Для того чтобы лучше определить содержание семейной проблемы, люди обычно требуют, чтобы им задавали вопросы, стимулирующие их на рассуждения. Тревожная семья погружена в интенсивный эмоциональный процесс, в котором преобладают автоматические реакции, а не трезвые раздумья. Цель терапии состоит в том, чтобы побудить одного или нескольких членов семьи рассуждать более рационально (объективно) о своих эмоционально нагруженных процессах, чтобы и другие члены семьи могли размышлять, а не только эмоционально реагировать. Терапевт, который объективен по отношению к эмоциональному процессу в проблемной семье, может улавливать и фиксировать различия между тем состоянием, когда семья погружена в свою проблему, и состоянием, когда семья получает что-то, что освобождает ее от проблемы. Терапевт, задающий вопросы о взаимоотношениях внутри семьи, может помочь ее члену преодолеть отрицание (или недостаток осознания) его личного вклада в процессы, происходящие в семье. Выход за рамки привычного отрицания позволяет личности быть более ответственной по отношению к своим действиям. У некоторых людей отрицание может быть настолько сильным, что объективность терапевта и его наводящие вопросы мало помогают делу. Однако в большинстве проблемных семей встречаются такие люди, которые способны преодолеть феномен отрицания и стать более самостоятельными и трезвомыслящими. Если один человек сделает первый шаг в этом направлении, то другие члены семьи в конце концов последуют его примеру.
В трудных ситуациях люди обычно предпочитают, чтобы кто-то другой брал инициативу на себя.
Способность мыслить системно, находясь в окружении высокотревожных людей, позволяет терапевту быть в эмоциональном контакте с семьей, но держаться вне рамок эмоциональной системы семьи. Адекватный эмоциональный контакт терапевта с семьей возникает в тех случаях, когда члены семьи, испытывая сильное волнение из-за какой-то проблемы, чувствуют, что терапевт их услышал, проявил интерес и понял их точку зрения. Члены семьи могут интерпретировать такое поведение терапевта как проявление заботы по отношению к ним, но этот подход в корне отличается от ситуации, когда терапевт специально демонстрирует членам семьи, что он заботится о них или сочувствует их положению. Проявление симпатии уместно во многих ситуациях, однако это отнюдь не панацея. Эмоциональная объективность, основанная на твердой теоретической позиции терапевта, – более редкое явление, и члены семьи положительно реагируют на ее проявление. Объективность и нейтральность всегда хорошо воспринимаются тревожной семьей. Они передаются семье как через высказывания терапевта, так и невербально. Тон голоса, выражение лица и другие невербальные сигналы (в совокупности с тем, что именно терапевт говорит) выражают и передают эту установку нейтральности и уровень реактивности. Терапевты могут делать вид, что они нейтральны, но не до бесконечности. Либо терапевт на самом деле нейтрален, либо – нет, и семья это всегда понимает.
В некоторых семьях интенсивность процесса проекции весьма значительна: те, кто считает себя "здоровыми", настаивают на оказании помощи тому, кто, по их мнению, болен. Такие семьи не испытывают раздражения к терапевту, использующему системный подход (до тех пор, пока он не начинает оказывать на семью давление). Однако такая семья (или, по крайней мере, глава семьи) не проявляет интереса к процессу терапии, ориентированному на взаимоотношения. Семья просто передает "больного" члена семьи терапевту, который будет "оказывать ему необходимую помощь". Опытный квалифицированный терапевт не боится вступать с конфронтацию с клиентами, не старается соответствовать их ожиданиям, чтобы завлечь их на курс психотерапии, однако есть и такие семьи, которые будут сотрудничать только с терапевтом, взгляды которого совпадают с их собственными.
Характер взаимоотношений терапевта с семьей важен с самого начала работы. Чем больше терапевт работал над дифференциацией своего Я в своей собственной семье, тем лучше он будет способен вступать в контакт с проблемной семьей и при этом находиться вне ее системы. Когда терапевт находится за рамками эмоциональной системы семьи, он мыслит самостоятельно. Он и не подавляется субъективностью изучаемой семьи, и сам не подавляет ее своей собственной субъективностью. Механизмы, с помощью которых и семья, и терапевт используют свои эмоции и проявления субъективности для "промывания мозгов" друг другу, бывают неуловимы и коварны. Поэтому для большинства терапевтов требуются годы клинического опыта, чтобы полностью научиться узнавать, осознавать и признавать действенность этих механизмов. Однако профессиональный опыт сам по себе ничего не гарантирует. Терапевт может практиковать многие годы, но так никогда и не осознать, что зачастую он сам является пешкой для тех семей, которые он лечит. Или, наоборот, семьи, с которыми он работает, часто являются заложниками таких действий и советов терапевта, которые служат лишь его собственному спокойствию. Эта проблема решается как в процессе психоаналитического тренинга (прохождение терапевтом собственного анализа), так и в процессе обучения системной семейной терапии (проведение анализа своего становления и дифференциации в семьях, в которых он родился и вырос). И психоанализ своей личности, и анализ своей дифференциации в родительской семье повышают способность терапевта управлять своими эмоциями в клинической практике.
Диагностическое интервью с семьей
Процедура оценивания семьи и работы с ней может включать взаимодействие с одним из членов семьи, мужем и женой, со всеми членами ядерной семьи или с группой, куда входят те или иные члены ядерной и расширенной семьи. Безотносительно к числу членов семьи, посещающих терапевтические сессии, используются одни и те же основные принципы дифференциации. Терапия, основанная на теории семейных систем, всегда опирается на положение, что главным компонентом семейного процесса является взаимосвязь сил индивидуации и совместности. Семейная психотерапия является семейной не потому, что на терапевтической сессии присутствует несколько человек, а потому, что терапевт определенным образом формулирует проблему. Если терапевт имеет представление о процессе семейных взаимоотношений и о связи между этим процессом и индивидуальным функционированием личности, полный курс психотерапии даже с одним членом семьи будет являться семейной психотерапией.