Не должны восприниматься всерьез теоретические рассуждения и конституционные установления о передаче (делегировании) народонаселением своей власти, всей без остатка или частично, временно или навечно (как подчас утверждалось в "доРуссоистские" времена, "народ"-де отдал всю свою суверенную власть монарху, поскольку не способен осуществлять ее сам либо по иной причине, и вернуть назад уже не сможет, а монарх волен дальше передавать ее по наследству), о "народном представительстве", репрезентации "власти народа" (как абсолютной, при которой представители действуют автономно от якобы делегировавшего их народонаселения, так и относительной, когда представители призваны руководствоваться волей народонаселения) и т. п. Нельзя передать то, чего не имел, не имеешь и никогда не мог иметь. Народонаселение (нация) может лишь признавать власть над собой или не признавать, соглашаться или не соглашаться с тем, чтобы некие лидеры ("свои" или, как часто бывало в прежние эпохи, "пришлые", в том числе завоеватели) властвовали над ним – вводили порядки, отдавали приказы. Суть пресловутого "общественного договора", если вообще уместно говорить о "договоре", – именно в признании и согласии. Ограниченность власти волей нации, право нации и отдельных граждан обращать к власти просьбы или требования (и даже "право" на сопротивление власти, на восстание), ответственность власти перед нацией надо выводить как раз и только из признания и согласия. Власть представителя – производная власть, производная от другой власти, первичной. Если у народонаселения (нации) нет власти, то власть над ним не может рассматриваться как производная от "власти народа", а значит, нет никакой репрезентации.
Нелегитимность власти, ее непризнание народонаселением (нацией), несогласие с нею отнюдь не всегда выступали и выступают непреодолимым препятствием для властвования. История полна примеров завоеваний, узурпаций и переворотов, она знала множество успешных тиранов.
Почему народонаселение (нация) не властно над собой? Прежде всего потому, что, как ни вульгарно это звучит, его попросту много. Договориться между собой о чем-либо действительно серьезном и тем более обеспечить выполнение этих договоренностей даже сотня людей порой не способна. Что уж говорить про тысячу, тысячи, а тем более десятки тысяч, сотни тысяч, миллионы? (не случайно все теоретики "общественного договора" старательно обходили вопрос о технической стороне его заключения.) им объективно необходимо иметь внешнюю власть над собой. Публичная власть, государственная власть – всегда внешняя власть.
Внешняя власть предполагает добровольное или принудительное подчинение некоей внешней инстанции. Пусть и в случае государства условно внешней, поскольку каждый правитель, любые властвующие, как бы они официально ни позиционировались, принадлежат к народонаселению, к нации. Без подчинения государственной власти не бывает, "до" подчинения она в принципе невозможна.
Семен Франк писал, что властвование "есть отношение двустороннее: не один властвующий, но властвующий и подчиненный совместно входят в отношения властвования и активно его строят". Мысль в целом верная, только чтобы подчиняться, далеко не всегда нужно осознанно выразить свое признание конкретной власти и согласие с нею, то есть совершить соответствующее волеизъявление. Для подчинения бывает достаточно лишь внутреннего признания существующего порядка вещей, составными частями которого выступают власть как таковая и конкретная власть, внутреннего согласия с повседневностью. С другой стороны, как утверждал Шмитт, "власть даже там, где она исполняется с полного согласия всех подвластных, имеет еще некое собственное значение, так сказать, "прибавочную ценность". Она есть нечто большее, чем сумма всех получаемых ею согласий, а также больше, чем их продукт".
Провозглашаться с трибун, записываться в декларациях, законах, а также в учебниках может все что угодно. Но разбирая сами основы теории государства, объясняя саму сущность государственной власти, следует сохранять максимальную научную честность.
Очевидно, что государственная власть нуждается в официальном обосновании (доктринальном, юридическом, идеологическом). "официально обосновать" в данном случае значит сознательно исказить суть. И понятно, что часто бывает политически полезно мистифицировать народонаселение (нацию), формально "вменяя" ему суверенитет, первичную власть и прочее и объявляя власть правителей, законодателей, чиновников производной от "власти народа", а их самих – "народными представителями". Это открыли в античную эпоху, а может, даже еще раньше. (Здесь я беру в скобки вполне искренние заблуждения множества теоретиков по этому поводу – "демофилия", "народолюбство" есть неизлечимая болезнь интеллектуалов.) вовсе не обязательно разоблачать эти мистификации везде и всюду. Достаточно просто знать истинную цену соответствующим словам и, как уже сказано, не воспринимать их всерьез.