Указав на то, что руке в синем обшлаге не удержать развития рабочего движения, передовица продолжает: "...Такой живучестью рабочее движение обязано тому, что рабочий сам берется наконец за свою судьбу, вырвав ее из рук руководителей", и этот основной тезис подробно развивается дальше. На самом деле, руководители (т.е. социал-демократы, организаторы "Союза борьбы") были вырваны полицией из рук, можно сказать, рабочих, – а дело представляется так, будто рабочие вели борьбу с этими руководителями и освободились от их ига! Вместо того, чтобы звать вперед, к упрочению революционной организации и расширению политической деятельности, стали звать назад, к одной тред-юнионистской борьбе. Провозгласили, что {36}"экономическая основа движения затемняется стремлением постоянно не забывать политический идеал", что девиз рабочего движения – "борьба за экономическое положение" (!) или, еще лучше, "рабочие для рабочих"; объявлялось, что стачечные кассы "дороже для движения, чем сотня других организаций" (сравните это, относящееся к октябрю 1897 года, утверждение с спором "декабристов" с "молодыми" в начале 1897 года) и т.п. Словечки в том роде, что во главу угла надо ставить не "сливки" рабочих, а "среднего" рабочего, массового рабочего, что "политика всегда послушно следует за экономикой" и т.д. и т.д., сделались модой и приобрели неотразимое влияние на массу привлекаемой к движению молодежи, знакомой в большинстве случаев только с обрывками марксизма в легальном его изложении.
Это было полным подавлением сознательности стихийностью – стихийностью тех "социал-демократов", которые повторяли "идеи" г-на В.В., стихийностью тех рабочих, которые поддавались тому доводу, что копейка на рубль ближе и дороже, чем всякий социализм и всякая политика, что они должны вести "борьбу, зная, что борются они не для каких-то будущих поколений, а для себя и своих детей" (передовая № 1 "Р. Мысли"). Подобные фразы составляли всегда излюбленное оружие тех западноевропейских буржуа, которые, ненавидя социализм, сами работали (вроде немецкого "социал-политика" Гирша) над пересаживанием английского тред-юнионизма на родную почву, говоря рабочим, что только профессиональная борьба есть именно борьба для самих себя и своих детей, а не для каких-то будущих поколений с каким-то будущим социализмом, – и теперь "В.В. русской социал-демокра{37}тии" принялись повторять эти буржуазные фразы. Важно отметить здесь три обстоятельства, которые нам очень пригодятся при дальнейшем разборе современных разногласий.
Во-первых, указанное нами подавление сознательности стихийностью произошло тоже стихийным путем. Это кажется каламбуром, но это – увы! – горькая правда. Оно произошло не путем открытой борьбы двух совершенно противоположных воззрений и победы одного над другим, а путем "вырывания" жандармами все большего и большего числа революционеров-"стариков" и путем все большего и большего выступления на сцену "молодых" "В.В. русской социал-демократии". Всякий, кто – не скажу: участвовал в современном русском движении, а хотя бы только нюхал его воздух, превосходно знает, что дело обстоит именно так. И если мы тем не менее особенно настаиваем на том, чтобы читатель вполне уяснил себе этот общеизвестный факт, если мы для наглядности, так сказать, приводим данные о "Рабочем Деле" первой формации и о споре между "стариками" и "молодыми" в начале 1897 года, – то это потому, что на незнании широкой публикой (или совсем юной молодежью) этого факта спекулируют люди, хвастающиеся своим "демократизмом". Мы вернемся еще к этому ниже.
Во-вторых, уже на первом литературном проявлении "экономизма" мы можем наблюдать то в высшей степени своеобразное и крайне характерное для понимания всех разногласий в среде современных социал-демократов явление, что сторонники "чисто рабочего движения", поклонники самой тесной и самой "органической" (выражение "Раб. Дела") связи с пролетарской борьбой, противники всякой нерабочей интеллигенции (хотя бы это была и социалистическая интеллигенция) вынуждены прибегать для защиты своей позиции к доводам {38}буржуазных "только тред-юнионистов". Это показывает нам, что "Р. Мысль", с самого своего начала, принялась – бессознательно для самой себя – осуществлять программу "Credo". Это показывает, – (чего никак не может понять "Р. Дело"), – что всякое преклонение пред стихийностью рабочего движения, всякое умаление роли "сознательного элемента", роли социал-демократии означает тем самым, – совершенно независимо от того, желает ли этого умаляющий или нет, – усиление влияния буржуазной идеологии на рабочих. Все, кто толкует о "переоценке идеологии", о преувеличении роли сознательного элемента и т.п., воображают, что чисто рабочее движение само по себе может выработать и выработает себе самостоятельную идеологию, лишь бы только рабочие "вырвали из рук руководителей свою судьбу". Но это глубокая ошибка. В дополнение к сказанному выше приведем еще следующие, глубоко справедливые и важные слова К. Каутского, сказанные им по поводу проекта новой программы австрийской социал-демократической партии: