Я продолжала:
– Мне непонятно, почему так произошло.
– В каком смысле?
– Ведь я провалилась во время теста, сделала массу тактических ошибок. К тому же потеряла корабль.
– Пайпер, здесь всех ждет та же участь. Она является основной целью теста Кобаями Мару. Даже если ты принимаешь правильные решения, люди вокруг делают все, чтобы завалить тебя. То же самое было и со мной, за исключением…
Он задумался и в рассеянности провел несколько раз пальцем по моей сумочке.
– За исключением чего?
– Того, что мне все же не удалось поставить всю Базу Звездного флота на уши, как это сделала ты.
С чувством унижения я упала на свою кровать и повернулась к нему спиной.
– Ты преувеличиваешь.
– Совсем нет. Ты поставила рекорд. До тебя только одному участнику теста удалось одержать победу, и то обманным путем.
– Кому именно?
– Он находился в обсервационной комнате вместе с Джозефсоном. Он и предложил тебя в качестве…
– Капитан…
– Кирк. Именно он.
Брайан сел рядом со мной, и я вновь почувствовала на себе его гипнотизм. Очевидно, он решил оставить попытки убедить меня в том, что я вела себя достойно во время теста.
– Скоро мне предстоит доложить о прибытии капитану Флинну. Мне будет нелегко отправиться туда одному.
Обхватив руками колени, я боролась с охватившим меня ощущением комка в горле, мешавшим мне говорить, Брайан намекал на наши общие мечты и планы; на наше будущее, оставшееся теперь позади.
– Мы любили друг друга, Брайан, и я люблю тебя до сих пор. И, что даже более важно, мы были настоящими друзьями. Для меня это тоже очень значимо. Но вот что я твердо уяснила во время прохождения теста: не следует любить того, кто вместе с тобой служит на одном корабле. Изменившимся голосом я продолжила:
– Ты не можешь себе представить, насколько сильным было возникшее у меня желание покинуть мостик и капитанскую рубку и бежать к тебе после того, как я узнала о прямом попадании в отсек Инженерной Службы. Все мои мысли были только о тебе и о нашем с тобой будущем. И это мешало мне мыслить логически. Огромным усилием воли я заставила себя переключиться на другие мысли и в конце концов поняла, что не смогу одинаково хорошо успевать за тем и другим сразу. Для капитана любая уступка любви таит в себе смертельную опасность.
Мне стало понятно, почему вулканцы могут работать в экстремальной ситуации так эффективно. Поэтому для меня будет лучше служить на «Энтерпрайзе», чем на «Магеллане» с человеком, которого я люблю.
В моей комнате стало тихо, словно на нас спустилось кристалловидное облако, которое я однажды видела на своей планете Проксима Бета. Тишина оказалась такой же тяжелой.
– Мне очень не хочется причинять тебе боль. Он вздохнул:
– От тебя я согласен принять все, даже это. Ты действительно собираешься стать капитаном, не так ли, Пайпер?
– Если у меня будет получаться. – Я повторила:
– Только в этом случае.
– Ты всегда слишком строга к себе.
– Ты не прав.
– Нет, я же вижу это.
– Руководитель обязан быть именно таким. Я замолчала, поняв, что почти оскорбила его. Ведь он обязательно станет неплохим помощником инженера на «Магеллане», а однажды – и главным инженером. В этом у меня не было никакого сомнения. Пусть он не будет хватать звезд с неба, но его упорство обязательно приведет его к цели. И все же… и все же ему никогда не стать капитаном, у него нет и стремления к этому.
Тогда кто же я сама? Я постоянно сравнивала себя со всеми и всех со мной, всегда стремясь быть хоть на йоту лучше, быстрее, сильнее. Меня не очень волновало то, что я могла натворить с компьютерной системой. Слухи, шепот за спиной и нелестные прозвища – все это можно было пережить. За исключением риска потерять собственный корабль.