Но вот пришел Ницше и задал вопрос: а зачем была эта история, этот круг, это отчуждение истины от себя и приход к себе самой? В чем смысл всемирно-исторической трагедии? В чем смысл теперешних постоянных повторений истории и ее уроков? "Нет ответа на вопрос: зачем?" или, как поет инспирированная Ницше рок-группа "Агата Кристи": "Корабли без капитана, капитан без корабля. На фига?". И дает совершенно ницшеанский ответ: "Надо заново придумать некий смысл бытия".
Ведь "что произошло?" - спрашивает Ницше. Человечество стремилось к определенной цели, оно ее достигло (в принципе достигло, не важно, что самые отсталые будут тащиться и осознавать это 1000 лет, Ницше говорит о будущем) и дальше продолжает двигаться. Это напоминает автомобиль без тормозов и с бесконечным запасом горючего. Мы приехали к цели, но вместо того, чтобы остановиться, продолжаем ехать дальше. Чтобы было интересно, мы выдумываем себе новую цель. Достигнем ее - выдумываем третью и так до бесконечности. Вся прежняя философия, по утверждению Ницше, ошибалась, когда думала, что цель, истина - это то, что нас ведет. Вот мы пришли к ней, а не остановились. Значит, мотор не в истине, мотор в другом. И это-то и есть "реальность".
Ницше называет эту реальность волей. Воля, которая есть чистое движение и стремление, которая заинтересована только в увеличении себя самой, поэтому она рост, она приказ самой себе: не останавливаться, больше, выше, сильнее, быстрей. Воля ставит себе цели, а достигнув их, снимает и ставит новые. Она придумывает цели, идеалы и ценности. Все истины, в том числе прежние: и платоновская "идея", и гегелевская - все это цели не самостоятельные, а поставленные волей. "Истина, - пишет Ницше, - это род лжи". Это фикции, придуманные человеком. И самые великие люди это те, кто умеют дать человечеству новые цели и новые идеалы (как когда-то делали Платоны и Аристотели, Канты и Гегели). Надо творить эти идеалы. Поэтому Ницше за творчество. Его герой - сверхчеловек, который манипулирует идеалами и ценностями, всей "реальностью". Он использует их только в интересах роста воли. Ценно все, что способствует этому росту. Если ему способствует "критика язв" - да, такое тоже нужно. Если есть что-то, что толкает вперед, способствует "обозначению светлых горизонтов" - да, такое тоже нужно, ибо поднимает настроение. Ему способствуют и эмоции, и разум. Поэтому нет противоречия между эмоциями и разумом.
Если Гегель сказал, что сущность стала явлением (то есть явилась полностью, показала себя со всех сторон), то Ницше перевернул это и сказал, что явление теперь стало сущностью, теперь мы живем в мире видимости. Реальность умерла. Бог умер. Умерли вещь, прототип, кандидат. Что видится, то и есть. Человек не существует, если его не показывают по телевизору. "Марс" - это не кусок каких-то химических элементов, а "поддержка в течение дня". Именно с этого Ницшенского "Бог мертв" и начался расцвет всех искуссников-гуманитариев, арт-директоров и дизайнеров. Гегель сказал, что искусство умерло. Ницше сказал, что умерло все, кроме искусства. Но искусство (по-гречески - технэ) в сущности и есть техника манипуляции видимостями и "реальностями" (идеальными и материальными) - не самостоятельными по отношению к манипулятору.
"Описываемое мной есть история ближайших двух столетий" - писал Ницше в конце XIX века. Так что мы живем посреди этого ницшеанства. Мы довели его до такой степени, какую сам Ницше и не предполагал. Продолжается гегелевский проект технологического покорения природы, марксовский проект всемирной коммуникации и эмансипации, и техника идет рука об руку с творчеством. "Виртуальный мир" - мир, где реальность полностью замещена и симулирована.
Фильм "Титаник" вобрал в себя все достижения прежнего искусства. Я просто представляю себе как его делали… Тут нет ни одной "идеи", которая не была бы в литературе раньше. И "Титаник" утонул раньше. И "любовь перед смертью" была в прежней белетристике. И "любовь простого парня" и "аристократки" - тема массы пьес. И выигрыш в карты собственной смерти - избитый трюк романтических рованов. И художники-бродяги - герои массы новелл. Искусство состоит теперь не выдумывании нового, а в технике дирижирования старым, в технике маниляции. Так что и Гегель прав, когда говорил, что искусство умерло, и Ницше прав, когда сказал, что умерла реальность. Одна и та же западная традиция, взятая изнутри и снаружи.
Хайдеггер, последний величайший философ, по рангу сопоставимый, а то и превосходящий Гегеля и Ницше, мыслил уже о времени после завершения процесса "завершения истории". Он будет актуален только через 300 лет, когда закончится вся эта вакханалия реальностей и иллюзий, когда человечество проживет не только виртуальный, симуляционный век, но и исчерпает все их последствия.
Когда "реальности", "кандидата" и "вещи" нет, или, точнее, то, что есть - просто ресурс или "пустое место", которое мы творчески нагружаем всем, чем хотим (так в эпоху, когда "Бог умер", мы помещаем на него и оккультизм, и Будду, и Аллаха, и Аум Синрикё и говорим, мол, "неважно как называться", "все религии правы"), то наша рекламная деятельность не зависит от того, что нам придется рекламировать. Наша реклама в ваших товарах не нуждается! Это и есть технология, которая по определению абсолютна (отрешена) от ситуации, от того, к чему применяется. У всякого рекламного агентства есть в запасе десяток идей, которые применяются к любому продукту, который просят промотировать. У всякого политконсультанта есть в запасе набор имиджей, в которые он одевает любого приведенного к нему политика. И эти одежды и идеи существуют заранее, и никто даже не думает проверять их на совпадение с оригиналом. Этот оригинал никого не интересует. Оригинал умер (говорят постмодернисты). Или в самом деле, рекламисты, выступающие за мораль, изучают в начале каждый товар на предмет его "объективных" качеств? Они же говорят, что им совесть не позволяет делать большую дистанцию между реальностью и имиджем. Ну неужели они провели все опыты и исследования? Неужели они спокойны за каждый рубль клиента, и знают что он заработан честно, с него уплачены все налоги?
На самом деле, скажу по секрету, не стоит и разбираться со всеми этими многочисленными реальностями. В современном мире, мире имиджей, есть единственная реальность – воля . Поэтому за всеми лозунгами всех партий стоит воля сомкнутых рядов, идущих к победе. За всеми имиджами товаров стоит воля к прибыли.
Насколько воля близка к имиджу и программам? Я вижу прямо-таки "космическое" расстояние между "реальностью воли" и ее имиджами.
Почему я все вижу так, а вы по-другому? А еще кто-то по-третьему и по-десятому? И кто из нас прав? И чья совесть должна быть признана более привилегированной? Чья совесть "объективнее"?
Нет понятия "объективная совесть". Каждый решает сам. Значит, нет и объективного критерия "чистой" и "грязной" рекламы, а потому нельзя непредвзято судить о том, "каково расстояние". Совесть вообще формальная вещь, она состоит в переживании чистого согласия с собой. Но у каждого своя "самость" и значит разное согласие. Разная совесть. Поэтому нет ничего более зыбкого, чем совесть. Нет ничего более ненадежного, чем апелляции к ней. Самая непрочная моралистика держится на апелляции к совести. И если вам хочется быть моралистом, найдите другой, более прочный фундамент. Ибо даже воры и убийцы ссылаются на "совесть". И считают бессовестным весь мир. 90% сидящих в колониях, уверены, что их посадили несправедливо. Их совесть спокойна. И если вы сторонник того, что "совесть - последний судья", то вы сторонник самого жуткого беспредела. Я не видел более совестливых людей, чем отпетые рецидивисты. Я не видел больших морализаторов, чем они.
И, напротив, почти все "интеллигентные" люди (которые по понятиям этих жуликов являются "гнилыми") - большие "подлецы". Всем интересным людям случалось лицемерить, и изворачиваться, и предавать. В противном случае, они не были тем, кто есть - неординарными личностями, а были бы "хорошим парнем и больше ничего".
Личность, самость всегда постигает себя из своих (а не чужих) возможностей. И осуществляет выбор. Но выбор одной возможности - это всегда не-выбор другой. И этот не-выбор составляет вину, груз прошлого, который несет на себе самость. И чем из более серьезных возможностей человек выбирает (чем более он сам велик), тем больше вины он несет. Вася в магазине выбирает между "Pepsi" и "Coca" и думает, что в этом и есть радость выбора. А президент страны испытывает муки, потому что ему подчас приходиться решать: послать десятки тысяч на смерть, на войну или заключить унизительный мир, за который будут расплачиваться поколения. Что бы он ни выбрал - он будет виноват. Либо перед теми, либо перед другими. Не все готовы взять на себя груз такого рода выборов, поэтому не все - президенты и не все "великие".
Те, кто выдвигается в кандидаты - люди не обычные, не простые. Часто это те, кто прожил достаточно великую жизнь, среди них те, кто сейчас готов нести ответственность и выбирать, а также такие, кто просто дерзает. Все они из той же породы. И значит, у всех у них по определению есть "вина". Не виноват только тот, кто ничего не делает, не решает, не выбирает.