуться.
Терапевт: "То есть, когда Андрей прямо говорит о своих страхах, вы чувствуете, что вы важны ему и что вы связаны друг с другом. И депрессия отступает, и вы больше вовлечены в отношения?"
Другой пример. Терапевт: Меня впечатлило, как вы обсуждали то, что вчера вечером случилось в гостях. Насколько по-другому вы оба делали это, по сравнению с тем, что было несколько месяцев назад.
Муж: Несколько месяцев назад это было бы начало третьей мировой войны, но и сейчас мы, случается, спорим.
Терапевт: Ага, и сейчас случаются ссоры, своего рода рецидивы.
Муж: Но сейчас мы можем обсудить, что произошло.
Терапевт: Да, но что поменялось в вас?
Муж: Ну, раньше, моей главной задачей было не подпустить ее к себе, я замыкался, от чего она приходила в ярость.
Завершение супружеской терапии Марка и Маши
Фрагмент 17-й сессии. К этому моменту оба супруга вовлечены в отношения, оба доступны и отзывчивы, их позиции выровнялись. Марк чувствует себя более уверенным, Маша способна показать ему свои слабые и уязвимые стороны. Другим словами, в их отношениях есть надежная привязанность. Задача терапевта состоит к ее консолидации.
Терапевт: То, что у вас произошло, это типичная ситуация, такое сто раз до этого случалось. Но теперь это было по-другому, правильно? (терапевт подчеркивает различия между старым и новым способом поведения супругов).
Маша: Сначала я испугалась, что призраки из прошлого возвращаются. Он был в своей комнате, я была на кухне. Я была расстроена тем, что он меня не замечает. Старые мысли закрутились в голове: "Что мне делать? Может, уйти, может, пойти ругаться?". Но я сказала себе: "Нет, нет, я не хочу возвращения старого". И я подошла к нему и сказала, что я напугана. И попросила его обнять меня. И он обнял меня. И мне стало хорошо.
Терапевт: Это удивительно. Вместо того чтобы убежать или напасть, вы рискнули приблизиться к нему. Вы почувствовали себя ранимой и не побоялись показать ему это.
Маша: Да, я пришла к нему, и он не спрятался. Он был со мной. Мне стало так хорошо. Я так раньше не делала.
Терапевт: А вам как было, Марк?
Марк: Очень просто. Она не злилась, а сказала, что ей страшно, и что я нужен ей. У меня было некоторое колебание, но я легко преодолел его. Это совсем по-другому (улыбается).
Терапевт: Конечно (улыбается).
Маша: У меня получилось! Это похоже на "привет, я тут!"
Терапевт: Да. Вы, Маша, рискнули приблизиться к нему, без злости и обвинений, а вы, Марк, смогли откликнуться. Это совсем по-другому, чем бывало раньше (высвечивание нового цикла взаимодействия).
Марк: Да, я видел, что я ей действительно нужен.
Маша: Да, а еще мы избавились от дополнительной кровати (в начале терапии супруги спали раздельно).
Терапевт: Вот как! От кушетки, на которой вы спали в гостиной?
Маша, Марк: Да!
Терапевт: Да, ребят, круто. Избавились от кушетки. Это что-то новенькое. Как же вам это удалось?
Марк: Нам она больше не нужна. Мы общаемся по-другому.
Терапевт: Вы не отстраняетесь?
Марк: Я не отстраняюсь, как раньше. Сейчас нет обид, поэтому это несложно сделать. Терапевт: То есть вы стали более открытыми, и вам не нужна дистанция, которая была прежде, чтобы защищаться (показывает связь между внутренними изменениями и изменениями в отношениях).
Марк: Близость – это прекрасно.
Маша: Так нам хорошо.
Терапевт: Ну что же, прекрасно. Вы сделали это. Думаю, я вам больше не нужна (терапевт и супруги прощаются)…
К моменту окончания терапии произошли следующие изменения. Позиции, занимаемые партнерами в отношениях, выровнялись. Марк стал более включенным в отношения и более уверенным в выражении своих потребностей. Маша стала меньше критиковать, злиться, и больше доверять мужу. Каждый стал способен эмоционально участвовать в отношениях и инициировать позитивные циклы взаимодействия. Через девять месяцев их балл по шкале удовлетворенности браком соответствовал счастливо женатым супругам. Для этой пары ЭФТ оказался эффективным психотерапевтическим подходом. Оба супруга были готовы прилагать усилия для улучшения отношений, могли взять на себя ответственность за развитие отношений. Хотя изначально доверие в паре было сильно подорвано, в отношениях не было физического или сексуального насилия, что обычно осложняет построение надежной привязанности.