Мы на него целый жбан живой воды извели — но Шварцэрде вернулся к прежней жизни лишь частично. Ростом он стал с дюймовочку, этакий мальчик-с-гулькин-хрен, сила ума уменьшилась в той же пропорции. С наступлением темноты он прогрыз дыру в коробке, где мы его держали, и дал деру.
Я так расстроился, почувствовав в этом происки отдела РИС, что вспомнил — неподалеку проживает в своем отдельном стокомнатном дворце Марья Моревна. Уговорил Тристана, да заехали к ней погостить на пару деньков. Мы-то заехали, а она как собралась на войну с соседней царевной — дело спешное, не отложишь. Разрешила нам в своем дворце всеми вещами пользоваться, во все комнаты заходить — кроме тех, что с табличками “К” и “Ж”. Затем достала из сумочки зубы дракона, которые намедни выменяла на дубленку из золотого руна, посеяла их, вырастила войско — и вперед, с барабанным боем и пением “интернационала”…
Про “Ж” я сразу понял, а с “К” неясности возникли. Ни в одном путеводителе по дворцу описания этой комнаты нет, и уборщица про нее знать не желает, как бычок про мясокомбинат. День я себя мариновал, а потом постучался в ту дверь. Мне ответили: “Не заперто, входите, пожалуйста”. Я вошел. В кабинете за столом сидел как-будто гуманоид.
Пожилой.
“Сержант Прозоров.” — “Кощей Бессмертный”. Вот так и пришлось нам свидеться. Черный царь, может даже тот самый, которого Тристан надрал, а сидит в чулане у бабы. Показал он пальцем на благостный пейзаж за окном и стал жалобно так рассказывать, что уж столько дней не бегал босичком по траве, не удил рыбку, не собирал грибков-мухоморов. Держит его Марья Моревна в режиме полной гиподинамии и изоляции, давно к нему чужое время не притекает и теперъ не бессмертнее он мотылька. “Это,— сказал я,— ваши проблемы, но под конвоем прогуляться, наверное, можно. Я сейчас с начальником караула договорюсь”. — “Постой, мил человек, караула не надо, потому как ноги меня давно не носят. И не будут носить, пока не напоят меня. Пить, пить…” И глаза закатил.
Притащил я ведро воды, а Кощей уже почему-то красный, словно запыхавшийся. Над водой он пару пассов сделал, сказал тост: “за светлое будущее” и выпил ведро одним глотком.
Затем подошел к оконцу и прыгнул. Я с испугом выглянул, а он уже стал страшным вихрем и прочертил к горизонту жирный след, как боевой космоплан “Мир-АЖ”. Тут смотрим мы с Тристаном на природный календарь и видим — неделя времени у нас украдена негодяем Кощеем. Но это была не последняя пропажа.
Скакали к нам семь дней от соседней деревни и, наконец, прискакали семеро богатырей из Марьиного штаба. Сказали, что страшный смерч-торнадо унес девушку прямо с переговоров в края, откуда ни ответа, ни привета. Им доподлинно известно — то был вихреобразный Кощей. Дескать, какая-то гнида заходила к нему в комнату и прорвала замкнутый временной круг, в который был посажен злыдень. Да еще эта гнида напоила его дождевой водой, в которой имелась информация о небесных маршрутах.
Штабисты устроили во дворце шмон, отчего выявилась пропажа секретных алгоритмов по околдовыванию целых царств. Их сдавали Марье-царевне на хранение особо сознательные колдуны, чтобы подале от греха быть. И сопляку ясно, Кощей свистнул…
Нас с Тристаном наскоро допросили, да ничего не узнав, погнали из дворца как неблагонадежных иностранцев. Хорошо хоть в пыточный застенок не отправили, с палачом пообщаться без комплексов. А кого игровой персонаж Кощей на самом деле из себя представляет, я вскоре догадался, вспоминая нашу с ним беседу. Конечно, это уже не тот сказочный простак, что был раньше, а хитроумный магистр Афанасий, мой первый враг…
Рванулись мы с Тристаном наше упущенное время наверстывать, Мережко догонять.