Вот еще одна иллюстрация из жизни "традиционных" общин. От Овентика нам было нужно добраться до лагеря беженцев в Поло, где проживают сотни семей гражданских сапатистов, бежавших из селения Актеаль и окрестностей, где в декабре 1997 года ультраправые боевики убили десятки мирных жителей (боевики - это те же индейцы из соседних "традиционных" общин, получающие деньги, оружие и военную подготовку от правительства, дабы спровоцировать военные столкновения с сапатистами и оправдать таким образом использование войск для "умиротворения конфликта между индейцами"). Поскольку никакого прямого транспорта не было, мы сели в первый попавшийся грузовик, который должен был доставить пассажиров в ближайший к Поло муниципальный центр, Ченало. Это название показалось мне знакомым. И только уже подъезжая, я вспомнил, что Ченало - один из главных центров подготовки боевиков и военного присутствия в Чьяпасе. Когда грузовик остановился возле рынка, и мы вышли, и впервые за все время пребывания в Мексике мы почувствовали себя крайне неуютно. На улице было много пьяных или находящихся под действием какого-то наркотика мужчин, очень недружелюбно на нас смотревших, потом некоторые из них начали к нам приближаться, размахивая руками и крича что-то на местном языке. Никто не говорил ни слова по-испански. Мы были единственными иностранцами в Ченало, и было очевидно, что мы - друзья сапатистов, потому что среди иностранцев друзей боевиков не бывает. Надо было бежать. Мы бежали по улицам Ченало в направлении, как нам казалось, центра. Кстати, в этот момент мне впервые пригодились удочки, которые я взял с собой в Чьяпас. Я их взял на случай того, что, если нас поймают в сельве военные или боевики, сделать вид, что мы туристы, увлекающиеся спортивной рыбалкой. Когда я объяснял это мексиканским друзьям, они говорили, что теперь понимают, почему распался СССР… потому что если КГБ всех так готовил… Издалека чехол с удочками весьма смахивал на гранатомет. Но на этот раз удочки помогали отбиваться от подступавшего с разных сторон противника. Нам повезло. Насчет центра мы угадали. После пробежки через несколько кварталов мы увидели квадратную центральную площадь с церковью, которые одинаковы во всех провинциальных городах Латинской Америки от Мексики до Чили. На площади стояли танкетки, военные джипы и солдаты. Кроме нас, это были единственные неиндейцы в Ченало. Пьяная толпа отстала. Увидев военных, я не смог скрыть чувства облегчения, полагая, что, пусть теперь нас арестуют, пусть депортируют из Мексики без права на возвращение, мы раскаемся и пообещаем больше не ездить в гости к сапатистам… все что угодно, лишь бы не быть растерзанными пьяными бестиями в каком-нибудь переулке Ченало… Наверное, я, как всегда, немного утрирую, но было просто страшно. На площади мы успокоились, нашли такси и шепотом предложили водителю очень хорошие деньги, если он отвезет нас отсюда в Поло, где нас ждут. Он сообщнически кивнул, наше путешествие продолжилось, и мы теперь всегда будем помнить, что такое Ченало и почему оно не подходит в качестве промежуточного пункта.
Религиозный фанатизм, усиленный почти поголовным пьянством в "традиционных" общинах является главной причиной конфликтов и вооруженных стычек в Чьяпасе. Поэтому практически с самого начала слияния САНО с автономными общинами, на их территории был введен сухой закон. А законы там соблюдаются. Если вы привезете в какую-нибудь сапатистскую общину хотя бы бутылку пива, вас попросят навсегда покинуть ее.
Как принимаются решения в общинах? Почему военный командир сапатистов должен им подчиняться? Ответы на эти вопросы можно найти в истории сапатистской армии.
5. История САНО, война и мир
Генерал Эмилиано Сапата - выходец из Чьяпаса - был самым популярным героем мексиканской революции 1910–1920 годов. Представляя интересы беднейших крестьян страны, он не стремился к власти (говорят, что другой герой революции, Панчо Вилья, был ближе к коммунистам, идеи же Сапаты напоминали скорее позиции анархистов) и после его убийства в 1919 году Эмилиано Сапата превратился в настоящую легенду, в Чьяпасе до сих пор живы слухи, что он не умер, а ушел с остатками своей армии в горы, что его видели, то здесь, то там. легенда о Сапате смешалась с более древней индейской мифологией.
Сапатистская Армия Национального Освобождения была создана 17 ноября 1983 года группой из трех индейцев и трех метисов, разбивших в Лакандонской сельве свой первый лагерь. Все они были политическими активистами из различных организаций, стремившимися создать партизанский очаг в стиле революционных теорий Че Гевары. Маркоса среди них еще не было, он появился примерно через год.
Там же, в глубине Лакандонской сельвы нашли убежище многие индейцы, бежавшие от религиозных преследований со стороны "традиционных" общин и от террора "белых гвардий" помещиков-скотоводов. Они создали собственные диссидентские общины, резко отличавшие их от большинства других: так, все решения в них принимались коллективно на "ассамблеях", не существовало засилья вождей и шаманов, различные религиозные кредо мирно сосуществовали и не являлись поводом для конфликтов. Процесс этот развивался в условиях относительной независимости от внешнего мира, места проживания общин были слишком удалены от очагов федеральной власти и источников мракобесия вождей и расизма помещиков.
В результате первых лет скитаний и одиночества, маркистско-ленинское ядро Сапатистской Армии, насчитывавшей в те годы от силы полтора десятка человек, вступает в первые контакты с этими диссидентскими общинами и, согласно "официальной истории" сапатистов, терпит свое первое поражение. "Мы вас не понимаем", - отвечали индейцы на зажигательные революционные речи партизан. Партизаны, в свою очередь, не понимали отношений, существовавших в общинах. Это положило начало долгому и трудному процессу взаимного обучения. Из учителей и, как тогда предполагалось, будущего авангарда революционного процесса, Маркос и его товарищи превратились в учеников индейцев, признав недостаточность своих университетских теорий. Этот процесс совпал по времени с началом крушения социалистического лагеря и распадом Союза. В соседних центральноамериканских странах был очевиден кризис всех революционных проектов: в Никарагуа сандинисты проиграли президентские выборы, в Сальвадоре и Гватемале партизаны вели мирные переговоры и готовились к сдаче оружия. Оказавшаяся без советской поддержки Куба осталась наедине с США и уже не могла поддерживать никакие национально-освободительные движения.
Тем временем мексиканский президент Мигель де ла Мадрид начал проведение в мексиканской экономике неолиберальных реформ, резко обостривших противоречия в сельской местности. Участились нападения на диссидентские общины со стороны "белых гвардий" латифундистов. Общины обратились к сапатистам с просьбой сначала взять на себя функции по их защите от нападений, а затем и обучить их воевать в обмен на питание и обеспечение продуктами первой необходимости САНО, находившейся в горах. Так началось постоянное сотрудничество между сапатистами и общинами, постепенно приведшее к фактическому слиянию и объединению одних с другими.
В 1992 году мир отмечал 500-летие открытия Америки. В этом же году правительство Карлоса Салинаса де Гортари внесло в 27 статью конституции Мексики поправку, позволяющую куплю-продажу общинных земель, что под давлением местной сельскохозяйственной олигархии и транснациональных корпораций, заинтересованных с природных богатствах Чьяпаса ставило под угрозу само существование индейских общин и привело к стремительному росту рядов САНО. В течение одного года число регулярных сил Сапатистской армия выросло от нескольких десятков до нескольких тысяч бойцов. Когда мексиканское правительство приняло решение о подписании договора НАФТА, призванного покончить с остатками мексиканской независимости и передать природные ресурсы страны на волю рыночных стихий, организованные сапатистские общины в результате всеобщей консультации населения принимают решение о вооруженном восстании. В декабре 1992 года командование Сапатистской армии, к этому моменту уже полностью подчиненной гражданским общинам, получает от них приказ о подготовке войны против федерального правительства. Субкоманданте Маркос, являвшийся командиром САНО, просит год срока для подготовки войны. Вооруженное восстание назначено на 1 января 1994 года, дату вступления в силу только что подписанного договора НАФТА.
В условиях глубочайшей секретности, которой способствуют только что принятый сухой закон и удаленность повстанческих общин от основных центров цивилизации, сапатисты весь 1993 год готовят эту войну. В коллективном заговоре участвуют десятки тысяч индейцев. В военной структуре САНО предусмотрены три уровня участия: базы поддержки - гражданские участники движения, оказывающие всяческую посильную помощь армии и принимающие участие в мирных мобилизациях, милисианос - проходящие курс военной подготовки в рядах САНО, но основную часть времени занимающиеся крестьянским трудом в общинах, готовые к мобилизации в случае тревоги или ведения военных действий, и бойцы - военные, постоянно находящиеся на своих базах в горах. Эта схема вовсе не является жесткой, и участники различных уровней могут по собственному желанию переходить с одного на другой. В число обязанностей бойцов САНО входит обучение письму и истории.