Справедливо будет полагать, что СОТРУДНИКИ из предыдущего примера и ИСПОЛНИТЕЛИ из этой концептуальной схемы – это одно и то же. Следовательно, оба эти понятия можно отождествить. После выполнения этой логической операции (отождествление) образуется новая концептуальная схема, в которой предыдущая идея о сотрудниках выступает как часть.
Очевидно, что в этом концептуальном пространстве теперь возможны новые различения, смысловое поле этого пространства расширилось.
Из этих примеров видно, что любое из понятий может конкретизироваться не только введением дополнительных признаков как ограничений, но и с помощью других концептуально построенных идей.
Это позволяет развивать различные смысловые линии большими и малыми ступенями, не теряя целого.
Операционально это делается в виде синтеза концептуальных схем. Операция синтеза концептуальных схем как синтеза формальных теорий есть инструментальное воплощение идеи о получении все более конкретного знания о действительности. Я говорю об идее восхождения от абстрактного к конкретному.
Внешне это похоже на удержание в сознании мыслителя всех линий детализации представлений, построенных по разным поводам и для разных граней исследовательской задачи.
Это очень удобно для построения, скажем, целостных стратегий в бизнесе, которые затем должны быть обоснованно расширены и детализированы для того, чтобы их могли понять и принять как руководство к действию менеджеры-исполнители. Это очень полезно при строительстве систем корпоративного управления, в которых детали, скажем, информационных систем, непременно должны обоснованно согласовываться с целым. А кроме того, при использовании этого конструктивного подхода концептуалисты заранее могут создавать видение, в котором работники канализационных служб никогда не поссорятся с работниками автодора и вместе с гаишниками станут служить не только высоким гостям, но и мирным жителям, осуществляя исконную природу своего происхождения.
Но что делать с концептуальными схемами после того, как они сделаны?
Проблема "амортизации концептуальных схем"
В экологической программе, шествующей нынче по планете, есть замечательные девизы. Один из них таков: "Ничто не дается даром!". Но сейчас хочется продолжить другой – "Все должно куда-то деваться!".
В русле этой сакральной идеи попробуем ответить на такой вопрос – куда должны деваться результаты концептуального мышления?
Мы будем говорить об амортизации концептуальных схем в прямом смысле как о процессе их снашивания в ходе использования.
Вы замечаете – все еще хочется служить прагме (гр. pragma – дело, действие). Когда это проходит, остается, наверное, самое непорочное – созерцание и наслаждение. Этому есть место и в менеджменте концептуального уровня.
Амортизация (лат. amortization) – погашение, снашивание.
О трех этапах эксплуатации концептов
Использование построенной концептуальной схемы до полного снашивания – вот желанный итог труда аналитика с живым сознанием, то есть с сознанием, принимающим перемены и понимающим, что изживание всего на свете – это естественный порядок "вещей". После того как идея, выстроенная в виде концепта, поживет и прорастет, она должна естественно умереть, чтобы освободить путь для новых идей. Но что означает "прорастет"?
Существует три формы использования концептов (в смысле родовых концептуальных схем) в ходе их снашивания:
– использование как выведение понятий-следствий (порождение концептов);
– использование как интерпретация компонентов концептуальных схем;
– использование как создание имен для понятий.
О порождении концептов мы уже беседовали в первом разделе сочинения. Вспомните, пожалуйста.
1. Концептуальная схема как некое родовое понятие по происхождению содержит разнообразие видовых понятий. Эти понятия могут и должны быть выведены как логически строгие следствия из утверждений, образующих "материю" концептуальных схем. Такие понятия в строгих концептуальных техниках называются термами.
2. Возможность и необходимость выведения термов как изделий концептуального мышления создаются благодаря его магистральной стратегии – гипотетико-дедуктивному подходу к конструированию идей.
3. Все эти понятия-следствия могут быть получены из концептуальной схемы регулярным способом, а сумма видовых понятий образует некий объем концепции, которую она и выражает.
Согласитесь, глупо создавать строгие и архитектурно сложные концептуальные изделия без надежды на то, что они станут источником разнообразия представлений о деталях и подробностях выражаемых ими идей. Непременно надо делиться богатством смыслов, точно так же, как это делает художник…
Здесь уместно ввести техническое правило концептуальной работы: любая концептуальная схема должна быть содержательно развернута подобно тому, как бутон когда-то должен раскрыться и показать красоту цветка и Творца.
Интерпретация концептов тоже была предметом нашей беседы. Мы говорили об этой форме использования концептуальных схем как о процессе сопоставления ее компонентов (конституэнт) и термов с другими объектами ради разъяснения или воплощения.
"…Непременно надо делиться богатством смыслов, точно так же, как это делает художник…".
Денотат (лат. denotatus – обозначенный) – предмет, объект, который имеется в виду говорящим или который определяется понятием.
Во всех случаях интерпретации важно, что ее способ существенно зависит от характера использования концептуальной схемы. Эта зависимость порождает два типа форм интерпретации: объектную (каждому понятию сопоставляется объект, его денотат) и знаковую (каждому понятию сопоставляется знак). Эти типы форм порождают множество конкретных видов интерпретации, которые нет смысла упорядочивать, оставляя простор для фантазии.
Уместно здесь вспомнить легендарный фильм советских времен – "Чапаев". Там Василий Иванович интерпретировал свой замысел военной операции с помощью… картошки, которую он раскладывал на столе, изображая свои отряды и отряды неприятеля. Внешне это выглядит как интерпретация объектная: картошка – чем не объект? Ее можно и сварить, и пожарить, а если еще с луком… Но в действительности это пример интерпретации знаковой. Догадайтесь – почему?
Именование концептов – тема особенная. Очень часто развертка концептуальных схем приводит к появлению понятий-следствий, для которых еще не придуманы имена. Тогда за порождением понятий неизбежно следует задача придумывания имен.
Например, в ходе развертки некоей концептуальной схемы, отражающей особенности компетентности работников, появляется такой терм: "работник, отличающийся уникальным опытом, состоящим в том, что этот работник был многократным участником некоторых разнородных агрессивных по отношению к нему процессов, в ходе которых он испытал некоторые потери, однако приобрел способность к продолжению деятельности в непредсказуемых условиях, знания об этих и подобных условиях, пренебрежение к трудностям, бесстрашие, осторожность и все это отчетливо отразилось на его внешнем облике".
Понятно, что при передаче содержания этого несложного в общем-то понятия (терма) от одного человека к другому возникают естественные трудности – надо проговаривать все эти признаки работника. Ради облегчения этого процесса концепту сопоставляется некое имя. Придумайте – какое в нашем примере?
Мучиться здесь не стоит – в Великом Русском языке имя этому работнику уже давно дадено. Это ошмыга. Попросту – обтертый, бывалый. Но затруднение, которое вы, надеюсь, испытали, весьма объективно.