Да и у кого они есть при нынешних-то налогах? Но в то же время – откуда вы знаете, сколько нужно денег, чтобы содержать в порядке такой дом, особенно если он стоит на отшибе? У старика водятся кое-какие деньги, уверен, и у Луи Эспадона тоже: тот просто женился на деньгах. Дюрхамы – те тоже очень обеспеченны, и у мальчиков что-то есть – не знаю уж, много ли.
– Но главное, что у них есть, – это сокровище, да? Фрэнк рассмеялся:
– И Призрак, не забывайте о нем.
– Разумеется, – согласилась я. – Они идут в комплекте, не так ли?
Мы въехали в деревню, и Калхаун остановил машину у длинного приземистого здания, которое, если верить беспорядочным вывескам, украшавшим его, вмещало не только универмаг, но также почту и телеграф. Там же помещалось, очевидно, и то, что могло сойти за официальное железнодорожное представительство, потому что, выйдя оттуда через минуту, Фрэнк объявил:
– Как я и предполагал, поезд прибудет не раньше, чем через полчаса. Непредвиденная задержка. Мы можем пока пойти и что-нибудь выпить.
– Благодарю, я так рано не пью. Но я могла бы съесть что-нибудь. Я не очень хорошо позавтракала.
Фрэнк, казалось, был разочарован.
– Ладно, давайте. Но боюсь, что в этот час единственное место, где можно поесть, – это аптека, и хочу вас предостеречь...
Его прервал какой-то человек в белом фартуке, выскочивший из подъезда, украшавшего вход в здание и служившего для всевозможных вспомогательных целей. Он уставился на меня.
– Если это вы – мисс Пэймелл, вам просили передать, что вас кое-кто ждет на станции.
Фрэнк Калхаун и я переглянулись.
– Понятия не имею... начала было я, и одновременно со мной заговорил он: – Кто бы это мог... – и мы вместе замолчали.
– Полагаю, что единственный способ узнать, что сие означает, – поехать на станцию и все самим увидеть, – он включил мотор. – Завтрак не удался.
– Ничего страшного. Я не успела ещё проголодаться. – Это была неправда. Теперь, когда я вспомнила о еде, я поняла, что очень хочу есть, и голод только усиливался при мысли о том, что в поезде поесть не удастся, – этот поезд был не из тех, в которых есть роскошные вагоны-рестораны.
Я не очень удивилась, обнаружив, что этот "кое-кто", кто меня ждет, – Эрик Мак-Ларен: круг моих здешних знакомых ограничивался этой семьей. Вопрос был в том, зачем ему понадобилось меня ждать. В этот раз его огромная машина была припаркована у самого края платформы. Эрик сидел со скучающим видом, прислонившись к колесу и явно страдая от жары. Услышав шум подъехавшей машины, он поднялся и пошел нам навстречу. Они с Калхауном мельком кивнули друг другу не протягивая рук.
Эрик взглянул на меня без улыбки, но я сделала вид, что не замечаю этой напряженности.
– Похоже, ваши надежды не оправдались. Мы опять встречаемся, но чему же я обязана такой честью? Я что-нибудь забыла?
На угрюмом лице не промелькнуло и тени улыбки.
– Телефон уже исправили, и мы... получили сообщение, что мисс Хайс не сможет приехать. Тогда дедушка позвонил к ним домой, – Эрик махнул рукой в сторону Калхауна, – и Джойс рассказала ему, что произошло.
Я вспыхнула. Представляю, что им наговорила Джойс.
– Ничего не произошло. Миссис Калхаун... просто передумала.
– Это верно, – подтвердил Фрэнк Калхаун. – Ее какая-то муха укусила. Вы же помните ее? Вечно ей что-то мерещится.
Эрик кивнул: скорее подтвердил, чем ответил.
– Но все-таки, мисс Пэймелл, – продолжал Калхаун, – я думаю, вам следует сперва все очень тщательно взвесить, прежде чем...
– Дайте мне все-таки сначала объяснить ей, что именно она должна взвешивать, перед тем как принять решение, – отрезал Эрик. – Как вы, наверное, догадались уже, мисс Пэймелл, дедушка снова предлагает вам работу.